Сожженная земля - Страница 3

Изменить размер шрифта:

– И кто из нас добрая душа? Леди Беделин обрекла нас на размокшую еду, а ты, Керф, выбросил все наше золото этим крестьянам? Не знаю, кто из вас глупее в своей щедрости!

Парень ласково растрепал блондинке волосы. Они явно были близки: с Беделин-Бенни он не позволял подобных интимных жестов, и обеих девушек это устраивало.

– Не жадничай, Эйт! Пусть бедные да голодные получат пищу и знания. А мы нынче вольные пташки. Для нас пришло время искать новую пищу и новые знания.

Изящная блондинка Эйт фыркнула.

– С кистенем на большой дороге? Уверена, у тебя это отлично получалось Пока ты не попался солдатам и тебя не приговорили стать «Королевским Медведем». Я знаю, что ты тоскуешь по той жизни, Керф, но не хочу разделять ее с тобой!

Керф с размаху хлопнул блондинку по ягодицам.

– Ах, не хочешь? Негодница Эйт! А как же любовь?

– Вот еще, разбежался! Любовь ему подавай! Мы с тобой просто развлекаемся, Керф. Не говори мне о любви!

По лицу Керфа пробежала тень. Шатенка Беделин, которой становилось все больше не по себе, попыталась перевести разговор, принимавший слишком интимный оборот:

– Милорд, леди Эйтана, взгляните! Два короба плывут прямо к нам! Может, в них что-то полезное?

– Бенни, детка, у тебя глаз алмаз! Давай проверим, может и впрямь пригодится! Вот только брось-ка эту привычку – милорд, миледи! Мы не в Академии и не при дворе. Мы изгои. Наши имена в списке тех, кого надлежит поймать и обезглавить. Ты, я, Эйти – на равных. Так что давай без милордов и миледи. Друзья зовут меня Брог. Можешь звать меня по имени, Керф, – но эта привилегия у другой красавицы, – он подмигнул светловолосой леди Эйтане. – Как бы мне не запутаться, если еще одна красавица начнет обращаться ко мне по имени! Но чего точно не стоит делать, это кликать меня милордом. Договорились, Бенни?

– Договорились… Брог!

– Вот это другое дело! Эйти, ты же не ревнуешь, правда?

Эйтана выразительно подняла бровь.

– Ты слишком высокого о себе мнения. С чего бы мне тебя ревновать? Ты свободен и можешь делать что хочешь с кем хочешь.

– Ага, все-таки ревнуешь! – нелогично заключил Керф.

Эйтана воздела глаза, словно жалуясь небу, с каким идиотом свела ее судьба. Тем временем Беделин притянула к плоту короба, которые барахтались возле одинокой колонны. Еще пару дней назад колонна была частью городского особняка, а сегодня особняку не повезло оказаться посреди русла новорожденной реки. Из всего строения каким-то чудом уцелела лишь эта колонна.

– Проклятое течение… Эйт, вы с Бенни придерживайте этот ящик, он полегче. А я пока затащу на плот второй… Эйт… Ты меня слышишь?

Леди Эйтана стояла неподвижно, как окаменевшая, с открытым ртом. Зоркие глаза, расширенные от изумления и ужаса, были обращены к северу. Керф и леди Беделин обернулись на север, чтобы увидеть, что поразило их спутницу. Там, вниз по течению нарождавшейся реки, на холмах возвышалась прозрачная женская фигура колоссальных размеров. В золотых лучах солнца она танцевала и росла все выше в небо. Кроваво-алое сияние губ резало взгляд даже с такого далекого расстояния. Ослепительный белый свет лился из глазниц, белые змеистые волосы струились по плечам.

– Ч..что… ч-что это?… – запинаясь, вымолвил Керф. Беделин в безмолвном оцепенении взирала на немыслимое зрелище.

– Богиня, – выдохнула Эйтана. – Богиня Иртел пробудилась. Река… эта река – Она. Она вернулась из тысячелетнего заточения. Этот потоп был ее пробуждением.

* * *

Посреди пустыни пепла стояла нетронутая деревня. Почти нетронутая. Точно кто-то очертил в середине правильный овал и уничтожил все, что осталось за его очертаниями. Несколько домов оказались на середине спасительной границы. У таких строений неведомый художник будто стер ластиком стены, часть крыши, подпола, что попали за грань. Оставшаяся часть рушилась, но пара домов выстояли. Их выжившие обитатели завесили образовавшиеся проемы тряпками, заставили досками из разрушенных домов.

Одним из таких зданий был дом сельского головы. Хозяева загородили провал на месте задней стены дюжиной досок и перемотали их ветошью. Перед крыльцом, обращенным к центру спасительного круга, собрались все селяне, кто уцелел в чудовищном пожаре. Сам голова держал речь.

– Стал-быть, братцы, дорожки у нас нонче всего-то – али на юг, в Аревайю, али на север, в столицу. Милорд магик толкует, мол, в столице рабочие руки крепко надобны. Наградят токмо не сразу, а жильем и харчами обеспечат. По прошествии, как казна оправится, стал-быть, щедрое пожалование всем, кто государыню в темные времена выручил. Надо решать. Кто пойдет на север, тех милорд магик сам проводит, под своей защитой. Кто на юг – стал-быть, сами по себе. Ну, туда и дорога ближе, и живот сохраннее.

– А зачем нам уходить? – подал голос тощий жилистый крестьянин с жиденькой рыжей бородкой. – Колодезь цела, припасы в амбарах целы. Пахоту не начинали. Остаться бы как есть, да начать посевную. Дома-то кто строил? Чай не духи лесные, не демоны заморские? Своими тож ручками, в поте лица по бревнышкам складывали. И теперь – на север, в чужекрайнюю даль, да в очаг пепелища? Что мы там забыли? Здесь – дома, плуги, лошади живые. Ежели надо, так и сами впряжемся. А там – токмо посулы государыни, которая свою землю от Болотного Мага уберечь не сумела.

Никто не отшатнулся от крамольных речей. Некому было карать за крамолу – былые крамольники и каратели равно обратились в пепел при Сожжении, и пепел их перемешался над всей Ремидеей. Нынче крамола звучала отовсюду, и если б отыскались желающие карать, то скоро не осталось бы никого из переживших огонь да воду.

– Ты, Тинка, работать готов, не щадя себя, мы тебя знаем! Да только оглянись вокруг – сколько нас осталось!

Староста обвел рукой собравшихся у крыльца.

– Осьм-десят дворов была деревня! А теперь? Семь и два-надесят вас тут стоит, со мною вместе, осиротевших да обездеченных. – При этих словах старосты в толпе раздалось женское всхлипывание. – Одиннадцать мужиков, осемь баб – вот вся наша трудяжная сила! Да два старика, да шесть детишков, коим прокорм нужен. Амбары-то у нас целы. И посевную мы подымем. Вот токмо кто будет стеречь амбары да посевы от лихого люда?! Как мы вдесятером охороним стариков, баб и детишков, имущество и пропитание наше? Чай не духи заморские нам помогут, – передразнил голова Тинку.

– А милорд магик? От полымя нас уберег, так неужто лиходейцев не отвадит?!

– Сдался ты милорду, – фыркнул один из сельчан. – Он ужо давно в столицу навострился, еще до пламенного лиха. Его свои тут же позвали. Он даже следствие с дурехой Марной хотел бросить, на нас ейное правосудие оставить. Кому то следствие надобно, коли его начальственные магики, кто его сюда направил, бунт супротив государыни учинили? Ежели бы лошади не потравились на Весенской конюшне, уехамчи бы, и сгорели бы мы тут все. А опосля пламенного лиха не пошел сразу, чтобы нас не бросать. Но завтра он уйдет. А нам надо успеть раздумать и собраться, ежели с ним надумаем идти.

Тинка фыркнул.

– Ты милорду-то передай, пусть спасибо Создателю скажет за потравленных лошадей. Он тут отсиделся, а там Болотник сколько своих же магиков пожег-покрошил. И скольких еще покрошит. Если бы растяпа Весен не накормил сопрелым сеном своих лошадок, помчался бы милорд своим на подмогу да сгорел там супротив Болотника. А тут и сам цел остался, и нас от полымя прикрыл, воздай ему Создатель. Вблизи лиходея смог бы он так прикрыться, чтобы живым остаться? Лучче бы оно милорду пересидеть смуту здесь, с нами. А када оно утихомирится, да кады государыня взаправду смогет награждать служение, а не токмо посулы сулить, тады и в столицу можно навостриться.

– Многие рассуждают именно так, мэтр Тинка. Именно поэтому Ее Величество щедро наградит тех, кто встанет рядом с ней в тяжелые времена, когда она нуждается в поддержке. Не тех, кто придет лишь за наградой, когда смута и разруха останутся позади.

Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com