Солдатская награда - Страница 21

деньги, чтоб другой солдат мог помереть спокойно. Разве не смешно?

- Наверно, смешно. Все смешно. Смешно и страшно.

- Во всяком случае хорошо, что мы все решили, - сказал он после паузы. - Он будет рад, что вы с нами поедете.

"Дик, милый, милый". "Мэгон спит, и этот шрам..." "Дик, мой дорогой".

Она чувствовала затылком жесткую доску изголовья, ощущала свои длинные ноги в крепко сжатом кольце рук, обхвативших колени, видела самодовольную, равнодушную, безличную комнату, похожую на отведенный ей мавзолей (сколько же тревог, страстей, желаний похоронено тут?), высоко над миром радостей, и горестей, и жажды жизни, над неприступными деревьями, занятыми только материнством и весной. "Дик, Дик, мертвый, страшный Дик. Ты был когда-то живым, молодым, страстным и злым, а потом ты умер. Дик, милый, милый. Эта плоть, это тело, которое я любила и не любила, твое прекрасное, молодое, злое тело, милый Дик, теперь оно кишит червями, как скисшее молоко. Дик, милый".

Гиллиген Джозеф, бывший рядовой по призыву, демократ, пронумерованный, как каторжник, спал рядом, и его башмаки (выданные ему бесплатно демократами более высокого ранга, чем другие демократы) невинно и неловко лежали на белом покрывале гостиничной кровати, безупречно чистом и безличном.

Она высунула руку из-под одеяла и одним движением погрузила комнату в тьму. Потом свернулась под одеялом, подложив руку под голову. Гиллиген мирно храпел, наполняя комнату домашними, успокоительными звуками.

"Дик, милый, какая безобразная смерть..."

В соседнем номере курсант Лоу стряхнул с себя кошмар, открыл глаза и безразлично, с равнодушием самого вседержителя, уставился на лампы, горевшие вокруг. Через некоторое время он ощутил свое тело, вспомнил, где он, и с усилием повернул голову. На другой постели спал офицер с изуродованным лицом. "Я - Джулиан Лоу. Я ем, перевариваю, усваиваю пищу; я летал. А этот человек... Вот этот человек, спящий здесь, со своим шрамом... Чем мы связаны? О Господи Боже мой!" Он чувствовал свое тело, свой желудок.

Подняв руку, он ощупал свой неповрежденный лоб. Никакого шрама. Рядом, на стуле, лежала его фуражка, перерезанная белой полоской, а на столе фуражка того, с суконным верхом, с бронзовым гербом и буквами.

Во рту было горько, в желудке нехорошо.

- Быть бы таким, как он, - простонал Лоу, - только бы стать, как он. Пусть забирает мое здоровое тело. Пусть берет его себе! А мне бы крылья на груди, мне бы эти крылья; ради такого шрама я бы завтра пошел на смерть...

На стуле лежала куртка Мэгона, над левым нагрудным карманом крылья расходились от герба, под короной - шли книзу в застывшем узорном изгибе: символ мечты.

Стать, как он, с такими крыльями и с таким же шрамом! Курсант Лоу повернулся к стене в страстном разочаровании, впившемся, как лиса в его внутренности. Всхлипывая и мыча, курсант Лоу снова уснул, снова видел сны.

4

Ахиллес: Как готовиться к дальнему полету, курсант?

Меркурий: Опростать пузырь и наполнять бензобак,Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com