Созвездие эректуса - Страница 14

— Про потом поговорим потом, — сказал разведчик, — а сейчас вот что: вы хорошо помните, как атаковали катер?

— Конечно.

— Расскажите подробно.

— Да нечего, в общем-то, рассказывать. Догнали и на высоте 700 футов, с дистанции 2500 дали очередь по корме. На нем сразу бензобак вспыхнул, но все равно было видно, что там не менее 20 кучных попаданий. Калибр крупный. Корпус, видимо, пробило насквозь и вырвало кусок днища. Катер затонул примерно через полторы минутуы.

— А что эти две женщины? — спросил Журо.

Лейтенант пожал плечами.

— Мы их даже не видели. Эдди еще удивился, почему.

— Да, — подтвердил сержант, — очень это было странно. Мы их догоняем на малой, а им как будто и дела нет. Спали они, что ли.

— Что, и после выстрелов они не появились?

— Нет. Видимо, действительно спали в каюте, и так и не проснулись.

— А попадания по каюте были?

— Нет. Эдди дал очередь по корме, и этого хватило.

— Я через оптику отлично видел, — добавил сержант, — все пули легли в корму.

— То есть, — уточнил Журо, — катер тонул чуть меньше минуты, но женщины не пытались выплыть, хотя ни одна пуля в них попасть не могла?

— Не пойму, к чему вы клоните, — сказал Томпсон.

— Я и сам не понимаю, — ответил разведчик, — а как, по-вашему, могло быть так, что катер шел уже без них? Руль застопорен, двигатель работает, но людей нет?

— Это было бы здорово, — вздохнул Томпсон, — но мы летели полтора часа на сигнал их сотового телефона. Я по годографу видел, что катер несколько раз корректировал курс. То есть, хоть один человек там должен был быть. Не автопилот же.

— Почему не автопилот?

— Во-первых, на такие старые катера автопилот не ставят. А во-вторых, корректировка курса каждый раз производилась очень грубо, автопилот бы так не делал.

— А куда они шли?

— Нам сказали, что примерно в квадрат 19-157.

— Зачем?

— Этого нам не сообщили.

— Последняя корректировка курса была до или после того, как вы засекли их визуально?

— Когда мы их увидели, я перестал смотреть на годограф, — ответил лейтенант.

— Да, странное дело… Будем разбираться. А вы, парни пока постарайтесь хорошенько вспомнить, как выглядел тот полковник, который отдавал вам приказ. Если мы сможем доказать суду, что этот полковник существовал, и что он отдал вам такой приказ, ваше положение здорово улучшится. С программой-фотороботом работали когда-нибудь?

Задержанные дружно покачали головами.

— Ничего, научитесь, — сказал Журо, водружая на стол ноутбук, — это просто. Вроде паззла. Считайте, что это компьютерная игрушка на внимательность.

— Вот уж приплыли, мать твою!

Эта эмоциональная реплика была первым, что услышала Санди. Если быть точным, то она именно от этого и проснулась. Если еще точнее, то она не была вполне уверена, что проснулась.

Вместо привычной обстановки комнаты в военном санатории на Гавайях, вокруг было что-то, напоминающее декорации к фильму про Робинзона Крузо. Большая веранда с бамбуковым полом, бамбуковым потолком и бамбуковыми стенами. В одной из стен был проем, наподобие очень широкого окна, бамбуковые жалюзи которого были в данный момент полностью раздвинуты. У этого окна стояла Келли, одетая в цветастые багамы и ярко-желтую футболку с изображением черепа со скрещенными костями и лаконичной надписью «Pay or die».

— А чего случилось-то? — спросила Санди, — и что это такое вообще.

— Ага, — сказала Келли, — проснулась, наконец. Иди сюда, увидишь кое-чего.

Санди осмотрелась и нашла рядом с матрацем, на котором лежала, аналогичные багамы и алую футболку с рисунком двух трахающихся слоников и надписью «Let’s sleep together».

Она хмыкнула, оделась и подошла к окну.

Веранда представляла собой второй этаж какого-то небольшого строения менее, чем в 30 метрах от океана, а точнее подковообразной лагуны. Противоположную сторону этой подковы можно было различить на расстоянии около полутора километров. Посреди лагуны видны были три каких-то небольших судна.

От строения к воде спускалась дорожка, закачивающаяся выходом на пирс, у которого покачивались на слабой волне проа и гидросамолет. Дальше шел песчаный пляж, где валялись старые циновки, доски и останки деревянных лодок. Через две сотни метров в лагуну выдавался другой пирс, побольше. Рядом с ним можно было разглядеть еще один гидросамолет и два океанских катера. На пляже, у самой воды три совершенно голых темнокожих подростка, двое мальчишек и девчонка, разделывали акулу. Не крупную, метра два. Отходы производства тут же подбирали несколько крупных птиц, вроде чаек. Иногда между птицами возникали ссоры, сопровождавшиеся крайне мерзкими криками, отдаленно напоминавшими кваканье.

— Во как… И где это мы?

— Примерно в середине Меганезии. Если, конечно, я что-то понимаю в географии. На самолете мы летели часа три — четыре, не считая…

— Келли, я не страдаю выпадением памяти.

— О! Это вторая хорошая новость за сегодняшнее утро.

— Какая первая? — спросила Санди.

— Что мы еще живы. Но если я немедленно не найду, что пожрать, то это не надолго. Кстати, не знаешь, акул можно есть?

— Можно. Я в каком-то меню видела суп из акульих плавников.

— Еще одна хорошая новость, — пробурчала Келли, — просто праздник какой-то. Ну, пошли, посмотрим, что тут вообще…

Первый этаж, судя по всему, представлял собой увеличенную копию второго, В его ближайшем от лестницы углу было оборудовано что-то наподобие кухни. К дверце холодильника была прилеплена магнитом лаконичная записка:

«Девчонки!

Если вы проснулись, а нас еще нет, то мы скоро будем. Еда тут.

Хозяйничайте, только осторожнее с электричеством, ждите нас».

После завтрака, состоявшего из яичницы с беконом, пары сухарей и растворимого кофе из жестянки с надписью «Air Force of Australia», Санди улеглась на продавленный диван, а Келли устроилась в плетеном кресле и начала рассуждать:

— Подведем, как говорят в сериалах, кое-какие итоги. Нас дважды чуть не грохнули, и это верный признак, что попробуют еще раз. Мы остались без денег, документов, телефона, вещей, в общем — безо всего, да еще и беременные черт знает кем. При этом — на каком-то острове папуасов, где, я подозреваю, такая штука, как медицина, отсутствует, как класс…

— Ты драматизируешь, — отозвалась Санди, — здесь есть ватерклозет, душ, электричество и авиация. Почему бы не быть и медицине?

— Ну да, конечно. Фанерный медпункт с вечно пьяным криворуким фельдшером, который практикует здесь потому, что во всех других странах у него уже отняли лицензию. Видала я такое. Из лекарств — только аспирин, йод и марганцовка, а из оборудования — стетоскоп, градусник и клизма.

— Вообще-то у меня еще компьютерный томограф есть, — раздался негромкий баритон у нее за спиной.

— Блин!

Келли обернулась и встретилась глазами с невысоким дядечкой, на вид лет 50, одетым в линялое тропическое обмундирование непонятно какой армии. Трудно было определить, к какой расе он принадлежал, скорее всего — ко всем расам сразу.

— Меня зовут Рау Риано, — сообщил он, — я некоторым образом здешний медик, а с этого дня, видимо, ваш домашний доктор… Так, чем вас тут кормят? Ну, это никуда не годится. Растворимый кофе, да еще армейский. Бомба в печень. Бекон. Кошмар. Вам никто не говорил, что это не лучшая диета при беременности?

— А тут больше ничего не было, док, — отозвалась Санди, — то есть, надо же было что-то добавить к яичнице. А кроме яиц и бекона тут только какие-то морские чудища.

— Чудища? — переспросил Рау, поворачиваясь к молча стоящим у него за спиной Акеле и Спарку, — что за чудища?

— Кальмары, — сообщил Спарк, — совершенно свежие.

— Кальмары — это можно. Если у ваших дам нет аллергии… У вас нет аллергии?

— Да вроде не было, — ответила Келли.