Солнечное затмение (СИ) - Страница 151
-- А ну-ка постой, красавица!
Лейтенант осмотрел ее так внимательно, словно глядел не на человека, а на товар с базарной лавки. Потом покачал головой, нахмурил брови и утомленно уселся на поваленное дерево, воткнул факел в ближайшее дупло. Затем он медленно вытащил меч из ножен... Девушка обомлела. И глядела стеклянными, совершенно бесцветными глазами, как меч в руках Минесса разворачивается эфесом вперед, упирается между ее грудей, и далее следует голос лейтенанта:
-- Ты... дочь царя рауссов. Правильно?
Ольга кивнула. И вдруг скороговоркой выпалила:
-- Отец вам даст больше, чем двести тысяч евралей! Только не отдавайте меня президенту Калатини! Пожалуйста, не отдавайте!
Минесс пошлепал эфесом меча себе по лбу.
-- И как я сам не догадался?! Ведь крутились такие мысли в голове! Скажи, а князь знал об этом?.. Ну, конечно знал! Вот почему он тебя так усердно защищал...
Ольга не отрывала взгляда от его лица, пытаясь по изменчивым складкам морщин прочитать ход потаенных мыслей. Лейтенант, покачивая головой, разглядывал ее новое крестьянское платье, не понимая, где она умудрилась его стащить. Потом вдруг усмехнулся, облокотился спиной на ближайший ствол и закинул ногу на ногу.
-- Значит, ты так долго таилась от нас, потому что боялась, мы выдадим тебя Калатини? Я правильно понял?
Ольга испуганно кивнула. Ее короткая челка уже начинала кое-где завиваться кудрями. И тут лейтенант звонко расхохотался. Его голос прокатился по степи темноты и еще долго блуждал где-то в ее мрачных глубинах.
-- Ну, давай рассказывай, как ты умудрилась заблудить на самый край черной вселенной?
-- Я пошла по воду...
-- Пошла по воду! -- передразнил Минесс и вновь расхохотался. Даже меч у него на коленях задрожал. -- Ты ее из Москвы пошла черпать прямо в море Древних Атлантов? Ха-ха! Так, что ли?
Ольга слегка обиделась и даже притопнула ногой.
-- Мы с моими подругами стали водить хороводы. И тут появились эти всадники в масках... Скажите, вы меня отпустите?
-- Нет, разумеется. У меня есть приказ доставить тебя царю Василию. А он пускай уж сам разбирается, дочь ты ему или кто-нибудь еще. Так что давай, разворачивайся и пошли назад!
Ольге ничего не оставалось как повиноваться. Ее пестрое крестьянское платье начало непривычно мерцать красками на фоне мрачных деревьев. Хоть оно и было довольно просторным, но изящная девичья фигура то и дело выявляла из-под ткани свои соблазнительные округлости. Лейтенанту доставляло неописуемое удовольствие идти позади и вылавливать взором каждый изгиб ее тела.
-- Тебя ведь Ольга звать, правильно?
-- Ага.
-- А если ласково, то как?
-- Оленька. -- Девушка передернула плечами и улыбнулась.
-- Послушай, Ольенька, куда горб свой задевала? Он был такой красивый.
Девушка обернулась и сверкнула злобным взглядом, от которого Минесс еле удержал новые порывы смеха.
-- У озера выкинула.
Наконец появилась та самая палатка. Костер, делающий видимым все в радиусе двадцати шагов, горел с новой силой. Лаудвиг и Карл сидели, склонившись над рдеющим огнем, спинами к идущим. Еще издали лейтенант крикнул:
-- Сьир! Можете себе вообразить, наша ведьма прочитала какое-то древнее заклинание, и глядите в кого превратилась!
Первым обернулся здоровяк Карл. Открыл рот -- то ли от изумления, то ли хотел что-то произнести, но так и не успел. Палица соскользнула с его разжавшейся ладони и упала прямо на ногу. Здоровяк завыл от боли и начал приплясывать на одном месте. Только один Лаудвиг так пока ничего и не понял. Он подошел к Ольге, зачем-то пощупал сатиновую ткань ее платья, небрежно бросил:
-- Из деревни девка? -- Затем строго посмотрел Минессу в лицо. -- Ведьму! Ведьму мне давай! Я ее сейчас сожгу! Она мне уже все нервы извела!
-- Так вот она, сжигай!
Лаудвиг первый раз глянул царевне в глаза. Они снова поменяли свой цвет и стали ясно-зелеными. Принц вдруг ощутил внезапный холод во всем теле. Ведь что-то подобное он уже где-то видел... Черты лица... Разрез глаз... Тонкие пальцы, на которых... Лаудвиг ошпаренный отскочил в сторону... на которых еще кое-где сохранились следы морщин!
-- Ты и впрямь ведьма?!
-- А вы как думали, сьир?! -- ответил лейтенант. -- Она только что мне сказала, что если ее кто-нибудь тронет хоть пальцем, она всех нас превратит в сгорбленных стариков с рогами на затылке. Она это умеет!
Ольга вдруг ни с того ни с сего осмелела и добавила:
-- Еще с хвостом!
Лаудвиг медленно опустился на бревно, переводя недоумевающий взгляд с лейтенанта на царевну и обратно. Карл прямо над правым ухом проскрипел своим грубым мужицким голосом:
-- Ух и девка! За такую можно было б и побольше цену назначить. Скупердяй же этот Калатини!
Принц вдруг испытал странное, ранее вообще для него неведомое чувство. Он хотел повнимательней рассмотреть лицо чудом преображенного создания, но ему было СТЫДНО поднять глаза. Первый раз за всю свою взбаламученную жизнь он чего-то стыдился. И, разумеется, он все понял. Медленно-медленно поднялся. Как-то озадаченно покачал головой...
-- Ну... в общем...
В памяти совсем некстати всплыли оскорбления, которыми он осыпал ведьму на протяжении всего пути. В конечном итоге Лаудвиг, совершенно не зная что сказать, ляпнул своим языком самую настоящую глупость:
-- Ведьмы больше нет! Мы ее победили! Здорово, правда?!
Ольга зажала ладонью рот, чтобы не выплеснуть наружу смех, но он все же прорвался сквозь ее пальцы. Этот смех тут же подхватил лейтенант. Потом загоготал Карл, потрясая в воздухе своей неповторимой палицей. Чтобы не выделяться из общей массы, захохотал и сам Лаудвиг.
В дальнейшем все пошло не так, как прежде. Ольгу посадили на самую породистую лошадь. А ту больную клячу вручили Карлу, который с гордостью принял подарок. Даже посидеть своей ожиревшей задницей на том месте, где только что сидела такая прекрасная девушка, было для него счастьем. Никто из франзарцев не признавал, да и не понимал титул "царевна". Все звали ее принцессой. Ольга ехала впереди, так как знала дорогу. Лаудвиг, неотрывно смотревший ей в спину, -- следом. Иногда она оборачивалась, чтобы сказать какую-нибудь пустяковую вещь, и обязательно выискивала взгляд принца. Выискивала, но никогда не находила, так как тот сразу отводил его в сторону. И лишь когда она снова была повернута к нему спиной, он разглядывал ее изящную фигуру и белоснежную гладкую шею. Он еще ни разу не осмелился задать Ольге какой-нибудь вопрос. Эту роль без всяких комплексов взял на себя лейтенант.
-- Послушайте, принцесса, а правда, что в ваших лесах скрывается слишком много солнцепоклонников?
-- В общем... да. Около крупных городов их, впрочем, мало. Патрульные отряды моего отца их регулярно отлавливают. А дальше по степи в сторону Бурятского ханства есть много необжитых мест. Там их предостаточно. И не только из числа рауссов. Там, говорят, логово еретиков изо всех миражей. Вы же знаете...
Ольга вдруг притихла и обернулась. Франзарцы тоже притормозили лошадей. Сзади вроде как донеслись невнятные звуки.
-- Ветер... -- успокаивая себя и остальных, небрежно бросил Карл.
Царевна продолжила начатую мысль:
-- Вы знаете, что полвечности назад, давным-давно, во времена правления царя Владилиуса солнцепоклонники захватили власть в Москве, разрушили все храмы тьмы и целых четыре эпохи правили нашим миражом. Сколько крови тогда пролилось... Потом Непознаваемый послал на них страшную эпидемию.
Прямо над ухом у царевны блеснула рыжая молния и вонзилась в дерево. Это была зажженная стрела, пущенная кем-то сзади. Все четверо резко затормозили коней и повернули головы. И все четыре сердца дрогнули... Тьму прорезали быстро приближающиеся огни. Донеслось ржание лошадей. Поверх голов путников полетели еще стрелы. Из-за занавеса мрака вынырнули вооруженные всадники, во главе которых... Да, глаза никого не обманывали. Во главе которых был их враг по несчастью майор Тилль Хуферманн. О его существовании и о его неординарной личности грешным делом начали уже забывать. А он, как выяснилось, даром время не терял. Завербовал себе еще десяток людей и продолжил, как теперь оказалось, довольно не безуспешную погоню. Его маленькая худощавая фигура крайне нелепо гляделась на лошади посреди настоящих верзил-воинов. Как, впрочем, крайне нелепо выглядело вся сложившаяся ситуация.