«Соколы», умытые кровью. Почему советские ВВС воевали хуже Люфтваффе? - Страница 4

А штурмовую авиацию люфтваффе (т.е. соединения пикирующих бомбардировщиков «Юнкерс Ju87», смененные в течение 1944 г. соединениями штурмовиков и истребителей-бомбардировщиков «Фокке-Вульф FW190F и G») советские «ястребки» нейтрализовать так и не смогли. Правда, В.Швабедиссен писал, что в 1944—1945 гг. «все усилия немецких пикирующих бомбардировщиков были сведены почти на нет огромным численным превосходством советских истребителей»¹⁸. Но он ссылался здесь на знаменитого аса-пикировщика Х.У.Руделя – а Рудель утверждал прямо противоположное; по его словам, за всю войну ему только один раз пришлось отказаться от выполнения боевого задания из-за противодействия вражеских истребителей (в июле 1944 г. в районе Ярослава в Галиции)! Да и то это были «Мустанги» ВВС США – залетавшие вместе с прикрываемыми ими «летающими крепостями» в районы, прилегавшие к советско-германскому фронту. До самого конца войны, подчеркивал Рудель, «мы всегда наносили удар по намеченной цели даже в случае подавляющего превосходства вражеской авиации»¹⁹; страницы его мемуаров изобилуют описаниями непрерывных ударов Ju87 его 2-й штурмовой эскадры по советским войскам в 1944—1945 гг. – в Румынии, на Украине, в Польше, Латвии, Литве, Венгрии, Германии... Немало таких описаний и в воспоминаниях советских фронтовиков; вот, например, свидетельства, тех, кто воевал зимой и весной 1944 г. на северном участке советско-германского фронта. «Вскоре попадаем под бомбежку пикирующих бомбардировщиков, – вспоминает эпизоды февральских боев 2-й ударной армии Ленинградского фронта на Нарвском плацдарме служивший тогда командиром взвода в 116-м корпусном пушечном артиллерийском полку 43-го стрелкового корпуса В.А.Ходош. – [...] Когда мы вернулись на НП, мои солдаты, воевавшие уже более полутора лет, сказали, что под такую бомбежку пикирующих самолетов, как мы сегодня, они попали впервые»²⁰. Не требуют комментариев и воспоминания участвовавшего в апреле 1944-го в попытках 67-й армии того же фронта прорвать оборонительную линию «Пантера» южнее Пскова бывшего сержанта 1067-го стрелкового полка 311-й стрелковой дивизии Н.Н.Никулина: «Непрерывно налетали на нас пикирующие бомбардировщики»...²¹

А вот столь же красноречивое свидетельство, относящееся уже к концу августа 44-го и к южному крылу советско-германского фронта – на котором развернулась тогда Ясско-Кишиневская операция. Когда 233-я танковая бригада 5-го механизированного корпуса 6-й танковой армии 2-го Украинского фронта устремилась к «фокшанским воротам» между Восточными Карпатами и рекой Серет, на нее, вспоминает ее бывший офицер Д.Ф.Лоза, «навалились» Ju87. «А отражать налеты самолетов нечем»²²...

Свидетельства советских фронтовиков опровергают и утверждение Швабедиссена о том, что «к концу войны сокрушительное численное превосходство русских в истребителях стало причиной почти полного прекращения полетов немецких штурмовиков»²³. «Сколько раз нас бомбили немцы, но истребители не прикрывали нас», – вспоминает о встречах со штурмовиками Ju87G и FW190F и G в 1944—1945 гг. на Правобережной Украине, в Галиции и под Берлином служивший тогда в 49-й (в 1945 г. – 35-я гвардейская) механизированной бригаде 6-го гвардейского механизированного корпуса 4-й (в 1945 г. – 4-я гвардейская) танковой армии 1-го Украинского фронта Е.И.Бессонов. И это устремившуюся в прорыв подвижную группировку фронта – чьи действия могли возыметь не только оперативное, но и стратегическое значение! «В отсутствие наших истребителей, – подчеркивает Бессонов, описывая, к примеру, бросок на Львов в июле 1944-го, – немцы, не побоюсь этого слова, без помех издевались над нами. На малой высоте они штурмовали все живое, и мы несли потери и в танках и в личном составе»²⁴. Такие же издевательства терпела тогда и другая подвижная группировка 1-го Украинского (обходившая Львов с севера) – 3-я гвардейская танковая армия. У речки Пелтев, вспоминал бывший командир 53-й гвардейской танковой бригады ее 6-го гвардейского танкового корпуса В.С.Архипов, «юнкерсы» (под ними мемуарист подразумевал и Ju87 и FW190F и G. – А.С.) «не давали нам передышки весь день. Наша же истребительная авиация, естественно [выделено мной. – А.С.], не могла еще перебазироваться ближе к острию прорыва». Беспрепятственно и «очень сильно бомбили» 6-й гвардейский танковый и на завершающем этапе Львовско-Сандомирской операции, на марше от Перемышля к Висле²⁵. Немногим лучше прикрывались в июне – июле 1944 г., в ходе Белорусской стратегической операции, подвижные группировки 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов. «С русскими истребителями мы встречались очень редко, – отмечал бомбивший эти танковые корпуса бывший пилот III группы 3-й штурмовой эскадры люфтваффе В.Гайль. – Лично я видел их всего два раза, и ни разу мы не потеряли ни машины»...²⁶

А вот какой предстает на страницах воспоминаний бывшего офицера 170-й танковой бригады В.П.Брюхова история боевых действий в 1944—1945 гг. 18-го танкового корпуса. 22 сентября 1944 г. под Арадом в Румынии немецкая авиация «беспрерывно бомбила и обстреливала боевые порядки бригады» – «а вот наша авиация бездействовала»... Удару «немецких бомбардировщиков» 170-я подверглась и в начале октября в Венгрии, в ходе Дебреценской операции. Через Дунай близ югославского Сомбора корпусу (переданному из 2-го Украинского в 3-й Украинский фронт) в конце ноября – начале декабря 44-го пришлось переправляться по ночам: «днем, как только прояснялось, налетала немецкая авиация и нещадно бомбила»... 22 декабря корпус приступил к прорыву оборонительной линии «Маргит» в Венгрии – и вновь на 170-ю бригаду «налетела вражеская авиация»; ее удары следовали и в последующие дни советского наступления западнее Будапешта. А во время немецкого контрудара у озера Балатон в январе 1945-го? 3 января самолеты люфтваффе группами по 15—20 «почти постоянно висели в воздухе над боевыми порядками» 18-го танкового, а советские «ястребки» (по крайней мере, над расположением 170-й бригады) появились лишь однажды; 4 января немецкая авиация «беспрерывно бомбила» и «буквально терзала» 170-ю; в последующие дни она опять «активно поддерживала» атаки своих войск на позиции бригады, «свирепствовала», а 21 января «беспрепятственно бомбила» тылы 18-го танкового близ переправы через Дунай у Эрчи. Не нуждается в комментариях запись в журнале боевых действий 4-й гвардейской армии (в полосе которой действовал тогда 18-й танковый) за 19 января: «Погода была летная, и в воздухе, не встречая сопротивления со стороны нашей авиации, господствовала авиация противника»... 6 марта 1945 г., с началом немецкого наступления у Балатона, над боевыми порядками корпуса опять «появились вражеские самолеты, они наращивали мощь огня, бомбили первую и вторую полосы обороны». Еще в середине марта, свидетельствует В.П.Брюхов, «вражеские штурмовики поддерживали свои войска»; «мы с надеждой ждали краснозвездные ястребки, а их все не было». 170-ю танковую «ежедневно бомбила авиация», «комбриг настойчиво просил представителя авиации вызвать наши истребители, но его просьбы оставались без внимания»...²⁷ Вот так советская истребительная авиация «нейтрализовала» действия FW190F и G (во всех описанных выше случаях действовали именно они)...

Еще 30—31 мая 1944 г., в начале немецко-румынского наступления под Яссами, как FW190F и G, так и Ju87 удавалось «безнаказанно» наносить удары по советским войскам и в условиях активного противодействия крупных сил истребителей²⁸.

В-четвертых, наиболее эффективным способом помощи другим родам своей авиации и наземным войскам является все-таки не нейтрализация, а уничтожение самолетов противника («первостепенную важность уничтожения самолетов противника» не смог не признать даже М.Солонин – в другом месте подчеркнувший, что «само по себе уничтожение самолетов» «не является ни единственной, ни даже самой главной задачей» истребительной авиации²⁹). Ведь уничтоженный самолет уже никогда больше не сможет подняться в воздух – и, соответственно, уже никогда не потребует усилий для своей нейтрализации. А экономия усилий – да еще и при нанесении противнику материального урона – повышает кпд авиации, делает ее действия более эффективными. Достаточно вновь обратиться к истории Курской битвы. Огромные потери, нанесенные немецкими истребителями 16-й воздушной армии Центрального фронта, уже на четвертый день боев, 8 июля 1943 г., вынудили резко снизить активность ударных самолетов – для сопровождения которых перестало хватать истребителей. Из поднятых 8-го в воздух Пе-2 (хотя их и так было всего 44 при том, что на 1 июля имелось 185) 40% пришлось вернуть из-за этого на аэродромы; 9 июля этот процент составил около 30³⁰. А для прикрытия наземных войск пришлось задействовать истребительную авиадивизию из состава соседней 15-й воздушной армии. Во 2-й воздушной армии Воронежского фронта 11 июля вынуждены были отказаться от массированных ударов Ил-2 – из-за действий немецких истребителей штурмовиков осталось слишком мало. 20—22 июля по той же причине стала снижаться и активность 15-й воздушной армии Брянского фронта, 6 августа из-за потерь резко сократилось число вылетов штурмовиков 5-й воздушной армии Степного фронта, а 15-го резкое падение активности вновь пережила 2-я воздушная: ее 10-й истребительный авиакорпус за предыдущие 12 дней был практически выбит асами люфтваффе, а 5-й штурмовой понес от них тяжелые потери. Потери возмещались, но 21—23 августа 2-я воздушная опять стала выдыхаться...