Солдатская награда - Страница 41

среди нас выдающимся успехом?

- Мне ужасно стыдно... Но вы не виноваты... Просто противно уличить самого себя в полном идиотизме.

Наступило молчание, и, не слыша ее шагов, он поднял голову. Она походила на стебель цветка или на молодое деревцо, прислоненное к столу: в ней было что-то такое хрупкое, такое непрочное - оттого, что ей не нужна была ни выносливость, ни сила, и вместе с тем она казалась крепкой, как молодой тополь, именно оттого, что в ней этой силы не было; и видно было, что она живет, питается солнечным светом и медом, что даже пищеварение прекрасная функция в этом светлом, хрупком существе; и пока он смотрел, по ней прошла какая-то тень, и между ее глазами и хорошеньким капризным ртом, при полной отрешенности всего тела, легло что-то такое, что заставило его торопливо подойти к ней. Она смотрела в его немигающие козлиные глаза, когда его руки, скользнув вдоль плеч, сомкнулись у ее талии, и Джонс не слышал, как отворилась дверь, пока она не оторвала губы от его губ и плавно выскользнула из его объятий.

Громоздкая фигура ректора стояла в дверях, и он смотрел на комнату, словно не узнавая ничего. "Он нас вовсе не видел", - догадался Джонс и вдруг, разглядев лицо старика, сказал:

- Ему нехорошо!

Старик проговорил:

- Сесили.

- Что случилось, дядя Джо? - В страшном испуге она бросилась к нему: Вы больны?

Обеими руками старик схватился за дверную раму, его огромное тело пошатнулось.

- Сесили, Дональд вернулся, - оказал он.

3

В комнате чувствовалась та неуловимая атмосфера враждебности, которая неизбежно возникает там, где сталкиваются две хорошенькие женщины, и обе они изучали друг друга пристально и осторожно.

Миссис Пауэрс, забыв о себе в эту минуту ради других и находясь среди чужих людей, не очень ощущала это, но Сесили, никогда о себе не забывавшая, находилась среди людей знакомых и наблюдала за гостьей с напряженным вниманием и свойственной женщинам интуитивной проницательностью, которая позволяет им правильно судить о характере других, об их платье, нравственности и так далее. Желтые глаза Джонса изредка посматривали на гостью, но всегда возвращались к Сесили, которая его не замечала.

Ректор тяжело топал по комнате.

- Болен? - прогремел он. - Болен? Да мы его сразу вылечим! Поживет дома, будет вкусно есть, отдыхать, почувствует заботу - да он у нас через неделю выздоровеет. Верно, Сесили?

- Ах, дядя Джо! Мне просто не верится. Неужели он жив? - Она встала, когда ректор проходил мимо ее стула, и как-то влилась в его объятия, словно набежавшая волна. Это было очень красиво.

- Вот его лекарство, миссис Пауэрс, - сказал старик, с тяжеловесной галантностью обняв Сесили, и через ее голову взглянул на задумчивое бледное лицо гостьи, внимательно и спокойно смотревшей на него.

- Ну, ну, не надо плакать, - прибавил он, целуя Сесили.

Зрители наблюдали за ними: миссис Пауэрс - с раздумчивым и отчужденным вниманием, Джонс - в мрачном раздумье.

- Это оттого, что я так радаОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com