Снимая маску. Автобиография короля мюзиклов Эндрю Ллойд Уэббера - Страница 24

Как я был неправ. Норри все понравилось, равно как и представителям Decca. Примитивное звучание поп-группы из-за соседнего угла в сочетании с детским хором, для которого и был написан «Иосиф», точно передавало радостное настроение, которое появляется, когда люди делают музыку исключительно ради удовольствия. Но в качестве соперника «Sgt. Pepper» или «MacArthur Park» у «Иосифа» не было никаких шансов. Вокальные партии были приятными, но недостаточно харизматичными, чтобы стать хитами. Песне «Any Dream Will Do» пришлось ждать 20 лет, пока в исполнении Джейсона Донована она не заняла первое место в британских чартах.

Между прочим, в 2002 году «Any Dream Will Do» подверглась нападкам, откуда не ждали. Архиепископ Кентерберийский, доктор Роуэн Уильямс, выбрал ежегодное наставление Димлеби, чтобы поставить под сомнение слова песни, утверждая, что «Выдвинутые личные цели лишь активируют ваш потенциал в любой сфере, к которой лежит ваше сердце». Он вызвал достаточной ажиотаж, и Тим был совсем этому не рад.

Моя единственная придирка к словам – их излишний пессимизм: «May I return to the beginning / The light is dimming / And the dream is too. / The world and I / We are still waiting / Still hesitating / Any dream will do»[20]. Интересно, что в самой первой школьной версии слова были «My dream is dimming»[21]. И я думаю, сколько из школьников, год за годом певших под мою веселенькую музыку, понимали, что в песне говорится об усталости от жизни, что совсем не весело.

Оглядываясь назад, я понимаю, что моя нервозность во время записи была одним из первых психозов, которые начинались, когда я сталкивался с менее чем на сто процентов идеальными результатами. Плохой звук – то, что вызывает у меня самую большую неприязнь. И даже сейчас я наблюдаю слишком много мюзиклов, у создателей которых, кажется, вовсе нет ушей. Пефекционизм всегда был и до сих пор остается моей проблемой. Любое некачественное исполнение выводит меня из себя. Но сейчас, на старости лет, я вроде стал немного лучше контролировать себя. Но только немного.

Так или иначе, вскоре после анонса Decca, нам предложили выступить с мюзиклом в соборе Святого Павла. Но это должно было состояться не раньше ноября. Кроме того, Decca решили, что они выпустят «Иосифа» только в январе 1969 года. Шишки звукозаписывающей компании полагали, что релиз могут не заметить в насыщенных осеннем и рождественском сезонах. Так что летом у меня образовалась небольшая дыра. Которая, впрочем, была заполнена незначительной массой моей дорогой тетушки Ви.

ВОЗМОЖНО, ВЫ ПОМНИТЕ, как ранее я рассказывал о тетушке Ви и куче петухов, которые портят воздух. Эта тема была близка к тому, чтобы проникнуть в мою жизнь. Все началось с телеграммы, в которой говорилось следующее:

Даже почтмейстер в итальянской деревне и то понятнее изъясняется по-английски, думал я, звоня тете с дядей, чтобы понять, какого черта у них случилось.

Суть заключалась в двух вещах. Для начала дядя Джордж объяснил, что бедная Ви очень неудачно сломала ногу в трех местах. Ее самолетом скорой помощи отправили обратно в Англию и положили в клинику при Университетском колледже Лондона. Так как я был ее любимым родственником, предполагалось, что я не ударю в грязь лицом. Это еще куда ни шло. Посещения Ви в больнице без сомнения будут колоритными, и Джордж, будучи доктором, удостоверится, что о ней хорошо заботятся.

Вторая часть вопроса показалась мне более хлопотной. Ви начала писать новую кулинарную книгу и хотела, чтобы я помог с ней в час нужды. Рукопись была отправлена мне по почте заказным отправлением. Получил ли я ее? Нет. Неважно, сперва нужно позаботиться о ее ноге, но Джордж уверен, что после хирургических манипуляций Ви довольно быстро придет в себя. И вот тогда ее нужно будет подбодрить, и помощь с книгой была как раз тем, что доктор прописал. Все звучало довольно логично. Я любил трепаться с Ви о еде. Вскоре нашлась и посылка с рукописью. Название книги на титульном листе говорило само за себя:

Тетушка, без сомнения вдохновившаяся своими многочисленными театральными друзьями и, возможно, передачами Кеннета Уильямса на Би-би-си, писала кулинарную книгу для гомосексуалистов.

Перед тем как вы спросите: «Ну и что такого?» – вспомните, что это было больше пятидесяти лет назад. Лондон, может, и жил полной жизнью, и рецепты вроде «Члены вверх» и ее версии пудинга с изюмом забавляли меня, но за пределами Кингс-Роуд дела обстояли совсем не так, и едва ли ведущие издатели приняли бы книгу с распростертыми объятиями. Я процитирую введение:

Внезапно я понял, что мире есть только один издатель, который возьмется за книгу тетушки. Десмонд Эллиотт. И я был прав. Вскоре после того как ногу Ви прооперировали, она заключила сделку с Arlington Books. Ви очень неудачно сломала ногу и почти все лето пролежала в больнице. Я завербовал своего друга Дэвида Харрингтона помочь тете состряпать такие главы как «Дичь». И мы поддерживали ее игривое настроение, пока она выдумывала своего персонажа Родни Спока, чьи «изящные руки побывали за спинами многих ведущих лондонских рестораторов». Книга была опубликована в 1970 году, и весь год, да и несколько следующих за ним, я молился, чтобы никто не узнал, что Родни – это моя тетя, и что я имею к этому всему отношение.

ПРЕПОДОБНЫЙ МАРТИН САЛЛИВАН, новозеландец бывший деканом собора Святого Павла – шедевра сэра Кристофера Рена, – не был противником публичности во имя Иисуса. Он официально открыл летний молодежный фестиваль PopIn в соборе, спустившись по веревке с западного фасада здания. Поборники традиций были совсем не в восторге. Между собором и школой Святого Павла в Западном Лондоне существовала историческая связь, и преподобный Салливан решил, что «Иосиф» будет отличным продолжением бурного летнего веселья. Ни одни брови поднялись от удивления после объявления, что 9 ноября в церкви, которая считается одним из лучших последствий Великого Пожара, будет исполнена поп-кантата.

К несчастью, когда сэр Кристофер проектировал свой великолепный купол, у него и в мыслях не было рок-барабанщика: эхо в соборе Святого Павла длится около двадцати секунд. И оно не одно, как знает каждый, кто когда-либо поднимался в шепчущую галерею под куполом. В общем, собор Святого Павла не лучшая площадка для пьесы, в которой так много зависит от слов. Множество ключевых фраз были погребены эхом, когда «объединение Иосифа», как теперь назывались наши объединенные силы, дало первое представление новой версии мюзикла.

Купол отлично справился с ритмическими недостатками «Иосифа», и вновь подавялющая часть публики была в восторге. Появилась хорошая рецензия Рея Коннолли, музыкального критика из Evening Standard, с которым мы первые столкнулись, еще когда безуспешно пытались запустить карьеру Росс Ханнаман в стратосферу. В к сожалению не существующей ныне сатирической колонке Питера Сипмпла в Daily Telegraph появилась история о новой поп-кантате «Мистер Моисей и двухсотфутовый кибернетический сапог» с музыкой итонского выпускника Адриана Гласса-Даркли, что начисто исключило какие-либо серьезные мысли о дальнейшем движении в этом направлении. По крайней мере, на время. Когда мы легонько заигрывали с историей Моисея, мы думали заняться ею, используя мелодии, которые я нацарапал на салфетке в Carlo’s Place. То, что впоследствии стало заглавной темой «Иисуса Христоса – суперзвезды», по началу сопровождалось словами «Samuel, Samuel, this is the first book of Samuel»[23].