Солдат не спрашивай - Страница 4

— Конечно, — согласился Клетус.

Он быстро обошел вокруг стола и предложил ей руку.

— Со мной действительно все в порядке! — Голос ее прозвучал неожиданно резко, — Мне просто необходимо немного полежать. Пожалуйста, не устраивайте из-за этого суеты, ладно? Подполковник…

— Я здесь, — откликнулся Клетус.

Они медленно пересекли кают-компанию, вышли в коридор и повернули налево. Мелисса тяжело опиралась на руку помогавшего ей мужчины. И только когда они свернули за угол и вход в кают-компанию скрылся из виду, Мелисса резко остановилась, выпрямилась и высвободила руку, чтобы развернуться и встать лицом к Клетусу.

— Со мной все в порядке, — сообщила она. — Мне просто надо было придумать повод, чтобы увести вас оттуда. Вы ведь вовсе не пьяны!

— Нет, — подтвердил Клетус, улыбаясь. — Я, очевидно, не очень хороший актер.

— Даже если бы вы и обладали актерским талантом, вы бы не смогли провести меня! Я умею чувствовать…

Мелисса слегка приподняла руку, словно^- хотела прикоснуться к его груди, но рука ее упала вниз, когда она заметила его любопытный взгляд.

— Таких людей, как вы, я вижу насквозь. Но это не важно. Все это могло плохо кончиться, если бы вы действительно оказались не пьяны. Затеять игру с таким человеком, как Дау де Кастрис!

— Это не совсем игра, — сказал Клетус серьезно.

— Перестаньте! Мне хорошо известно, что профессиональные военные часто выглядят по-идиотски, когда они пытаются общаться с людьми, не принадлежащими к их «особому» миру. Но медаль за доблесть для меня кое-что значит, хотя большинство гражданских и понятия не имеют, что это такое!

Ее глаза поймали его взгляд, и девушка едва удержалась, чтобы не отвести их в сторону.

— Вот почему я помогла вам уйти от него сейчас. Это единственная причина!.. Но я не собираюсь спасать вас снова!

— Понятно, — кивнул Клетус.

— Так что теперь возвращайтесь в свою каюту и оставайтесь там! И с этого момента держитесь подальше от Дау де Кастриса. А также от меня и от моего отца… Вы слышите, что я говорю?

— Конечно, — наклонил голову Клетус. — Но, по крайней мере, позвольте мне проводить вас до вашей каюты.

— Благодарю, не надо. Я сама смогу туда дойти.

— А что, если кто-нибудь вас увидит? Секретарю расскажут, что ваше головокружение как рукой сняло, едва лишь вы переступили порог кают-компании.

Мелисса взглянула на него, повернулась и пошла вниз по коридору. Клетус догнал ее в два шага.

— Что касается профессиональных солдат, — заметил он мягко, — то они не все одинаковы.

Она остановилась, резким движением повернула голову и взглянула ему в лицо, заставив тем самым остановиться и его.

— Мне кажется, — проговорила она мрачно, — вы думаете, что мой отец никогда не был никем другим, кроме наемного солдата.

— Конечно нет, — ответил Клетус, — он был генерал-майором в королевской армии Афганистана лет десять тому назад или около того. Не так ли?

Мелисса уставилась на него широко открытыми глазами.

— Откуда вы знаете? — В ее голосе звучало изумление.

— Военная история, даже если речь идет о недавнем времени, входит в область моих интересов, — пояснил он, — Университетская революция в Кабуле двенадцать лет назад, окончившаяся свержением правительства, — часть истории. В афганской армии не могло быть другого Ичан Хана. Должно быть, он эмигрировал с Земли через пару лет после переворота.

— Он не должен был этого делать! — выпалила она, — Его просили остаться в армии, хотя Афганистан и отказался от своей независимости и вошел в состав коалиции на правах сектора. Но… — Она замолчала.

— Но?.. — выжидающе продолжил он.

— Вам не понять!

Девушка отвернулась и быстро пошла по коридору. Но, сделав несколько шагов, она заговорила, словно не могла удержать слова…

— Моя мать умерла. И… когда они стали выносить смертный приговор каждому, кто пел старый афганский гимн, отец ушел в отставку. Вот тогда он и эмигрировал на Дорсай.

— Понимаю. Эго новый мир, и потом, там полно солдат, — сказал Клетус. — Наверно, вам было не слишком…

— Они приняли его на службу, присвоив звание капитана — капитана батальона наемников! — Ее глаза вспыхнули. — И с тех пор, за десять лет, ему удалось дослужиться только до полковника, им он и останется, потому что наемные солдаты Дорсая могут получить под свое командование самое большее полк. Того, что ему платят, нам хватает лишь на самое необходимое. У нас нет денег для того, чтобы посетить Землю, не говоря уже о том, чтобы снова там поселиться, разве что экзоты или кто-нибудь другой оплачивает дорогу на Землю, если мы направляемся туда по какому-нибудь официальному делу.

— Понятно, — сочувственно произнес Клетус. — Но вы ошибаетесь, пытаясь поправить дела при помощи де Кастриса. Он не имеет того влияния, на какое вы надеетесь.

— Поправить дела… — Она повернула голову и твердо посмотрела на него. Лицо ее вдруг ужасно побледнело.

— Ну да, — кивнул Клетус. — Я ведь понял, почему вы оказались за его столом. Вы были еще несовершеннолетней, когда ваш отец эмигрировал на Дорсай. Следовательно, вы должны иметь двойное гражданство: коалиции и Дорсая. Вы имеете право вернуться и жить на Земле, когда захотите воспользоваться вашим гражданством коалиции. Но ваш отец может быть репатриирован только по особому разрешению, которое очень трудно получить. Либо вы, либо он, должно быть, думаете, что де Кастрис может вам в этом помочь…

— Отец не имеет к этому никакого отношения! — В ее голосе звучала злость. — За кого вы его принимаете?

Он посмотрел на нее.

— Да, конечно, — сказал он. — Это была ваша идея. Он принадлежит не к тому типу людей. Я вырос на Земле в семье военного, и ваш отец напомнил мне кое-кого из генералов, которых я видел. Фактически, если бы я не собирался быть художником…

— Художником? — Она заморгала от неожиданности.

— Да, — кивнул Клетус, натянуто улыбнувшись. — Я как раз начал зарабатывать себе на жизнь этим занятием, но подошло время призыва, под который я попадал, и в конце концов я решил поступить в Военную академию альянса, как того всегда хотела моя семья. Затем меня ранили, и я вдруг обнаружил, что мне нравится теория военного искусства. Так что живопись осталась в прошлом.

Они остановились перед одной из дверей, идущих вдоль длинного узкого коридора. Но Мелисса не пыталась ее открыть. Вместо этого она стояла, во все глаза глядя на него.

— Почему же вы бросили преподавание в академии? — спросила она.

— Кто-то же должен делать жизнь безопасной для таких ученых, как я, — весело заявил он.

— Имея де Кастриса своим личным врагом? — скептически поинтересовалась она, — Вас ничему не научило то, что он сразу понял вашу игру с чашками и сахаром?

— Но он ее не понял, — запротестовал Клетус. — Хотя, должен признать, он очень искусно скрыл этот факт.

— Скрыл?

— Конечно, — подтвердил Клетус. — Он поднял первую чашку, так как был чересчур уверен в себе и не сомневался, что сможет взять под контроль мою игру. Когда он увидел сахар, то подумал, что ошибся я, а не он. Когда же это произошло во второй раз, его мнение несколько изменилось, но он был еще настолько уверен в себе, что попробовал в третий раз. И только тогда он наконец осознал тот факт, что его игра полностью контролируется мною. Поэтому ему пришлось искать повод для того, чтобы прекратить игру и отказаться делать выбор в четвертый раз.

— Все было не так, — Она недоверчиво покачала головой. — Вы извращаете факты, чтобы все выглядело так, как вы хотите.

— Нет, — возразил Клетус, — Это де Кастрис намеренно исказил факты, весьма правдоподобно объяснив, почему он не станет поднимать чашку в четвертый раз. Только все дело в том, что это ложь. Он знал, что какую бы чашку он ни поднял, под ней окажется кусочек сахара.

— Откуда?

— Конечно же, под всеми тремя чашками был сахар, — ответил Клетус, — Доставая один кусочек из сахарницы, я незаметно прихватил еще два. То, что игра свелась к тому, чтобы не попасть на сахар, вместо того чтобы его найти, поначалу сбило де Кастриса с толку. Но когда дело дошло до четвертой попытки, он, вероятно, об этом догадался. Однако было уже поздно об этом заявлять: он выглядел бы глупо, так как к тому времени уже трижды сыграл. А люди, подобные де Кастрису, не могут себе этого позволить.