Солнечное знамя (СИ) - Страница 77

Эльф, очевидно, это понял. А может, решил, что это недостойно высшего существа — ронять лицо перед какой-то человеческой самкой.

Он замолчал и поднял кинжал.

Острый клинок нацелился в лицо девушки.

И наступила темнота.

Алиона открыла глаза.

Белый потолок, мягкий свет.

«Где я? Для ада не то освещение, ждать рая мне, после всего того, что я натворила от убийств до внебрачного секса — слишком оптимистично… Для Вальгаллы — слишком тихо, как зовется рай у мусульман, я не помню, да и сорок девственников — или что там обещают женщинам? — меня не прельщают… Старика с веслом я тоже что-то не наблюдаю… Вывод? Я жива».

Вообще-то интерьеры больше всего напоминали больницу или госпиталь, так что рассуждения о загробной жизни были, скорее, бредовыми рассуждениями не до конца пришедшего в себя мозга.

Небольшая комната — палата? — кровать с белой простыней, два стола, прикроватный и тот, что подальше, бледно-голубые стены, белая дверь…

«Я в больнице. Но я же точно помню, как Хету-матьего-лион собирался выстрелить в меня. Промахнулся, что ли? Маловероятно, чтобы промахнуться при стрельбе в упор, нужно быть не эльфом, а криволапой каракатицей, которая впервые взяла в свои кривые мохнатые щупальца оружие. Тогда как я выжила? Кавалерия ворвалась в последнюю секунду? Не могла, двери были перекрыты. Или…»

Алиона дернулась в ужасе от пришедшей мысли.

Что, если она — в другом мире?!

Была в какой-то книге такая ситуация — умирающий человек после смерти переносился в другой мир. Без всякой возможности вернуться обратно.

«Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет! Я не могу в другой мир! У меня слишком много недоделанных дел в этом! У меня Зай! Верните меня, где взяли!»

В этот момент открылась дверь. Никогда еще Алиона не была так рада увидеть Лию.

***

После радостного вскрика охранницы, после небольшой суеты медсестер вокруг Алионы, после чашки уже знакомого горячего медицинского бульона, Алиона затребовала информацию.

Как выяснилось, жива она осталась по довольно простой причине: Хетулион в нее не выстрелил. Нет, не пощадил, конечно, на тот момент он был так разъярен, что даже если бы у него отобрали кинжал — попытался бы задушить ее своими собственными руками и загрызть своими собственными зубами. Возможно, даже, затоптать своими собственными ногами.

Алиону спас Император. Конечно, не сам Император лично, а его идея о блокировании приемной стальными щитами в случае опасности. Вернее, даже — не само блокирование, тем более, придумал его все-таки не Император, а небольшая доработка этого последнего рубежа. Металлические створки предназначались на роль последнего рубежа в случае штурма дворца, позволяющего Императору вовремя скрыться. Но Императору пришло в голову, что если нападающие будут блокированы не на подступах к приемной, а в ней самой — что и произошло — то выковырять их оттуда будет сложновато. Нет, можно было бы подождать, пока они, по методу доброй девочки Любавы «с голоду передохнут», но это чрезмерно времязатратный способ. Короче говоря, по предложению Императора к приемной подвели баллоны со снотворным газом. Который и был запущен после блокирования дверей.

— Что-то я не слышала шипения…

— Потому что это газ, а не отряд змей.

— Мне просто всегда казалось, что газ должен приходить с шипением.

— Наш газ приходит молча.

И сознание Алиона потеряла не от выстрела и даже не от кровопотери, а именно от газа. Который отрубил и эльфа буквально за секунду до выстрела. Ранение в руку оказалось не таким уж и опасным, но кровь девушка все же потеряла, отчего врачи и порекомендовали пациентке крепкий бодрый здоровый сон…

— Погоди, погоди, — приподнялась пациента, — так его живьем взяли?!

— Конечно. Сидит, красавчик, в наших подвалах. Но пока не признается, кто он такой. Ничего, у нас и не такие…

— Тоже мне, бином Ньютона, — перебила Лию Алиона. Та не переспросила, то ли здесь был свой Ньютон со своим биномом, то ли она услышала какую-то местную идиому. «Тоже мне теорема Края», к примеру.

— Я знаю, кто это, — продолжила Алиона.

— Да мы тоже знаем, что это эльф. Как ты только умудрилась это понять, ведь типичный человек же…

— Да потому что я его знаю, поэтому и узнала. Это Хетулион-младший, внук господина Хетулиона.

Глаза Лаи расширились до анимешных размеров:

— Того самого?! Главы «Галада»?!

— Ага, его самого. Я у него «игрушкой» была.

Опять поднялась легкая суматоха, вызванная неожиданной информацией, через палату чередой пронеслись сотрудники Канцелярии, попытавшиеся вытащить у Алионы всю необходимую информацию, разгневанные врачи, попытавшиеся выгнать посторонних из палаты, потом пришел Глава тихо кашлянул и из палаты исчезли все, даже Лиа. Глава молча посмотрел на девушку, хмыкнул и так ни слова не сказав, исчез. После чего в палату поочередно вернулись Лиа, врачи, оценившие состояние пациентки, сотрудники Канцелярии, в ускоренном темпе запротоколировавшие показания ценного свидетеля, две девчушки, притащившие стойку, на которой висел долгополый мундир синего сапфирового цвета…

— Так, стоп, — не поняла последнего Алиона, а это что?

— Парадный мундир, — пожала плечами Лиа.

— Чей?

— Твой.

— Накой он мне?!

— А как ты собираешься без мундира орден получать?

— Какой еще орден?!

***

Орден Рубинового Солнца в Империи вручался крайне редко. В принципе, здесь любой орден вручался редко, потому что, в отличие от медалей, служивших лишь свидетельством признания заслуг, орден был знаком принадлежности к некоему обществу, то есть, собственно к ордену. И члены этого самого ордена должны были обсудить нового кандидата и признать, то он достоин чести вступить в их ряды. А если награжденный начнет вести себя как-то неправильно, нарушая правила ордена и бросая на него тень — то остальные члены могли его и лишить этого звания. Даже не могли, а были обязаны. Вообще, орденов в Империи было много, от Ордена Гранитной Стены, в котором состояли те, кто смог первым взойти на крепостную стену (и которым, по причине прогресса военного дела, не награждали уже лет сто), до Ордена Золотого Облака, членом которого мог стать любой, у которого завалялась лишняя тысяча монет.

В Орден Рубинового Солнца входили те, кто спас Императора от смерти.

А таких людей в Империи было не очень много. В данный момент в орденском зале находились они все.

Император, который сам себя, конечно, не спасал, но являлся главой ордена и, согласитесь, все же имел к нему некоторое отношение.

Глава, снявший свою рясу и надевший сапфировый орденский мундир.

И Алиона.

Всё.

Стоит заметить, что орденские ленты на них были трех разных цветов.

Белый — у Императора, как у главы ордена.

Красный — у Алионы, как у члена ордена.

Желтый — у Главы, этот цвет означал, что награжденный спас Император от смерти до того, как он стал собственно Императором, а тот, после восхождения на трон, эту мелкую услугу не забыл.

Был еще черный цвет, у ордена, которым была награждена секретарша Императора, но он в комнате не был представлен.

Орденом с черной лентой награждали посмертно.

Церемония вручения ордена, в отличии от камерного получения медали, была пышной, многолюдной и вызвала у Алионы только головокружение и острое желание не упасть в обморок.

— Брат, покажи сестре правила нашего ордена.

Глава молча отставил бокал с вином, поднялся из-за круглого стола — за которым оптимистично было предусмотрено больше десятка мест — и достал из шкафа пухлый фолиант, которым можно было бы прихлопнуть насмерть некрупного волка. Да и волка средних размеров — тоже.

Алиона чуть не подавилась вином, но, как быстро выяснилось, правила занимали только первую страницу, а остальное — список членов за последние пятьсот лет. Который занимал еще две страницы. Остальные были, видимо, предусмотрены тем же оптимистом, который проектировал стол.