Собрание сочинений в 15 томах. Том 9 - Страница 117

– Где этот грязный ублюдок?! – кричал дядя Джим. – Пусть он выйдет ко мне! Где этот чертов свистун с шестом? Подавайте его сюда, я хочу с ним поговорить! Эй ты, жирное, грязное брюхо, выходи! Выходи немедленно, я намылю твою грязную рожу! У меня есть кое-что для тебя!.. Слышишь?

– Он спрятался, – продолжал дядя Джим несколько разочарованно. Но очень скоро его голос опять обрел гневные интонации. – Убирайся из моего гнезда, ты, жалкий трус! – кричал дядя Джим. – Не то я вспорю твое жирное брюхо! Выходи немедленно, рябая крыса! Выгнать человека из его собственного дома! Подойди ко мне и посмотри мне в глаза, подлая, гнусная тварь!

Мистер Полли взял бутылки с элем и стал задумчиво подниматься по ступенькам в бар.

– Он вернулся, – сказала толстуха, когда мистер Полли появился в комнате. – Я знала, что он вернется.

– Я слышал его голос, – ответил мистер Полли и оглянулся. – Дайте-ка мне старую кочергу, что лежит под пивным насосом.

Входная дверь отворилась, и мистер Полли быстро обернулся. Но он увидел лишь острый нос и интеллигентное лицо благовоспитанного молодого человека в золотых очках. Молодой человек кашлянул, и его очки воззрились на мистера Полли.

– Прошу прощения, – сказал он спокойно, но веско. – Тут перед домом парень, он хочет кого-то видеть.

– Почему он не войдет сюда?

– Он, по-видимому, желает, чтобы вы к нему вышли.

– Что ему надо?

– Мне кажется, – ответил молодой человек после недолгого раздумья, – он принес вам в подарок рыбу.

– Это он там кричит?

– В самом деле, он немного шумно себя ведет.

– Скажите ему, пусть он идет сюда.

Молодой человек стал более настойчивым.

– Мне бы хотелось, чтобы вы вышли и прогнали его отсюда, – оказал он. – Он, видите ли, выражается, а здесь дамы.

– Он всегда выражается, – сказала толстуха, и в ее голосе послышалось отчаяние.

Мистер Полли подошел к двери и взялся за ручку. Лицо в золотых очках исчезло.

– Послушайте, мой друг, – раздался снаружи голос, – будьте поосторожнее в выражениях…

– Как ты смеешь называть меня своим другом, черт тебя подери? – вскричал дядя Джим, обиженный до глубины души. – Недоносок в золотой оправе, вот кто ты!

– Те, те! – зашикал на него джентльмен в золотых очках. – Возьмите себя в руки.

Как раз в эту минуту и вышел из дому с кочергой в руках мистер Полли, чтобы стать очевидцем дальнейших событий. Дядя Джим, без пиджака, в одной рубахе, разодранной на груди, держал что-то в руках. Это был дохлый угорь, которого он ухватил газетой за хвост и размахивал так, чтобы как можно больнее хлестнуть им снизу вверх. Угорь шлепнул со странным глухим звуком по подбородку джентльмена в очках, и вопль ужаса вырвался из груди всех присутствующих. Одна из девиц пронзительно вскрикнула: «Гораций!» – и все повскакали с мест.

– Брось эту гадость! – чувствуя на своей стороне численное превосходство, воскликнул мистер Полли и стал спускаться по ступенькам, размахивая кочергой и выставив впереди себя джентльмена в золотых очках. В прежние времена герои ведь тоже защищались щитом из бычьей кожи.

Внезапно дядя Джим рванулся с места и наступил на ногу молодому человеку в голубой рубашке. Тот немедленно набросился на дядю Джима и вцепился в него обеими руками.

– Пусти! – заорал дядя Джим. – Вот кого я ищу! – И, отшвырнув в сторону голову джентльмена в очках, ударил угрем по лицу мистера Полли.

При виде такого бесчестья, творимого над джентльменом в золотых очках, сердце одной из девиц не выдержало, и розовый зонтик пришелся прямо по жилистой шее дяди Джима. Молодой человек в голубой рубашке сумел было снова ухватить Дядю Джима за шиворот, но тот опять вывернулся.

– Проклятые суфражистки! – взревел дядя Джим, получив по шее. – Нет от вас спасенья. – И ухитрился нанести второй, более удачный удар мистеру Полли.

– Уф! – только и сказал мистер Полли.

Но в драку уже вступали те, кто пил чай с закуской.

– Что этому парню здесь надо? Где полиция? – негодующе вопрошал полный, но вполне еще крепкого сложения господин в клетчатом черно-белом костюме.

И мистер Полли еще раз убедился, что общественное мнение на его стороне.

– А ну подходи все, сколько вас есть! – кричал дядя Джим. И, проворно обернувшись, стал крутить вокруг себя угрем, создавая неприступную зону.

Розовый зонтик, вырвавшийся из державшей его руки, описал кривую и упал на зеленый столик без скатерти, производя на нем разрушения.

– Хватайте его! Хватайте за шиворот! – кричал джентльмен в золотых очках, отступая к входу в бар, ибо, по-видимому, нуждался в передышке.

– Не подходите вы, проклятые каминные безделушки! – кричал дядя Джим. – Не подходите!

Он отступал, сдерживая натиск противника описывающим круги угрем.

Мистер Полли, невзирая на причиненный его носу ущерб, решительно атаковал по фронту; молодые люди в лиловой и голубой рубашках нажимали с флангов; им оказывал поддержку господин в клетчатом костюме, а мальчишки-подмастерья помчались за веслами. Джентльмен в очках, как бы вдохновленный свыше, сбежал по деревянным ступенькам, схватил конец скатерти, лежавшей на столе самой почтенной компании, осторожно, чтобы не разбить посуду, сдернул ее со стола и, стиснув губы, двинулся боком на общего врага, как-то странно припадая к земле, поблескивая очками и подражая позой и жестами тореадору. Дядя Джим был слишком занят, чтобы разработать план своего отступления в строгом соответствии со стратегической наукой. Более того, он был явно озабочен близостью реки у него в тылу. Он сделал обходный маневр и очутился в расположении семьи, облаченной в траур, которая немедленно ретировалась. Топча чашки, опрокинув чайник, он в конце концов споткнулся о корзину и упал на спину. Угорь вылетел по касательной из его руки и, образовав никому не страшную более петлю, остался лежать на траве.

– Держи его! – кричал джентльмен в очках. – Хватай за шиворот!

В мгновение ока очутившись возле распростертой фигуры, он окутал самой лучшей скатертью голову и руки дяди Джима. Мистер Полли тут же понял его намерение, господин в клетчатом костюме тоже недолго ломал себе голову. И не прошло и минуты, как дядя Джим превратился в изрыгающий проклятья куль, обладавший парой слишком подвижных ног.

– В воду его! – задыхаясь, прокричал мистер Полли, наваливаясь всем телом на фигуру, олицетворявшую землетрясение. – Самое лучшее – в воду!

Куль сотрясался в пароксизмах гнева и возмущения. Одна нога ударила по корзине, и та отлетела в сторону ярдов на десять.

– Пусть кто-нибудь бежит в дом за бельевой веревкой! – крикнул джентльмен в очках. – Он сию минуту вырвется из этой скатерти.

Один из подмастерьев бросился к дому.

– Давайте сюда сеть для ловли птиц! – закричал мистер Полли. – Она в саду!

Мальчишка замешкался, не зная, куда бежать.

Дядя Джим вдруг весь обмяк, и победители почувствовали под руками безжизненное, ослабевшее тело. Он лежал, подогнув под себя ноги, рук его не было видно.

– Потерял сознание! – воскликнул господин в клетчатом костюме и ослабил тиски.

– Наверное, припадок, – высказал предположение джентльмен в очках.

– Держите крепче! – крикнул мистер Полли, но было уже поздно.

В тот же миг дядя Джим выбросил вверх руки и ноги, которые, как распрямившаяся пружина, ударили по окружающим. Мистер Полли полетел прямо на разбитый чайник. Его подхватил отец облаченного в траур семейства. Мистер Полли почувствовал, как что-то ударило его по голове, и все пошло кругом у него перед глазами. В следующий миг дядя Джим очутился на ногах, а скатерть – на голове у господина в клетчатом. Дядя Джим, по-видимому, счел, что сделал все, что мог, ради поддержания своей чести, я что перед таким численным превосходством противника и возможностью еще одного купанья в реке бегство отнюдь не было позором.

И дядя Джим бежал.

После довольно долгого промежутка времени мистер Полли поднялся и сел среди осколков недавней идиллической картины. Разбитые чашки, чайник – всего сразу и не охватишь глазом. Мистер Полли смотрел на поле брани сквозь ноги суетившихся вокруг людей. До него донеслись чьи-то слова, жалобные и неторопливые.