Сомнамбула. Книга 3. Бегство Сквозь Время - Страница 19

Сделав еще один глоток воды, Прусаков продолжил:

– Указ номер два: в Солнечной системе объявляется военное положение. Нижеперечисленные организации: «Армия пробуждения», Космофлот, Пограничная служба, Министерство внутренних дел и Служба общественной безопасности – объявляются распущенными как скомпрометировавшие себя. На их основе создаются Военно‑Космические силы, Комитет охраны общественного порядка, Службы разведки и контрразведки. Далее…

– Забавно, – рассмеялся Максим. – У вас богатая фантазия, господин Гумилев. Но все не так уж и страшно, – он махнул на экран. – Революция всегда пожирает собственных детей. Можете выключать, мне надоело.

– Увы, – вздохнул Степан Николаевич. – Это не фальшивка. Речь Прусакова транслировалась по всем каналам и информ‑порталам. Кстати, еще он приказал сменить звания, и теперь все офицеры Военно‑Космических сил именуются, как в старину на морском флоте. Это правда, Матвей. Но не вся правда. Пока мы искали тебя, открылись куда более зловещие и ужасные вещи. Скажи, Матвей, кто стоит за «Армией пробуждения»?

– Справедливость, – резко ответил Максим.

– А без идеологической риторики? Кто помогает вам, делится технологиями, кто подсказывает и направляет?

Сжав в кармане льва, Максим нахмурился. Он почувствовал, что игры закончились – начинается настоящий допрос. А это значит, что задумка Гумилева и его подручных с психологическим давлением провалилась.

– Я не намерен отвечать на подобные вопросы, – заявил он.

– Гораздо важнее, что ты знаешь ответы, – вздохнул Гумилев. – Впрочем, речь сейчас не об этом. Матвей, мне тяжело решиться, но другого выхода нет. Я вынужден подвергнуть тебя процедуре нейрокоррекции…

– Что?! – Максим вскочил, покраснел и сжал кулаки. – Вы не посмеете!

Нейрокоррекцию или операцию по изменению памяти, уже много лет окружал ореол самых зловещих слухов. Человечество к двадцать пятому веку научилось делать много – изменять облик планет, летать на огромные расстояния, создавать роботов и искусственные интеллекты с невероятными возможностями, использовать законы природы на благо всех и каждого.

И только разум, простой человеческий разум, так и остался тайной за семью печатями. Впрочем, нет, одну печать удалось взломать в середине прошлого, двадцать четвертого века. В лаборатории профессора Терехова на научной станции «Сократ» были разработаны методики, позволяющие вмешиваться в распределение нейронных связей в долях головного мозга и контролировать проистекающие там процессы. Это и была нейрокоррекция.

Для ее проведения требовалась специальная установка, гравитрон с тонкой настройкой гравитационных пучков и мощным нейросканером. Смонтировать установку, прозванную в узких кругах медиков «мозголомом», было не сложно. Гораздо труднее оказалось добиться положительного результата – в среднем каждый третий пациент, прошедший «мозголом», терял память и в лучшем случае начинал жить с нуля. Но было немало тех, кто вообще терял разум, превращаясь в некое подобие зомби из древних легенд.

Однако в отдельных случаях нейрокоррекция творила настоящие чудеса, возвращая к полноценной жизни травмированных или безнадежно больных людей. Тем не менее массовое использование «мозголомов» было запрещено и только несколько закрытых исследовательских центров имели у себя такие установки.

Поскольку корпорация «Кольцо» занималась не только и не столько терраформированием – интересы Степана Гумилева простирались куда в более обширные области приложения человеческого разума и высоких технологий – в закрытой зоне станции «Амур», называемой еще «белой», в лаборатории Х‑18, стоял до поры законсервированный «мозголом» нового поколения.

Степан Николаевич предполагал использовать установку для реализации проекта «Телекинез», но этот сверхсекретный, закрытый даже от членов Совета директоров корпорации проект был очень далек от реализации.

А установка пригодилась…

– Я буду присутствовать, – не то попросил, не то поставил Китаева в известность Степан Николаевич.

Академик скептически хмыкнул, но возражать не посмел. Он прекрасно понимал – корпорация «Кольцо» в данный момент стала фактически его домом и единственным местом работы. То, что происходило на Луне, Марсе, на научных станциях Академии наук по всей Солнечной, можно было назвать одним коротким и емким словом: «развал».

Научно‑исследовательские институты закрывались один за другим, лаборатории и опытные производства подвергались налетам шаек мародеров. Буквально сегодня утром пришло сообщение, что разграблена исследовательская база на астероиде Софокл, занимавшаяся изучением редкопланетных элементов. Уникальное оборудование похищено, не менее уникальные установки взорваны, сотрудники базы частично убиты, частично захвачены нападавшими и увезены в неизвестном направлении.

А в марсианском Центре генетического моделирования, расположенном в лесах на равнине Исиды, произошел пожар, погибли сотрудники, был поврежден охранный периметр и сотни опытных экземпляров генноизмененных животных разбежались. Канал «Первый Солнечный» организовал круглосуточную трансляцию загонной охоты, предпринятой группой добровольцев из числа местных жителей. В итоге в прямом эфире показали, как трехметровый саблезубый тигр‑смилодон, восстановленный из генетического материала, обнаруженного в вечной мерзлоте Земли еще три века назад, растерзал двоих мужчин и был расстрелян из лучеметов товарищами убитых.

«Нет уж, – подумал Китаев, приступая к настройке аппарата, – возвращаться туда мне как‑то не хочется. Лучше я буду заниматься подпольными операциями по нейрокоррекции, терпеть выходки Гумилева и спасать его сына. Здесь, на «Амуре», по крайней мере, безопасно».

Откровенно говоря, пожилой академик несколько лукавил даже сам с собой – никаких «выходок» Степан Николаевич себе, конечно же, не позволял. Напротив, по его приказу Китаева окружили на «Амуре» максимальным комфортом, и ученый получал все необходимое по первому требованию. Просто Китаеву, как всякому рафинированному интеллигенту, было приятно осознавать себя не только жертвой обстоятельств, а еще и немного угнетенной личностью.

Степан Николаевич, стоя рядом с академиком, думал совсем о другом. Точнее, президент корпорации «Кольцо» в эти минуты вообще старался не думать. Он безотрывно смотрел на спящего сына, покоящегося в специальном саркофаге, опутанного датчиками, беззащитного, одинокого.

«То, что произошло с Матвеем – это не просто ужасно, это за гранью добра и зла, – подумал Гумилев. – Человек может ударить другого человека, нанести ему увечье, убить, в конце концов. Но обойтись с ним вот так, иезуитски заменив одну личность на другую… Ну ничего, ничего! Вот вернется Матвей, придет в себя, и мы всерьез возьмемся за это дело. Только бы дурацкий канцлер со своими наполеоновскими амбициями не помешал. Как он там выразился? «Нами вскрыт заговор. Во главе его – корпорация «Кольцо». Цель заговора – разрушение существующих институтов государственности, дестабилизация обстановки в Солнечной системе, всеобщий хаос – и захват власти», так, кажется. Ловко, ничего не скажешь. Кажется, Прусаков учился вместе с Матвеем. Когда Анна Петровская была похищена с «Юрия Речникова», эта фамилия вроде бы уже всплывала… надо будет поднять файлы за тот период. Но как он оказался в числе иерархов «Армии пробуждения», причем на хитровывернутой должности руководителя Отдела Особых действий? Что‑то тут не так. Что‑то не стыкуется. С нами, с людьми, играют втемную, стравливая друг с другом. И я теперь, кажется, знаю, кто сидит по ту сторону ломберного стола. Но от этого знания легче не становится, даже наоборот – лучше бы я и дальше находился в счастливом неведении…»

Степан Николаевич против воли тяжело вздохнул, вспоминая подробности секретного доклада, представленного ему одним из агентов Службы безопасности корпорации «Кольцо», внедренных в «Армию пробуждения». Этот агент, оперативная кличка «Сом», в числе прочих искал следы Матвея, а нашел…