Собака Баскервилей - Страница 85

держать свой восторг, -сказал он, показывая на портреты, висевшие на противоположной стене. -- Уотсон утверждает, что я ничего не смыслю в живописи, но это в нем говорит чувство соперничества, так как мы расходимся в своих оценках произведений искусства. А портреты на самом деле великолепные.

-- Рад слышать, -- сказал сэр Генри, с удивлением глядя на моего друга. -- Я в картинах мало что понимаю. Вот лошадь или бычок -- другое дело. Но кто бы мог подумать, что у вас есть время интересоваться искусством !

-- Не беспокойтесь, хорошую вещь я всегда замечу. Бьюсь об заклад, что вон та дама в голубом шелковом платье -- кисти Неллера. А толстый джентльмен в парике, безусловно, написан Рейнольдсом. Это, вероятно, фамильные портреты?

-- Да, все до одного.

-- И вы знаете их по именам?

-- Бэрримор долго натаскивал меня по этому предмету, и я, кажется, могу ответить свой урок без запинки.

-- Кто этот джентльмен с подзорной трубой?

-- Это контр-адмирал Баскервиль, служивший в Вест-Индии. А вот тот, в синем сюртуке и со свитком в руках, сэр Вильям Баскервиль, председатель комиссии Палаты общин при Питте16.

-- А этот кавалер напротив меня, в черном бархатном камзоле с кружевами?

-- О! С ним вы должны познакомиться. Это и есть виновник всех бед -- злодей Гуго, положивший начало легенде о собаке Баскервилей. Мы его, вероятно, не скоро забудем.

Я смотрел на портрет с интересом и некоторым недоумением.

-- Боже мой! -- сказал Холмс. -- А ведь по виду он такой спокойный, тихонький. Правда, в глазах есть что-то бесовское. Но я представлял себе вашего Гуго эдаким дюжим молодцом с разбойничьей физиономией.

-- Портрет подлинный, в этом не может быть ни малейших сомнений. Сзади на полотне написано его имя и дата -- тысяча шестьсот сорок седьмой год.

Весь остальной вечер Холмс говорил мало, но портрет беспутного Гуго словно приковывал его к себе, и за ужином он почти не отрывал от него глаз. Однако ход мыслей моего друга стал ясен мне только тогда, когда сэр Генри ушел к себе. Холмс захватил свечу со своего ночного столика и, вернувшись вместе со мной в пиршественный зал, поднес ее к потемневшему от времени портрету.

-- Вы ничего особенного не замечаете?

Я долго рассматривал широкополую шляпу с плюмажем, белый кружевной воротник и длинные локоны, обрамляющие суровое узкое лицо. Это лицо никто не упрекнул бы ни в грубости черт, ни в жестокости выражения, но в поджатых тонких губах, в холодном, непреклонном взгляд" было что-то черствое, чопорное, беспощадное.

-- Он никого вам не напоминает?

-- В нижней части лица есть что-то общее с сэром Генри.

-- Да, пожалуй, чуть-чуть есть. Но подождите минутку!

Он встал на стул и, держа свечку в левой руке, прикрыл согнутой правой широкополую шляпу и длинные локоны.

-- Силы небесные! -- воскликнул я вне себя от изумления.

С полотна на меня смотрело лицо Стэплтона.

-- Ага! Разглядели? Мои-то глаза привыкли отделять самое лицо от того, что его обрамляет.Оригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com