Сновидения - Страница 7

– Молоденькие, возможно, не вполне зрелые в физическом и половом отношении.

– И миниатюрного сложения, а стало быть, если кто и был постарше, выглядел моложе своих лет. Опять-таки предварительно, признаков насилия, послужившего причиной смерти, не обнаружено. Если какое насилие к ним и применялось, то задолго до смерти, и все повреждения успели зажить.

– Да, в предварительном донесении я это видела – подозрение на более ранние повреждения у ряда жертв. Маленькие девочки, успевшие привыкнуть к насилию, – заметила Мира, – доверчивостью не отличаются. Учитывая, каким образом, скорее всего, использовалось это здание в интересующее нас время, они – или кто-то из них – могли быть беглянками.

– Я загрузила поиск по отчетам о потеряшках. А вот и… – Ева оглянулась на пропищавший компьютер. – Да, точно. Каков результат? – обратилась она к машине.

Триста семьдесят четыре рапорта о пропавших и ненайденных лицах по заданным критериям.

– Много, – вздохнула доктор Мира, но по выражению ее лица было видно, что она удивлена не больше Евы.

– Некоторые из этого списка сменили имена – по собственной воле. Улучили возможность сбежать, раздобыли себе новые документы.

– Некоторые, – согласилась Мира, – но не большинство.

– Да, не большинство. Есть вероятность, что своих жертв мы отыщем как раз среди этих. Уж какую-то часть точно там найдем. Но ведь порой даже родители или опекуны не удосуживаются заявить об исчезновении ребенка. Некоторые так и вовсе бывают рады, что ребенок отвалил.

– Но ты же не сбежала!

– Да. – Лишь с немногими Ева могла спокойно говорить о своем прошлом. И среди этих немногих была Шарлотта Мира. – Во всяком случае, не от Троя. – Не от отца, который ее бил, насиловал и мучил. – Мне и в голову не приходило, что такое возможно. Может, если бы я общалась с другими ребятами, с внешним миром, было бы другое дело.

– Эта парочка – Ричард Трой и Стелла – держали тебя взаперти, в изоляции от всего мира, так что заточение и издевательства были для тебя нормой. Откуда тебе было знать, особенно в восьмилетнем возрасте, что бывает иначе?

– Беспокоитесь, что это расследование дастся мне нелегко? – Ева кивнула на стенд.

– Немножко. Всегда тяжело, когда речь идет о детях, и не только для нас с тобой, а для любого, кто имеет дело со смертью. Тебе будет тяжелее, учитывая, что это молоденькие девочки, всего на несколько лет старше тебя, когда ты сама переживала насилие, причем некоторые из них тоже насилию явно подвергались, скорее всего со стороны родителей или опекунов. Потом кто-то лишил их жизни. И возможно, это был не один человек.

– Это пока лишь предположение.

– Ты спаслась и осталась жива, они – нет. Так что, конечно, тебе это будет нелегко. Но не могу вообразить, кто бы лучше тебя подошел на роль их защитника. Половая принадлежность и приблизительный возраст – скудная база для определения психологического типа. Тот факт, что не найдено никакой одежды, может говорить о сексуальном насилии, либо о намерении унизить, либо просто о том, что одеждой распорядились в корыстных целях. Тут может быть масса причин. Вот когда эксперты установят причину смерти, можно будет говорить конкретнее. И конечно, поможет информация об их жизни – опять же, когда тела будут идентифицированы. Собственно, поможет любая информация, какую вы сможете предоставить.

Мира помолчала.

– Это был человек умелый. И он все продумал. Ему был нужен доступ и к зданию, и к материалам, и он должен был найти этих девочек. Это все требует серьезной подготовки. Это не были спонтанные убийства, хотя в первом случае это возможно. На останках нет признаков пыток или насилия, хотя истязания ведь бывают и морального свойства. Насколько я поняла, ни одну он не положил отдельно?

– Нет.

– Не по одной, а попарно или небольшими группами. Может, он не хотел, чтобы они оставались в одиночестве. И он их завернул – облачил в своего рода саван. Поместил в некую гробницу. Тем самым проявив почтение.

– Извращенное какое-то почтение.

– Ну да, и тем не менее это было уважение. Беглянки, жертвы издевательств оказались захоронены – на его манер – в здании, когда-то служившем пристанищем для сирот. Это интересная ассоциация.

Доктор Мира поднялась.

– Не буду больше тебе мешать. – Она еще раз взглянула на стенд. – Они слишком долго ждали, пока их найдут, и заслуживают справедливости.

– Могут быть еще и другие. Мы не знаем, остановился ли убийца на этих двенадцати или это было лишь начало. Зачем ему было останавливаться? Как только у нас будет время смерти последней из жертв, мы, конечно, поищем среди всех известных полиции преступников, которые были убиты, умерли или посажены в это время. Правда, наверняка слишком много таких, до кого полиция так и не добралась. Но мы все равно будем искать похожие случаи и известных нам серийных убийц. Девочки в таком возрасте ведь часто водят компанию, да?

Мира улыбнулась.

– Да уж…

– Стало быть, есть вероятность, что у одной или нескольких жертв были подружки, может даже, вместе они и погибли. Не исключено, что удастся найти кого-то из старых подруг, кто что-то видел или слышал. Пока имен у нас нет, но есть ниточки, за которые надо тянуть.

Мира ушла, а Ева снова села и уперлась взглядом в список пропавших девушек.

И начала искать совпадения.

Нескольких она отбросила сразу – слишком высокого роста, чтобы подходить под искомый тип. И тут заглянула Пибоди.

– У меня есть пара имен.

– Пара? Не смеши! У меня их сотни.

Пибоди в недоумении уставилась на экран.

– А, пропавшие девочки. Господи, до чего же грустно! У меня другие имена: тех, кто имел отношение к зданию в интересующий нас период. Филадельфия Джонс и Нэшвилл Джонс – брат с сестрой. Согласно тому, что нарыл Рорк, они управляли молодежным реабилитационным центром, размещавшимся в этом доме. Что-то наподобие семейного детского дома. Назывался «Обитель». С мая 2041-го по сентябрь 2045-го. Потом переехали в другое место – в здание, которое им пожертвовала некая Тиффани Бригэм-Битмор. Они и сейчас его занимают. Руководят так называемым Благословенным высшей силой молодежным реабилитационным центром. Сокращенно – БВСМРЦ.

– Филадельфия и Нэшвилл? Это кто же нарекает детей в честь городов?

– У них еще есть сестра Сельма – как город в Алабаме, – она живет в Австралии. И брат, Монтклер[1], умерший вскоре после их переезда в новое здание. Он был в миссионерской поездке в Африке, и там его буквально загрыз лев.

– Н-да… Не каждый день о таком слышишь.

– Я уже поняла, что меньше всего мне хотелось бы окончить жизнь таким образом – оказаться съеденной заживо кем бы то ни было. Этот вид смерти стоит последним в моем личном списке.

– А первым?

– Откинуть копыта в возрасте двухсот двадцати лет, спустя несколько минут после оглушительного секса с тридцатипятилетним любовником-испанцем и его братом-близнецом.

– Что ж, недурно, – поддержала Ева. – Во времена Джонсов кто был владельцем здания?

– В некотором роде они и были. Ну, в смысле – они изо всех сил старались гасить кредит и оплачивать счета, которые в Нью-Йорке являются непременным спутником доживающего свой век здания. В конце концов они пропустили очередной платеж, и дом забрал банк. Спустя какое-то время банк его продал. Кто купил, я тоже нашла, но такое впечатление, что эта фирмочка приобрела здание в расчете привлечь инвесторов, с тем чтобы превратить его в жилой дом с шикарными квартирами. Затея провалилась, и в конечном итоге они его перепродали себе в убыток группе компаний, которая, в свою очередь, с убытком перепродала его Рорку.

– Несчастливый дом какой-то.

Пибоди обвела взглядом стенд с фотографиями с места преступления.

– Да уж иначе и не скажешь.

– Хорошо. Поедем побеседуем с Питтсбургом и Теннесси.

– С Филадельфией и Нэшвиллом.

– Один черт.