Собрание Стихотворений - Страница 25
Изменить размер шрифта:
ЛИРА ВЕКОВ
I. ГИМН АНАДИОМЕНЕ[71]
Накипь рдяная синих волн,
Плоти розовой лепесток,
Ветром зыблемый пен жемчуг.
Роза легкая синих урн,
О дитя Афродита!
Негой теплится дремный зрак,
Уст божественен красный плод,
Кровь святая от темных чресл,
Золотая улыбка волн,
О дитя Афродита!
Светло радуйся, о дитя!
Ад роняет подземный скиптр,
Зелень произращает гроб.
Мрак улыбкой твоей сожжен,
О дитя Афродита!
Свита резвая белых нимф
Цветотканный несет покров.
Фавн свиряет в певучий ствол.
Здравствуй, утро глухих ночей,
О дитя Афродита.
II. ЭЛЕГИЯ[72]
М. Кузмину
Кто Киферу воззвал из ее ароматной гробницы,
Нектар в гортани неся тихоулыбчивых муз?
Кто, исканья презрев весеннезрачной Нихеи,
Дафниса кликал в лесах, отрока дикого звал?
Помнишь, как встретились мы у ключа родной Аретузы,
В полдень наполненных вод играми розовых нимф?
Мускусом сладко пахли одежды твои городские,
Кислым несло творогом, помню, от шкуры моей.
В долгие ночи, тоскуя по ласкам девы жестокой,
Сколько я песнью твоей легкую полнил свирель.
Если б видел ты Мирту! Какие томные очи,
Тихая, добрая, ах! добрая также ко мне.
Плачу и злюсь как младенец, когда застану их вместе.
Горе! с устами — уста, с грудью — нежная грудь.
Нет, не мне увенчать виски цветами Киприды,
Розы мои отцвели, мне остается свирель.
Ты же меня поминай в веселом дворце Птоломея,
Розовых отроков друг, легких слагатель стихов!
Сладостный мир библиотек, вечерний залах левкоев,
Грусть золотых вечеров, нега прохладная бань!
Если ж придется тебе когда миновать Сиракузы,
Диких платанов моих, свежих сыров не забудь.
Или, быть может, в то время над прахом любовника Мирты
Праздный увянет венок? в рощах смолкнет свирель?
III. ОСТРОВ ФЕАКОВ[73]
Н.П. Киселеву
И тебя на остров чудный
Теплым ветром занесло.
Путь окончен многотрудный,
С зыбью пенно-изумрудной
Долго спорило весло.
Сладкозвучен шелест пиний,
Воздух — ясен, день — горяч,
И летит из рук рабыни,
Исчезая в тверди синей,
Золотой звенящий мяч.
На прибрежье ежедневно
Роща хохотом полна.
Белорукая царевна
Платья моет, где напевно
Ропщет синяя волна.
Даст тебе с приветом мирным
Дева сладостную ткань,
Умастив елеем жирным,
Под прикрытием порфирным,
В глубине прохладных бань.
Скажет, ниц склонивши взоры:
Ты омылся и окреп,
Лира ждет тебя и хоры.
Рдеют пурпуром амфоры,
Золотится сладкий хлеб.
Небо к нам не без участья.
Бога нашего дары:
Только солнце, только счастье,
Только песни сладострастья,
Только пляски и пиры.
Миновавши скалы мраков,
Жажду бури утоля,
Всё прошедшее оплакав,
Ты наследуешь Феаков
Благодатные поля.
IV. САФО[74]
Я оплету тебя змеями черных кос
И убаюкаю, склонивши на колени.
Мой дом известен всем в веселой Митилене,
Ложницы устланы покровами из роз.
Главу в грядущее мой памятник вознес.
Ты будешь славима, дитя, в пурпурной хлене,
Пока не отзвучат молитвы вожделений
И будет лирами благоухать Лесбос.
О девочка моя! цветок полуразвитый!
Я перелью в тебя мой нектар ядовитый.
Дай гиакинфы уст! ты вся — горящий снег,
И око томное улыбчиво и узко.
Я млею сладостью неутомимых нег,
Пьяна лобзанием и ароматом муска.
V. ГЕРАКЛ НА ЭТЕ[75]
Жестокий лев зубов не изострит,
Спокойна лань среди дубрав Немеи,
Из топких блат уже не свищут змеи,
И гидра травы кровью не багрит.
Но золотом в тени ветвей горит
Душистый плод. Прохладные аллеи
Уводят в тайный мрак, где — как лилеи —
Серебряные груди Гесперид.
Сверкает жемчуг, блещут хрисолиты
На поясе пурпурном Ипполиты.
Сколь сладок яд елея устных роз!
И пламя жжет, и слепнет взор от света.
Назад!.. Но плащ к моим костям прирос,
И рвется плоть, и вторит воплям Эта.
VI. ASCLEPIADEUS MAIOR[76]
В. О. Нилендеру
Ты — харита весны, ты — гиакинф богом любимых рощ.
Сладко имя твое, нимфа дубрав! Дафны ли дикий лавр
Вешний в кудри вплету нежной тебе? Иль Амафусии
Первый пурпур сорву — влажный венок сладкоуханных роз?
Злачно ложе твое! зелень земли сладостнотравная
Нежит бедер твоих белый наркисс. Рдянец сосцов и уст
Благовонием роз жала зовет гулкозвенящих пчел.
Ах, нужны ли цветы той, кто сама — роз и лилей цветник.