Сожженые дотла (ЛП) - Страница 25

Я усаживаюсь с водительской стороны, а Майкл забирается на переднее сидение с пассажирской стороны. Кейд стоит у окна, пытаясь отыскать взглядом толпу людей, которая бы выбегала на улицу.

— Бро, тебе нужно двигать быстрее. Я позову парней Хулио внутрь, и потом мы последуем прямо за тобой.

Я завожу двигатель, газуя, как сумасшедший. Мы готовы отправляться. Кейд протягивает руку костяшками вперед, и мы ударяемся кулаками. Он только собирается отправиться внутрь, когда воздух разрезает отчаянный крик, который перекрывает все звуки, и Аляска выбегает на улицу.

Двигатели заглушают ее истерические крики, но один из охранников ее хорошо расслышал и дал знак остальным. И все устремляются в дом с пушками наготове.

— Вам лучше валить прямо сейчас, мужик. — Кейд хлопает ладонью по боковой части машины и бежит внутрь виллы. Мы делаем именно так, как он сказал, валим отсюда.

Глава 13.

Слоан

Чтобы добраться до больницы в Сан-Хасинто ушло три часа, так как Хулио знал о больнице в Сан-Бернардино, поэтому нам пришлось ехать в обход, и мне кажется, что Алексис умирала примерно около семи раз во время поездки. Ее пульс едва прощупывался, слабый, нерегулярный и нитевидный, и я пребывала в полном онемении. В салоне машины царила тяжелая тишина во время того, как Зет вел машину, я пыталась забыть, где нахожусь в данный момент. Забыть все, что произошло со мной с того момента, как проснулась этим утром.

На улице уже было темно к тому времени, как мы подъехали к больнице, и только вид одного этого места вызывал у меня слезы. Машина скорой помощи остановилась перед входом, и свет лился с каждого окна, обещая помощь, обещая спасение. Это было больше, чем я могла принять. Мы привезли ее сюда. Каким-то образом она смогла вытерпеть так долго.

Зет берет ее на руки с заднего сидения, и мы бежим внутрь. Майкл решает остаться в машине и отгоняет ее прочь. Я не знаю, куда делся потом Майкл. Все что меня волнует в данный момент — это Алексис.

Дежурная медсестра за столом приемного отделения роняет ручку из рук, когда видит нас. Мы, должно быть, выглядим чертовски ужасно, покрытые кровью и пылью, неся в руках полуживую девушку. Я начинаю говорить о состоянии Лекси, прежде чем девушка даже успевает понять, что она видит перед собой.

— Огнестрельное ранение в брюшную полость. Сильное повреждение почек, нестабильная гемодинамика, тахикардия и гипертонический криз. Ее нужно в операционную и прямо сейчас.

Медсестра быстро реагирует, отсылая сообщение о «срочном вызове» всем свободным врачам. Почти мгновенно появляется реанимационная бригада и пару врачей, забирая Алексис, даже не посмотрев на нас с Зетом. Но медсестра все же остается с нами. Что произошло с ней? Какие у вас отношения с пострадавшей? Какая помощь ей была оказана? Аллергия? Остановка жизнедеятельности, особые указания насчет реанимации? Я отвечаю на все вопросы через дымку усталости, и уровень моего адреналина в крови чувствуется буквально отравляющим.

И после этого остаемся только мы с Зетом. Одни. В приемном покое больницы.

— Слоан?

Я не могу принудить себя посмотреть на него. Вместо этого начинаю плакать. Я позволяю ему обнять меня и просто плачу, не знаю как долго, чувствуя себя слабее и слабее с каждым проходящим мгновением. Шансы на выживание Лекси настолько минимальные, что я даже не могу рассчитывать на такие низкие показатели. И то, что произошло в борделе... Зет убил Тео....

— Слоан. С ней будет все в порядке. Все будет в порядке.

— Откуда тебе знать? — Я отталкиваю его, борясь с набегающими слезами в глазах. — Откуда?

Зет не теряет самообладания, как и в течение всего этого кошмарного дня. Он протягивает ко мне руки и заботливо убирает волосы с моего лица, качая головой.

— Потому что она твоя сестра, злая девчонка. Если она хотя бы наполовину такая же сильная, как ты, то с ней все будет в порядке.

Я не могу поверить, что он думает подобным образом. Поднимаюсь на подрагивающие ноги и начинаю ходить туда-сюда, обнимая себя руками.

— Я не уверена. Потратила слишком много времени. Она вероятнее всего умирает прямо сейчас, и если бы я была чуть порасторопнее... — Я делаю глубокий вдох, борясь со слезами. Как много раз я твердила интернам, что они не должны мешкать? Как много раз? И когда настал момент, что мне необходимо было сконцентрироваться сильнее всего, меня парализовало. Лекси нуждалась во мне, а я застыла в бездействии. Я не чувствовала своих рук и ног, словно могла упасть в любой момент. Зет подходит и становится позади меня, оборачивая свои руки вокруг моего тела, так словно ему известно, что не должна стоять в таком состоянии.

— Ты была такой смелой. И ты была такой, черт побери, сильной. Ты сделала то, что ты должна была. — Его голос слышится таким глубоким, исходя из грудной клетки и отдаваясь в мою спину. Я должна признаться самой себе, что была напугана, видя такую версию его в борделе, когда он так яростно атаковал Тео. Абсолютно напугана. Но слова проигрывались снова и снова в моей голове подобно сломанной пластинке с того момента, как я спросила его: обязательно ли было ему делать то, что он сделал, и несмотря на то, насколько жутко это бы не звучало, я понимаю почему он мне сказал подумать об этом самой.

Между состоянием отчаянного волнения, размышлением, что моя сестра умрет по дороге сюда, я прокручивала в голове этот сценарий снова и снова, раз за разом. Наблюдала в своем разуме, как это происходило тысячи раз, и представляя каждый возможный итог. Если не реагирует, Тео стреляет в Майкла; Зет прибегает к попытке отобрать автомат и в процессе борьбы получает пулю; Зет нападает на него миллионами возможных способов, и каждый раз итог один и тот же. Кто-то умирает. Возможно, я ужасный человек, но я пришла к выводу, что он... поступил правильно.

Я аккуратно кладу свои ладони поверх его на моем животе, и откидываю голову к нему на грудь. Он со мной прямо сейчас, так же как он был со мной в кухне у Хулио Переза, когда я больше всего нуждалась в ком-то.

Он был единственным, кто помог мне справиться с этим.

— Ты тоже сделал то, что было необходимо, — тихо произношу я. — Я знаю это.

Мне даже не нужно объяснять Зету, о чем я говорю. Он знает, и, судя по его глубокому выдоху, могу сказать, что ждал, когда я приму решение касательно этого. Ожидая с тех самых пор, как мы покинули бордель Хулио.

— Спасибо тебе, — бормочет он.

Я качаю головой, закрывая глаза, борясь со жжением от слез.

— Нет, тебе спасибо.

Кто бы ни был этот мужчина, бережно обнимающий меня, убил, чтобы защитить меня и помочь спасти мою сестру за столь ограниченное время, которое у него имелось. Пошел наперекор каждому инстинкту и находится в больнице прямо сейчас, прекрасно понимая, какого рода вопросы нам будут задавать. И делает все это ради меня. Он может прятаться за насилием в его прошлом, сколько его душе будет угодно, но я начинаю видеть правду, что таится в нем. Я начинаю видеть все те хорошие качества, которые он так отчаянно желает скрыть.

Мы стоим, обнявшись вместе на протяжении долгого времени, не говоря друг другу ни слова. Просто ждем, Зет прижимает меня к себе, поддерживая, тихо дыша в мое ухо. Два часа спустя приходит доктор, чтобы найти нас. Молодая женщина, у которой на лице такое же выражение, как у меня, когда прихожу, чтобы оповестить о плохих новостях. Чувствую, как мое горло постепенно сжимается при виде нее, а мои ноги, наконец, подгибаются подо мной.

— Мисс Ромера? Вы сестра Алексис, так?

Я киваю, не в силах произнести ни слова.

— Алексис сейчас находится в палате интенсивной терапии. Нам пришлось остановить кровотечение в ее брюшной полости и тонком кишечнике. Но, кажется, у нас все получилось. Мы сделали все, что смогли. Есть большой риск заражения, который остался с первого раза, как ее вскрыли, но мы настроены на хороший исход, мисс Ромера. Если Алексис сможет пережить ночь, есть хороший шанс, что она выкарабкается.