Снежная ночь с незнакомцем - Страница 17
– Неужели? – Нед приподнял бровь. – Как это понимать?
– Вы оскорбили мое гостеприимство, Аллентон, – заявил Селби. – Вы опозорили мою подопечную, невесту Белтона…
– И как же я это сделал? – перебил его Нед. – Не говорите чепухи; воображение заводит вас слишком далеко.
– Я видел, как вы смотрите на нее… и видел, как она смотрит на вас, – сказал Белтон, подступая к нему. – И скажу вам: после того как я разделаюсь с вами, на вас нельзя будет посмотреть без сожаления. – Без всякого предупреждения он ударил Неда кулаком в живот.
От боли у Неда перехватило дыхание. Но Белтон был пьян и ослабел. Нед же, наоборот, физически окреп за годы, проведенные в Индии. Он не копался в цифрах, сидя за столом, а целыми днями верхом на лошади разъезжал по своим владениям и плантациям. Он охотился вместе с махараджами, фехтовал и соревновался в стрельбе с офицерами Ост-Индской компании, и слабый удар, полученный от Годфри Белтона, хотя и неожиданный, напоминал скорее укус блохи, а не укол осиного жала.
Нед размахнулся и кулаком ударил Годфри в челюсть. Тот свалился на стоявший рядом стул, а Нед повернулся к Селби.
– Я не считаю, что оскорбил ваше гостеприимство, Селби, зато уверен, что вы нарушили законы гостеприимства. Разве вы всегда натравливаете ваших прирученных разбойников на гостей, если те отказываются платить за постой?
Нед задумчиво потер косточки пальцев.
– Я могу лишь предположить, что вы требуете с меня две тысячи гиней за комнату и стол. Мне это представляется несколько излишним. А теперь извините: я не буду пить предложенный вами коньяк. Прощайте, сэр. – Он поклонился и подошел к двери. Затем повернул ключ, каждую минуту ожидая услышать ответ Селби. Но ничего не услышал.
Селби только посмотрел, как за Недом закрылась дверь, и перевел взгляд на скорчившегося Белтона.
– Тебе и правда приходится нелегко, Годфри, – сказал он. – Я всегда говорил тебе: не лезь со своими кулаками, особенно к Джорджиане. У нее в одном мизинце больше мозгов, чем у тебя во всем теле.
Он разлил коньяк по бокалам и протянул один распрямившемуся Годфри. Селби задумался.
– Я начинаю думать, тот ли ты человек, который мне нужен, – размышлял он.
Годфри удивленно посмотрел на него:
– Мы же заключили соглашение, Селби. Я справлюсь с Джорджианой. Можешь не беспокоиться.
– Я на это надеюсь, Годфри. Очень надеюсь. – Селби поставил бокал. – Желаю тебе доброй ночи… и большей удачи с ней завтра. На твоем месте я бы постарался держаться от нее подальше. Я не видел, что она сделала с тобой минуту назад, но, должно быть, что-то очень неприятное. – Селби с издевкой усмехнулся и вышел из библиотеки, бросив через плечо: – Погаси свечи перед уходом.
Годфри злобно выругался. Он допил вино и швырнул бокал в камин, где хрусталь разбился вдребезги. Его бок словно жгло огнем, но он не знал, как она это сделала. Он то прекрасно себя чувствовал, то его пронзала невыносимая боль, какую ему еще никогда не приходилось испытывать.
Но ее надо покорить. Джорджиана была такой маленькой, такой хрупкой. Смешно даже подумать, что он не справится с нею. Теперь он подготовился.
Кто предупрежден, тот вооружен.
Глава 7
Нед в ожидании сидел в своей комнате у камина, с бокалом вина в руке. В его жизни, вспоминал он, было несколько необычно проведенных рождественских праздников. Никто не мог бы рассказать, что ел кабанью голову и пропитанный бренди рождественский пудинг и пел рождественские песни в полуденную жару в Мадрасе в декабре месяце. Англичане благоговейно соблюдают свои традиции в самых невообразимых обстоятельствах. Однако последние двадцать четыре часа превосходили весь его опыт. И Нед был совершенно уверен, что они изменят ход его жизни, изменят навсегда. При этой мысли улыбка мелькнула на его губах.
Нед подождал, пока часы пробьют один раз, и затем встал и подошел к двери. Он открыл ее и, выйдя в коридор, прислушался. Там царила тишина, а на стене в конце коридора, ведущего в галерею, горел единственный светильник.
Нед тихонько подошел к лестнице. Ни звука. У лестницы он остановился. Внизу, в полутемном холле, также горел единственный светильник. Не слышалось ни звука, кроме потрескивания деревянных половиц старого дома. Осторожно ступая, он спустился по лестнице, пересек холл и открыл дверь в гостиную. Там оказалось темно, и когда он направился к двери в библиотеку, то увидел, что она закрыта и из-под нее не виднеется предательской полоски света.
Нед вернулся к лестнице, снова поднялся наверх, но, вместо того чтобы направиться в свою спальню, свернул в коридор, в котором уже побывал вместе с Джорджи. Нед остановился перед ее дверью. Снизу из-под двери пробивался свет. Он тихонько постучал.
– Джорджи, откройте мне.
Ответом была лишь тишина. Он уже собирался снова постучать, когда услышал, как в замке повернулся ключ. И дверь приоткрылась. Нед вошел, и Джорджи, поспешно закрыв ее, снова повернула ключ.
– Я не разбудил вас?
Она покачала головой и просто сказала:
– Нет. – Она повернулась к огню, где на камне стоял маленький котелок. – Я подогреваю себе немного молока. Хотите?
– Нет, – отказался он. Это было так умиротворяюще, так по-домашнему, а он никогда такого не чувствовал. – А что еще у вас есть?
Джорджиана, наклонившаяся к своему котелку, выпрямилась и засмеялась.
– А на десерт коньяк. Я люблю добавлять немножко в молоко.
– Звучит отвратительно, – сказал Нед, наполняя бокал. – А что вы сделали Белтону?
– Ударила по почкам, – спокойно ответила Джорджи. – Незаметно, но очень чувствительно. – Она сняла котелок с огня, собираясь вылить молоко в приготовленную чашку, но отставила ее в сторону. – Нет, вероятно, вы правы. Сейчас не время для горячего молока. – Она встала и повернулась к нему.
– Где вы научились этим трюкам? – спросил Нед, пристально глядя на нее.
– Каким трюкам? – насторожилась Джорджиана.
– Вы прекрасно знаете каким, – сказал он. – Хотите коньяку?
– С удовольствием… а если вы имеете в виду мою способность защищаться, то этому меня научил сын Джейкобса, боксер-профессионал.
Нед рассмеялся, подавая ей бокал.
– Я подумал, что у вас с Джейкобсом какие-то необычные отношения.
– Он мой верный друг, – призналась Джорджи с некоторой осторожностью. – Он знал моего отца. Они росли вместе.
– Так ваша семья родом из Нортумберленда? Кэри… Я не узнаю это имя.
Джорджиана устроилась на кушетке. Казалось бессмысленным держать в тайне историю ее семьи. И желание довериться Неду Вейзи было непреодолимым. С тех пор как Джорджи оказалась в этом месте, бесцеремонно оторванная от своих лондонских корней, она жила своим умом и старалась держаться в тени. Никому ничего не рассказывать, никому ни в чем не доверять. Вся ее энергия была направлена на поиски способа выбраться из злополучной ситуации, в которую ее насильно вовлекли. Но между нею и этим мужчиной возникло что-то непредвиденное. И ее инстинкт настойчиво подсказывал ей, что она может на него положиться.
– Мой отец был младшим сыном в семье Данстон. Детей было шестеро, и по законам первородства он ничего бы не наследовал. – Джорджи безнадежно махнула рукой: законы, касавшиеся собственности, непоколебимы. – Когда один из дальних родственников, Джеремайя Кэри, предложил усыновить его, ибо у них с женой не было детей, лорд Данстон ухватился за это предложение. Оно означало, что его младший сын будет хорошо обеспечен. Так, в возрасте десяти лет моего отца отправили в Лондон к Джеремайе, где он и жил, принял их имя и после смерти Джеремайи наследовал его состояние. Он удачно женился. Родилась я, а потом оба родителя в течение двух месяцев друг за другом умерли от тифа.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.