Солдат, не спрашивай - Страница 20

— Без записи? Ну конечно! — радостно заблестел глазами хитрец.

— Кстати, — кивнул я головой. — Что это вы говорили здесь о каких-то соломинках?

Он наклонился ко мне и понизил голос.

— Существуют... волнения, даже в сельских районах. Соломинки устали это все, что я могу вам сказать. И если вы спросите меня о каких-либо именах, я не смогу вам ничего сказать!

— Вы оставляете меня без конкретных фактов, сэр. Что я могу сделать стоящего из того, что узнал от вас? НИЧЕГО!!!

— Да, но... — его могучая голова опустилась. — Я не могу рисковать...

— Вижу, — согласился я.

После долгой паузы он открыл было рот, чтобы произнести что-то, но тут же захлопнул его, словно боясь, что слова помимо его воли вырвутся на свободу.

— Но может быть, — начал я, — я смогу быть вам в чем-то полезен в свою очередь?

— И вы поделитесь со мной своими сведениями? — О'Дайн подозрительно посмотрел на меня.

— А почему бы и нет? — усмехнулся я. — В «Ньюс Сервис» мы имеем собственную информацию, из которой обычно строим картину того или иного события, даже если имеем только кое-какие фрагменты. Рассмотрим гипотетическую общую картину событий на Св. Марии. Неспособность к управлению, волнения и недовольство... можно сказать, марионеточным правительством.

— Очень хорошее слово, — подхватил О'Дайн. — Это просто то, что надо! Марионеточное правительство!

— В то же время, как мы уже обсудили, — продолжал я, — это правительство способно справиться с местными неприятностями и удержать власть на планете. К тому же мы с вами уже пришли к тому выводу, что конституционного пути для смены власти нет. Высоко способные лидеры, которые смогли бы стабилизировать положение, находятся в Голубом Фронте...

— Верно! — прошептал он, не отрываясь от меня.

— Теперь остается решить, кто смог бы возглавить новое правительство? Для этого требуется храбрая, сильная личность, способная сохранить контроль над будущими событиями. В противном случае может возникнуть много непредвиденного...

О'Дайн смотрел на меня, его губы беззвучно шевелились.

— Короче, — вел я дальше свою мысль, — переворот, точно рассчитанные действия — и о плохих вождях больше никто никогда и не вспомнит! Теперь мы знаем...

— Подождите, — прошептал мой собеседник. — Я хотел бы предупредить вас, ньюсмен, что мое молчание не должно рассматриваться вами как согласие со всем тем, что вы только что тут наговорили. Вам не удастся использовать ссылки на меня в своих спекулятивных целях!

— Безусловно, — прервал я его. — Все это чисто теоретическое построение. Дальше, для того, чтобы совершить «решительную революцию», должны быть люди.

— Нас поддерживает обыватель!

— Конечно, — кивнул я головой. — Но когда необходимо прервать существующий «статус кво», необходимы решительные люди. А под этим термином я понимаю военных людей, способных обучить ваших обывателей или самим принять участие в...

— Мистер Олин, — воскликнул О'Дайн. — Я протестую. Я отказываюсь беседовать с вами на подобные темы! Я должен... — Он замялся. — Я должен отказаться выслушивать ваши инструкции!

— Извините, — согласился я. — Но как я ранее упомянул, это только гипотетическая ситуация. Точка зрения, которую я пытаюсь...

— Она неприемлема для нас, эта ваша точка зрения, — замахал руками лидер Голубого Фронта.

— Я и говорю, что она неприемлема для вас! Конечно, пока что эта точка зрения неприемлема!

— Почему же? — подозрительно вскинулся О'Дайн.

— Все дело в перевороте! Ведь это так очевидно. Такие вещи требуют помощи извне. А именно, хорошо обученных военных. Такие военные поставляются некоторыми мирами, но эти миры, очевидно, не захотят вмешиваться в политическую ситуацию на вашей планете, мистер О'Дайн. Тем более, оказывать помощь оппозиционной партии!

Я позволил себе расслабиться и, улыбаясь, развалился в кресле. Добрых двадцать секунд мы сидели молча, изучая друг друга.

— Очевидно, — наконец не вытерпел я, — что мы не будем свидетелями смены правительства, поддерживаемого Экзотикой. Ну, что ж, очень сожалею, что... — Я встал и протянул собеседнику руку, — что интервью было очень коротким. Теперь мне надо быть у Президента, чтобы дополнить картину политических событий на Св. Марии, но уже с другой стороны. И только после этого я смогу с чистой совестью возвращаться на Землю.

Он автоматически пожал мне руку. Я повернулся и был уже возле двери, когда его голос заставил меня остановиться.

— Ньюсмен Олин...

Я обернулся.

— Да?

— Я чувствую, что должен спросить вас. Это мой долг перед Голубым Фронтом, перед моей партией! Я хочу потребовать от вас, чтобы вы передали мне все слухи, которые вы получаете с других планет... о людях, готовых прийти к нам... на помощь... к нам, к настоящему правительству Св. Марии.

И мы, ваши читатели, ньюсмен, мы спрашиваем у вас, не слышали ли вы на некоторых мирах, возможно, слухов о той помощи, которую могли бы оказать движению «обывателей» на Святой Марии кое-кто из Сильных Мира Сего, которые были бы заинтересованы в сдерживании могущества Экзотики среди звезд?

Я помолчал секунду или две.

— Нет.

Он стоял неподвижный, словно мои слова приковали его к месту.

— Очень сожалею, — покачал я головой. — Прощайте.

Вскоре я имел уже двадцатиминутное интервью с Шарлем Перини Президентом Святой Марии. Затем, проделав путь в космопорт, я сел на космолайнер, отправляющийся на Землю.

На Земле я просмотрел полученную почту и тут же вылетел на Гармонию главную планету Френдлиза. Пробыв пять дней в состоянии полной неизвестности, я на шестой день все же добился того, чтобы командующий Вессель заплатил мне долг.

На шестой день я был приглашен в здание Совета. После обыска в поисках оружия — существовали некоторые различия между церковными группировками на мирах Френдлиза, которые даже для ньюсмена были трудно различимы — я был препровожден в комнату с низким потолком и голыми стенами. Там стояло лишь несколько черных кресел, пол был выложен черно-белой плиткой. За тяжелым столом сидел человек, одетый в черное.

Белыми у него были только лицо и руки. Глаза его были закрыты, но когда он открыл их секундой позже после моего появления в этой комнате, колючий взгляд его черных глаз пронзил меня.

Человек встал и протянул мне руку. Наши руки встретились. Человек пожал руку не крепко, но так, что мои пальцы почувствовали его силу.

Передо мной был человек, который управлял Объединенными Церквями Гармонии и Ассоциации. Его звали Элдер Брайт, и он был Первым среди френдлизцев.

— Вас рекомендовал командующий Вессель, — сказал он, предложив мне сесть. — А это довольно необычно.

В этом человеке чувствовалась власть. До этого только у одного человека я встречал такой же все подчиняющий взгляд. Его глаза были глазами Торквемады, главы Инквизиции в древней Испании.

В первый момент я растерялся. Точно так же, как и тогда, когда очнулся после обморока в Индекс-комнате. У этого человека не было видно слабостей и у меня мелькнула мысль о поражении, если я попытаюсь управлять им.

Но так как каждое из тысяч интервью, которые я брал, было рискованно, и я уже свыкся с такой опасностью, мой язык начал автоматически:

— ...в величайшем сотрудничестве с командующим Весселем и его людьми на Новой Земле, — сказал я. — Я оценил его...

— Я тоже, — перебил меня резко Брайт. Его глаза сжигали меня. — В противном случае, вы не получили бы аудиенции. Работа Правителя оставляет мне очень мало свободного времени. Ну, что же вас интересует?

— Я хотел бы, — начал я, — представить Френдлиз в наилучшем свете перед человечеством 14 миров.

— Чтобы еще раз доказать вашу лояльность Кодексу?

— В общем-то да. Знаете, я очень рано осиротел и моей сокровенной мечтой было работать в Службе Новостей...

— Не тратьте моего времени, ньюсмен! — тяжелый голос Брайта прервал меня на середине предложения. — Что ваш кодекс для меня, который движется по пути божественного слова?