Совесть (сборник) - Страница 12

— А я разве вам сделал что?

— А мы тебя бить не собираемся, мы это всегда успеем… Я говорю, перекинемся пойдём один на один… Посмотрим, что ты за страус такой необыкновенный, что к нам подходить не желаешь.

— С тобой? — переспросил Сима.

Мишка выпятил губу, кивнул.

Сима посмотрел под ноги и совсем неожиданно возразил:

— Так ведь грязно очень.

Ребята дружно захохотали. А Мишка презрительно оглядел Симу с ног до головы.

— Может, тебе персидский ковёр постелить?

Сима прижал к себе чёрный альбом, потоптался на месте и попросил:

— Обождём, а… когда солнце будет?

Когда ребята насмеялись вдоволь, Мишка шагнул вперёд, рванул из Симиных рук альбом.

— Солнце ему надо… Ну-ка, дай поглядеть!

Сима побледнел, вцепился было в Мишкину руку, но его тут же оттеснили ребята.

А Мишка уже раскрыл чёрную коленкоровую обложку.

На первой странице альбома красивыми цветными буквами было выведено: «Учительнице Марии Алексеевне от Григорьева Коли».

— Подхалимством занимается… Ясно! — Миша произнёс это таким тоном, будто ничего другого и не ожидал.

— Отдайте альбом, — просил за спинами ребят Сима. Он пытался растолкать толпу, но мальчишки стояли плотно. Некоторые посмеивались, а Мишка кричал:

— Ты, подхалим, не очень, а то я и солнышка дожидаться не стану, отпущу тебе порцию макарон по шее!

— Переворачивай дальше, чего ждёшь?.. — сказал Кешка.

Дальше был нарисован парусный корабль, бригантина, как определил Мишка. Бригантина неслась на всех парусах. Нос её зарылся в кипящую густосинюю волну. На палубе у мачты, скрестив руки, стоял капитан.

— Ух, здорово!..

Ребята насели на Мишку.

Каравеллы, фрегаты, крейсеры, подводные лодки шли вперёд. Бушевали акварельные штормы, тайфуны… А на одном рисунке был даже изображён гигантский смерч. Моряки с небольшого судёнышка били по смерчу из пушки.

Кешка подпрыгивал от восторга. Он толкал Мишку под локоть, просил:

— Мишка, дай картиночку?.. Ну, Мишка же…

Все забыли, что альбом принадлежит Симе, забыли даже, что Сима стоит здесь рядом.

Мишка закрыл альбом и посмотрел через головы ребят на художника.

— Ты, подхалим Сима, слушай… Поступим по чести и по совести. Чтобы ты не подлизывался к учителям в другой раз, раздадим твои картинки всем, кто захочет. Понятно? — И, не дожидаясь ответа, закричал: — А ну, подходи!.. Красивые картинки из морской жизни!..

Листы в альбоме были связаны белой шёлковой лентой. Мишка распустил бант на обложке, скомкал первую страницу с надписью и принялся раздавать картинки.

Кешка получил четырёхтрубный крейсер «Варяг», фрегат с чёрным пиратским флагом. По палубе фрегата бегали пёстрые человечки с громадными саблями и пистолетами… Выпросил ещё обезьяну на пальме и высокую гору с белой сахарной вершиной.

Раздав все картинки, Мишка подошёл к Симе и толкнул его в грудь.

— Проваливай теперь!.. Слышишь?

Губы у Симы задрожали, он закрыл глаза руками в серых вязаных перчатках и, вздрагивая, пошёл к своей лестнице.

— За солнышком следи! — крикнул ему вдогонку Мишка.

Ребята хвастали друг перед другом трофеями. Но их веселье было неожиданно нарушено. В дверях парадной появилась Людмилка.

— Эй вы, дайте мне картинок, а то всё расскажу про вас… Зачем Симу обидели?

— Ну, что я говорил? Они друг с другом заодно, — подскочил к Кешке Круглый Толик. — Сейчас бы они пошли к учительнице под ручку… — Толик изогнулся, сделал руку кренделем и прошёл, вихляясь, несколько шагов.

Людмилка вспыхнула.

— Вовсе я с этим Симкой не знакома…

— Ну и нечего тогда нос совать! — сказал Мишка. — Пошла, говорю! — Он топнул ногой, будто собрался броситься на Людмилку.

Людмилка отскочила в сторону, поскользнулась и шлёпнулась в снежное месиво у порога лестницы. На розовом пальто с белой меховой оторочкой затемнело громадное мокрое пятно. Людмилка заревела:

— И про это т-тоже скажу-у-у… Вот увидите!..

— У, пискля! — махнул рукой Мишка. — Пошли, ребята, отсюда…

У поленницы, в излюбленном своём месте, мальчишки снова начали рассматривать рисунки. Один Мишка сидел понурясь, тёр ладошкой под носом (такая у него была привычка).

— Это какая учительница Мария Алексеевна? — бормотал он. — Может, которая по Людмилкиной лестнице живёт?..

— Придумал… Она уже третий год в школе не работает, на пенсию ушла, — беспечно возразил Круглый Толик.

Мишка посмотрел на него равнодушно.

— Где так ты умный, когда не надо… — Он поднялся, в сердцах пнул полено, на котором только что сидел, и, оборотясь к ребятам, стал отбирать картинки. — Давайте, давайте, говорю…

Кешке не хотелось расставаться с кораблями и пальмой, но он без слов отдал их Мишке. После того как ушёл Сима, ему стало не по себе.

Мишка собрал все листы, вложил их обратно в альбом.

Первая страница с посвящением была испорчена. Мишка разгладил её на колене и тоже сунул под обложку.

На другой день в небе хозяйничало солнце. Оно распустило снежную жижу и весёлыми потоками погнало её к люкам посреди двора. В водоворотах над решётками ныряли щепки, куски берёсты, раскисшая бумага, спичечные коробки. Всюду, в каждой капле воды, вспыхивали маленькие разноцветные солнца, будто рассыпанный бисер. На стенах домов гонялись друг за другом солнечные зайчики. Они прыгали ребятам на носы, щёки, вспыхивали в ребячьих глазах. Весна!

Дворничиха тётя Настя сметала с решёток мусор. Ребята проковыривали отверстия палками, и вода с шумом падала в тёмные колодцы. К обеду асфальт подсох. Только из-под поленниц продолжали бежать реки грязной воды.

Мальчишки строили из кирпичей плотину.

Мишка, прибежав из школы, повесил свою сумку на гвоздь, вбитый в большущее полено, и принялся сооружать водохранилище.

— Давайте быстрее, — надрывался он, — не то из-под поленницы вся вода убежит!

Ребята носили кирпичи, песок, щепки… и вот тут они заметили Симу.

Сима стоял неподалёку от ворот с портфелем в руках, словно раздумывал, куда ему идти — домой или к ребятам.

— А, Сима!.. — закричал Мишка. — Солнышко на небе… Сухо, смотри, — Мишка показал на большую подсохшую плешину. — Ну, что скажешь?

— Может, подушку принести? — съязвил Толик.

Ребята смеялись, наперебой предлагали свои услуги: ковёр, половики и даже солому, чтобы Симе не было жёстко. Сима немного постоял на прежнем месте и двинулся к ребятам. Разговоры тотчас смолкли.

— Давай, — просто сказал Сима.

Мишка поднялся, вытер мокрые руки об штаны, сбросил пальто.

— До первой крови или на всю силу?

— На всю силу, — не слишком громко, но очень решительно ответил Сима. Это значило, что он согласен драться до конца, пока поднимаются руки, пока пальцы сжимаются в кулак. Здесь уже не важно, течёт у тебя из носа кровь или нет. Побеждённым считается тот, кто скажет: «Хватит, сдаюсь…»

Мальчишки стали в кружок. Сима повесил свой портфель на один гвоздь с Мишкиной сумкой, снял пальто, завязал шарф вокруг шеи потуже. Толик хлопнул в ладоши и сказал: «Бем-м-м!.. Гонг!»

Мишка поднял кулаки к груди, заскакал вокруг Симы. Сима тоже выставил кулаки, но по всему было видно, что драться он не умеет. Как только Мишка приблизился, он сунул руку вперёд, пытаясь дослать Мишкину грудь, и тут же получил удар по уху.

Ребята подумали, что он заревёт, побежит жаловаться, но Сима поджал губы и замахал руками, как мельница. Он наступал. Месил кулаками воздух. Иногда его удары доставали Мишку, но тот подставляв: под них локти.

Сима получил ещё одну затрещину. Да такую, что не удержался и сел на асфальт.

— Ну, может, хватит? — спросил Мишка миролюбиво.

Сима помотал головой, поднялся и снова замолотил руками.

Зрители при драке очень переживают. Они подпрыгивают, машут руками и воображают, что этим самым помогают своему приятелю.

— Мишка, да что ты сегодня!.. Миша, дай!

— Мишка-а-а… Ну!

— Сима, это тебе не подхалимством заниматься… Миша-а!