Сорванная карусель - Страница 3
Рана у него на голове всё ещё слегка побаливала, и в теперешней ситуации лучшим лекарством для неё был сон. Он был и единственным оставшимся в распоряжении мага способом восстановить бесполезно растраченные силы. А поскольку делать пока что все одно было нечего…
Вскоре Корсар уже сладко посапывал, свернувшись огромным калачом на голых досках того, что в этом каземате гордо именовалось кроватью.
— Зог, зачем тебе это чудовище? — донеслось до мага сквозь крепкий сон.
Корсар с трудом разобрал слова. На своем веку он слышал великое множество голосов — у него у самого голос был о-го-го как хорош, — но это рычаще-булькающее великолепие стало для мага-великана настоящим откровением.
— Ты только посмотри, какой здоровенный! — продолжал издеваться над внешностью Корсара невидимый ещё пока гость. — Вылитый тролль! А у этих нелюдей, сам знаешь, есть только сила — мозгов нет и в помине.
— Ну что ты, Лус. Ты посмотри на его лицо и руки. Разве у троллей могут быть такие правильные черты и такая тонкая кожа? — Второй голос тоже был далёк от совершенства, в нём с избытком хватало визгливо-писклявых интонаций. И все же, по сравнению с первым, он казался просто-таки замечательным. — Нет, брат, это человек, самый что ни на есть! Правда, действительно, очень большой, но человек. Присмотрись повнимательнее.
Говорившие находились всего в трех-четырех шагах от кровати Корсара. Маг проспал приход гостей, но его чуткое ухо мгновенно отреагировало на их беседу.
Стараясь выведать как можно больше из разговора посетителей, Корсар не подал вида, что проснулся. Грудь его по-прежнему равномерно сотрясалась от мощного храпа, а глаза оставались плотно закрытыми.
Голоса доносились из угла, где стоял стол. Корсар предположил, что гости сели Ка табуретки.
— Ну, хорошо, — согласился тот, кого назвали Лусом. — Признаю, насчёт тролля я малость погорячился. Конечно же, это человек. Но все же, согласись, он слишком силён для покорного раба. Боюсь, брат Зог, он не поддастся твоей дрессировке… Ты только пойми меня правильно, я нисколько не сомневаюсь в твоем мастерстве! Просто он слишком уж большой.
. — Я полностью согласен с тобой, Лус, — ответил чей-то там брат Зог, — и не собираюсь превращать этого человека в своего раба…
— Но к чему же тогда столько хлопот с его похищением и доставкой в Пещеры? Брат, ты меня совершенно запутал!
— Все очень просто, Лус, по праву Возмездия он обречен стать одним из нас.
— Что?! Зог, да ты?!… — от удивления таинственный Лус закричал в полный голос.
— Тсс! — тут же оборвал его собеседник.
— Что за нелепица? — продолжил Лус уже шёпотом. — О каком Возмездии ты говоришь? Мне уже шестьдесят и за все это время я не припомню, чтобы что-то приключалось с твоим братом-наставником.
— Брат Лус, я очень уважительно отношусь к твоим сединам, но даже ты слишком молод, чтобы помнить об этом Возмездии, — спокойно ответил ему Зог. — Наставник моего наставника, славный брат Пов, принял Освобождение от руки этого человека и перед смертью завещал ему свой балахон. Это случилось девяносто лет назад. Исполнение Возмездия моему наставнику пришлось отложить на долгие годы — до вчерашнего дня этот человек укрывался на неприступном для нас острове Розы. Брат-наставник не дожил до этого великого дня, но, уходя на встречу с Вечным Светом, поручил мне за него исполнить Возмездие.
— Девяносто лет назад! Да ты посмотри на этого человека. Ему едва ли больше сорока.
— Ты ошибаешься, брат Лус. Насколько мне известно, этот человек там, наверху, очень сильный колдун, из тех, кого называют магами. А ты ведь знаешь, что некоторые тамошние маги умеют растягивать свою жизнь.
— Что ж, твоим аргументам, брат Зог, невозможно противиться, — сказал Лус и, повысив свой булькающее — клокочущий голос с шёпота до нормального, вдруг предложил: — Зог, познакомь же меня, наконец, с нашим будущим братом! По моим подсчетам он уж минут десять, как проснулся. Наверное, стесняется прервать нашу беседу.
— О! Господин Корсар, вы уже проснулись?
Маскировка была разгадана, а Корсару ничего не оставалось, как раскрыть глаза и, сотворив на лице улыбку придурковатого простачка, перейти из лежачего в сидячее положение.
— Вот и отлично! — преувеличенно бодро произнес на диво «милый» голосок Луса. — Позвольте представиться: брат Лус, к вашим услугам. А это — брат Зог. Прошу, как говорят у вас наверху, любить и жаловать.
Зог с Лусом действительно сидели за столом.
Они и впрямь были похожи друг на друга, как братья. Даже, как братья-близнецы. Оно, конечно, очень может быть, что Зог с Лусом имели друг с другом столько же общего, сколько земля с небом, но их фигуры, руки, ноги, лица, были надежно укрыты от посторонних глаз длинными, до пола, белыми балахонами с низко опущенными капюшонами. Эти безразмерные балахоны лишали их какой бы то ни было индивидуальности, делая, как две капли воды, похожими друг на друга.
После пробуждения Корсара и первого официального, так сказать, знакомства возникла небольшая пауза, во время которой стороны с любопытством рассматривали друг друга.
Мудрый Корсар подавил естественный порыв: обрушить на гостей-тюремщиков, — а маг не сомневался, что оказался в каменном мешке благодаря старанию именно этих господ — всю мощь своих боевых заклинаний, а потом уж разобраться, что здесь к чему. У него ещё свежи были в памяти воспоминания о недавней безуспешной попытке разрушить стены каземата.
«В отличие от стен, эти господа могут мне и ответить. Нет, сейчас следует быть не воином, а дипломатом», — трезво рассудил Корсар и открыл было рот, намереваясь обратиться к братьям в белом с первым осторожным вопросом. Но его опередил тот, что сидел справа, — судя по голосу, Лус.
— Был очень рад с вами познакомиться, господин Корсар; — сказал он учтиво. — Желаю вам, как можно быстрее укрыться балахоном брата.
С этими словами закутанная в белое фигура поднялась с табурета и, раскланявшись с Корсаром и братом Зогом, отправилась восвояси.
Уход его несколько приободрил Корсара. И причина была вовсе не в том, что больше магу не придется слушать его омерзительный голос — к нему великан уже худо-бедно притерпелся. Дело в другом: Лус ушел совершенно обыденным способом, без каких-либо магических штучек — просто открыл дверь и перешагнул через порог. А это означало, что из темницы Корсара есть выход, простой и незамысловатый — банальная дверь!
Неудивительно, что Корсар не заметил дверь раньше — она была искусно замаскирована под камень. В стене, в которой исчез Лус, не было видно ни малейшей трещинки, совершенно монолитная каменная стена, хотя часть её оказалась лишь магической иллюзией, маскирующей обычную деревянную дверь. Корсар хорошо запомнил то место в стене, где прошёл Лус.
«Значит, моё положение не такое уж и безвыходное! В прямом смысле слова, — мысленно ликовал маг. — Меня держат вовсе не в каменном мешке, а в обычной комнате с дверью. Теперь не стоит рушить стены, чтобы вырваться на свободу. Достаточно лишь разбить дверной замок, а уж с подобным-то пустяком моя магия должна легко справиться!..»
Внешне, Корсар никак не выявил своего волнения. Он продолжал глуповато лыбиться оставшемуся Зогу той же надетой на лицо улыбкой, с которой проснулся.
— Кстати, господин Корсар, — вдруг обратился к магу Зог, вынудив тем самым его прервать свои благостные размышления. — Именно о замке я с вами и собирался поговорить… Нет, нет, не беспокойтесь, я всего лишь хочу вам помочь и избавить от бесполезных и лишних хлопот. Впрочем, если вам доставит удовольствие самостоятельно его вскрыть…
— Но тролль меня раздери! — невольно воскликнул пораженный услышанным маг. — Как же вы?.. Нет, этого не может быть!
Корсар был одновременно ошарашен, потрясен и даже чуток испуган происходящим. Неужели, все его мысли — его, мага второй ступени, мысли — были для сидящего перед ним существа, как раскрытая книга! Ведь он окружил свои думки непроницаемым кольцом магической защиты — через подобный магический барьер даже Высшему было бы не легко прорваться. А этот тип в белом балахоне разрушил его чары с пугающей лёгкостью. Вот это мощь!