Собрание сочинений-4.Двойники - Страница 79

В конце концов отчаявшиеся женщины продолжили свой путь в Харкдэйл. Мардж, забронировавшая номер в гостинице, направилась туда, а Эдит поехала домой.

Было почти четыре часа утра, когда она наконец добралась до своей квартирки. Изможденная, она упала на кровать прямо в одежде. Уже засыпая, она вдруг подумала:

“Разве может лучшая из всех Эдит Прайс позволить себе неряшливость?”

Буквально падая с ног от усталости, она скатилась с кровати, разделась, приняла душ, почистила зубы, расчесала волосы, переменила простыни и надела чистую пижаму.

Она внезапно проснулась без четверти шесть, и первой ее мыслью было то, что конформизм — не лучшее решение. Все ее приготовления ко сну были связаны с полученным в детстве воспитанием и никак не были связаны с тем, чем она стала в жизни и как ей следовало распорядиться отпущенными ей талантами.

Она опять уснула, и ей снилась бесконечная вереница других Эдит Прайс, каждая из которых могла похвастаться каким-нибудь благородным и достойным качеством.

Проснувшись утром, она увидела, что уже совсем светло. Ей пришло в голову, что все образы, которые ей пригрезились во сне, наверное, воплощены в жизнь кристаллом в разных уголках Земли. Наряду с Эдит-хиппи и Эдит-неряхами, без сомнения, существовали законопослушные и утонченные Эдит.

Эдит впервые осознала, насколько бессмысленными были ее попытки пересилить себя и стараться стать другой в последние тридцать шесть часов. Было глупо состязаться в стрельбе с Эдит, связанными с преступным миром, и в опрятности — с Эдит из высшего света.

— Все это было бессмысленно, — прошептала она. — Решение, вполне возможно, будет приниматься на основании таких же импульсивных мыслей, как моя, которая ненамеренно обрекла на небытие больного фермера и мужественного, но — увы — несовершенного детектива.

Не имея критериев, по которым можно оценивать людей двадцатого века, кристалл уничтожил сильного и хорошего человека из-за мимолетной мысли, посетившей ту, на которую он по чистой случайности был ориентирован. Это значило, что будущее всех Сетов Митчеллов и Эдит Прайс, включая и оригинал, было довольно мрачным.

Когда она проснулась в следующий раз, пора было вставать и отправляться на работу. Наступил новый день размышлений о том, какой должна быть самая лучшая Эдит Прайс.

Одевшись, она посмотрела в окно: вдалеке поблескивала голубая полоска озера Нараганг и были видны строения центрального квартала города, подступавшие прямо к воде невдалеке от гостиницы. Приятный маленький городок Харкдэйл. Эдит вспомнила, что когда она впервые приехала сюда, то подумала, что по крайней мере здесь, в отличие от Нью-Йорка, не надо будет так заботиться о том, как она выглядит.

Она не могла удержаться от улыбки. Прошлой ночью она вновь вернулась на круги своя, поняв, как важно не давать себе распускаться. Стараясь поступать по-женски, она сказала себе: “В конце концов, я — женщина”, — и надела самое нарядное платье.

И все же в глубине души у нее затаился страх, что все это напрасно. Опасность была совсем рядом — Эдит могла умереть еще до конца этого дня.

Было глупо идти на работу в день, который мог оказаться последним в жизни, но она пошла.

Она выполняла свои обычные обязанности, но чувствовала, что совершенно подавлена. Дважды машинально взглянув в зеркало, она поражалась своей бледности и нездоровому взгляду.

“Это совсем на меня не похоже, — говорила она себе. — Нельзя обо мне судить по этому”.

Кристалл не должен был списать ее со счетов из-за того, что она была не в себе. Каждую минуту перед ее глазами проносились образы других Эдит, и у каждой была надежда, что именно у нее был заветный ключ к выживанию. Среди них была монахиня Эдит, всю жизнь прожившая в монастыре. Другая благочестивая Эдит, бывшая замужем, свела интимную жизнь до минимума и посвятила себя воспитанию детей. Среди Эдит была даже последовательница буддизма.

Она уже звонила Мардж Эйкенс в гостиницу. Около двух часов пополудни Мардж позвонила сама и сообщила, что пыталась связаться со второй Эдит в Нью-Йорке, но та так и не вернулась домой.

Сообщив эту неутешительную новость, Мардж добавила:

— Таким образом, если Аштар попытается связаться с тобой, ни под каким предлогом не соглашайся на встречу, пока он не вернет Сета Митчелла с “кадиллаком” и нью-йоркскую Эдит Прайс.

После этого звонка перед глазами Эдит проследовала новая вереница Эдит Прайс, отличавшихся благообразием и послушанием. Каким-то образом они все были так или иначе связаны с тем, чему ее учили в детстве, и против чего она выступала в колледже.

Ее мысли неожиданно прервал голос мисс Тилзит:

— Вас к телефону, Эдит.

Взяв трубку, Эдит почувствовала на себе неодобрительный взгляд мисс Дэйвис. Хотя это был первый звонок ей за шесть месяцев работы в библиотеке, старший библиотекарь выглядела разъяренным работодателем, чаша терпения которого уже переполнилась.

Однако Эдит моментально о ней забыла, услышав в трубке мужской голос. Это был Аштар.

— Мне нужно с вами встретиться сразу после работы, — сказал он.

— В гостинице… в холле… — Ее голос дрожал.

Аштар вышел из телефонной будки. На его лице играла кривая улыбка. Теперь, когда он обладал кристаллом, у него было две возможности одержать победу.

Первая заключалась в убийстве нынешней ориентации кристалла. Эту возможность он упускать не собирался. Он решил, что Эдит никогда не доберется до гостиницы.

Однако убийство Эдит грозило одним осложнением. Хотя он и пришел к выводу, что именно она была ориентацией кристалла, но если он ошибся, то, уничтожив ее, лишался единственного источника, через который мог бы выйти на других Эдит.

И все-таки он решил рискнуть.

Тем не менее он принял меры предосторожности и вытащил кристалл из земли, которая его подпитывала. Он — не знал, сколько времени пройдет, пока кристалл, лишившись подпитки, не потеряет накопленную энергию, но решил, что не больше двух недель. Затем он переориентирует его на того, кто вновь вернет его к жизни. Разумеется, на самого себя.

Обладая особым, проникающим сквозь любые преграды оружием, он твердо верил, что еще до конца дня станет единственным обладателем самого совершенного механизма всех времен и планет — кристалла.

“Харкдэйл-отель” был популярным курортным пансионом. Высокие цены обеспечивали высокие доходы. Немалая часть средств была благоразумно вложена в богатый интерьер, дорогую мебель и вышколенный персонал.

У администратора, чья смена была в тот день, было свое понимание того, в чем заключался его истинный профессионализм: умение при необходимости забывать виденное.

Именно таким профессионалом он и был. О себе он говорил, что является ценным приобретением для гостиницы. Его звали Дерек Слейд. Он объяснял, что сам искал места в маленьком курортном городке из-за ностальгии по сельской жизни. Его умение закрывать глаза на то, чего, по его мнению, не следовало замечать, привело к тому, что он в тот знаменательный день, зарегистрировал четырех Сетов Митчеллов. Каждый раз, когда приезжал новый Сет Митчелл, Слейд полагал, что это был один и тот же человек, но в сопровождении другой женщины. Ему казалось, что он начинал понимать, что к чему, когда появился пятый Сет Митчелл и на этот раз — в одиночестве.

Дереку потребовалось всего несколько мгновений, чтобы выработать нужную линию поведения. У этого Сета Митчелла было четыре женщины в разных номерах, и ему еще был нужен отдельный номер для себя. Зачем? Дерек решил, что это его не касается. Он часто говорил себе, что жизнь полна неожиданностей. Он отмечал факты, но не старался их осмыслить.

— Вы можете на меня полностью положиться, мистер Митчелл, — с ударением произнес он, понизив голос.

Сет Митчелл удивленно поднял брови и, взглянув на Дерека, кивнул, слабо улыбнувшись.

Дерек был доволен собой. Его замечание тянуло на чаевые не меньше двадцати долларов.