Снег в трауре - Страница 13

Потом он прочертил пальцем на ладони их маршрут. Широким почерневшим ногтем он водил по изрезанной линиями руке: "Подходы к скалам плохие… Надо будет что-нибудь придумать… Потом мы повернем налево…

Пройдем десять метров вверх по камину. Я расставлю крючья, и мы преодолеем нависающий выступ…"

Марселен смотрел не на склон, а на руку брата. Гора умещалась у Исая на ладони со всеми трещинами, уступами, впадинами и буграми.

– Сколько нам понадобится времени?

– Если все пойдет хорошо, четыре-пять часов, – сказал Исай и сжал руку в кулак.

В сердце образовалась пустота. Силы оставляли его, утекали в пространство.

«Помоги мне, Господи! Боже милосердный, помоги нам!»

Они пошли рядом. Горы все сбрасывали с себя утренний полумрак.

Засыпанный снегом карниз наискось пересекал отвесную стену. Стоя боком на узкой площадке, опустив руки и вжавшись плечом в скалу, Исай переводил дух.

– Можно подниматься? – крикнул Марселен.

Исай ответил, не глядя в пропасть, из которой доносился голос брата.

– Подожди немного. Я приготовлюсь.

До сих пор все шло хорошо. Он легко преодолел трещину на границе снега и скал, взобрался по вертикальным выступам. Он находил удобные точки опоры на небольшом расстоянии друг от друга и шел по ним, как по ступеням. Так он добрался до карниза, который был ему известен до малейших подробностей. И вот теперь начиналась решительная схватка.

Исай поднял глаза и со страхом посмотрел на высокую вертикаль, все неровности которой были сглажены слоем синего льда. Мысленно он рисовал на стене маршрут от одной опоры до другой. Конечно, летом здесь мог пройти хороший альпинист. Но в это время года обледеневшая плита с широким выступом наверху не внушала особых надежд.

Исай инстинктивно взглянул вниз. У его ног узкая площадка круто обрывалась, в ста метрах под ним зияла образовавшаяся между снегом и скалой трещина. На мгновение он представил себе, как оступается и летит В пропасть, от мощного толчка ломает себе позвоночник. Другой удар рассекает ему череп.

Изуродованное тело подпрыгивает, как мяч, ударяясь о скалистые отроги, и, наконец, замирает на дне теснины. Находясь в состоянии странной раздвоенности, он видел себя одновременно стоящим на узком уступе и лежащим в луже крови у подножия горы.

– Ты готов? Мне подниматься?

Это был голос Марселена. Надо было действовать. Он пропустил веревку по спине через правое плечо, подхватил ее левой рукой, крикнул: «Поднимайся!» – и стал медленно тянуть веревку, помогая брату. Марселен подходил все ближе, уже слышалось его учащенное дыхание и скрежет ботинок о гранит. Пальцы вслепую нащупали край выступа. Показалось красное от напряжения лицо, потом отвернулось и опять исчезло – Марселен поменял точку опоры.

– У тебя все в порядке? – спросил Исай.

Голова брата снова вынырнула из провала, его плечи заслонили горизонт. Он подтянулся и влез на площадку, тяжело дыша открытым ртом, хлопая заиндевевшими ресницами.

– Ну, это еще куда ни шло.

– Да, – подтвердил Исай.

– А куда теперь?

Исай показал рукой на обледеневшую плиту. Марселен тоже оглядел скалу. В глазах у него мелькнуло беспокойство.

– Ты уверен, что это единственный путь? – спросил он.

– Другого нет, – ответил Исай.

– Здесь совершенно гладкая стена.

– Я знаю.

– И ты сможешь на ней удержаться?

Исай молча кивнул. Он сматывал веревку крупными кольцами, чтобы она не запуталась при подъеме. Затем проверил узлы, закрепил трос вокруг выступа скалы, заложил за пояс несколько крючьев и молоток. Все это он проделал с особой тщательностью, как бы оттягивая решительный момент.

– Если ты думаешь, что сможешь удержаться, не тяни, – сказал Марселен.

– Не торопи меня.

Чтобы достичь первой опоры, ему надо было пройти по карнизу до того места, где тот сливался со скалой. Пять шагов по краю бездны. Исай шел, повернувшись лицом к пропасти, обмирая от страха. За спиной, как подрубленная, качалась скала. Очертания склона дрожали, раздваивались, манили к себе. Невидимые нити тянули его вниз. Стужа, страх, безмолвие и камень – все только и ждали его поражения. Марселен, не отрываясь, смотрел на него. Через минуту он сказал:

– Разве тут можно пройти, Зай?

– Можно.

– Не рисковать же головой ради того, чтобы подняться на три метра вверх! Ты слышишь меня?

– Слышу.

– И что ты решил?

– Я попробую, – пробормотал Исай.

Марселен пожал плечами.

– Только не валяй дурака. Это все, о чем я тебя прошу.

– Ладно. Не буду.

– Если вдруг почувствуешь, что дело не клеится, спускайся…

– Хорошо, спущусь.

Исай повернулся лицом к скале и с опаской, через силу сделал первый шаг, потом второй. Он не смотрел по сторонам и запрещал себе думать о пропасти. И все-таки каждой клеточкой кожи он чувствовал, как влечет его эта головокружительная глубина.

– Ну как, пошло дело?

– Да, теперь уже лучше.

Тело не слушалось его. Механически, не раздумывая, он поднял правую ногу, нащупал углубление в камне. Нога сорвалась и, косо скользнув по поверхности, зацепилась за какой-то выступ. На ноге задрожал мускул. Он проглотил слюну. Теперь левая рука скользила по обледеневшей стене, ощупывала, поглаживала ее в ожидании ответа. Вот здесь, наверное, трещина. Подальше другая, для правой руки. Надо расчистить лед. Он устал. Бросил руки вдоль тела, размял, похлопывая по бедрам.

– Ну как? – спросил Марселен.

– Да, так себе… Есть хорошие участки, но придется сбивать лед.

Исай ударил молотком по корке льда. Надо было подправить форму щели, но в том положении, в каком он стоял, он не мог бить под углом. От его ударов на скале обнажились три тонкие складки. Он снова поднял руки, наложил пальцы на выступ, попробовал, выдержит ли. Попробовал второй. Потом осторожно оторвал левую ногу от карниза. На какую-то долю секунды он завис над пропастью. Наконец левая нога, царапая камень, встала в едва заметную трещину. Тело Исая было распластано по скале, горы распяли его. Лицом он прижимался к гранитной стене, отшлифованной за свой век ветром, солнцем и снегом. Перед глазами открывался другой, каменный мир, взятый под стекло ландшафт, рельефная карта, испещренная черными прожилками, в звездочках инея. Исай чувствовал морозное дыхание камня. Он так и застыл, прильнув всем телом к скале, удивляясь охватившей его радости: «Я не упал. Держусь. Все, как раньше». Еще неясная надежда придавала силы напряженным членам. Медленно, отталкиваясь ногами, опираясь на руки, он подтянулся вверх в поисках новой точки опоры. И о, чудо! Стена по первому требованию подставляла ему все неровности своей поверхности. Он бил ледорубом по шершавому сероватому льду. Вокруг него летела рыбья чешуя. Одна выемка, за ней другая. Веревка разворачивалась равномерно, без задержек. Дыхание выровнялось;

Сердце вошло в четкий правильный ритм.

Он то надевал перчатки, то снимал их, потом натягивал снова и опять сбрасывал на сложных участках. В перчатках рукам не хватало уверенности, голые руки быстро замерзали. Не обращая внимания на холод и усталость, он продолжал взбираться по скале, тихо и осторожно.

– Ну, как там наверху? – крикнул Марселен.

– Да, можно сказать, все хорошо.

Голос охрип. Душу переполняла благодарность. Он все ближе подбирался к широкому выступу над головой, который заслонял собой остаток пути. Внизу оставалось не больше трех метров веревки. Левой рукой он крепко обхватил большую каменную бородавку. Ноги стояли на двух близко расположенных опорах. «Ничего, справлюсь. Должен справиться…» Он отодвинулся от стены, прогнулся и откинулся, как будто собираясь нырнуть вниз-. Голова больше не кружилась.

Он был спокоен. Рывком выбросил правую руку вверх. Слишком высоко. Поспешно ухватился за прежнюю опору. Вытянувшись на носках, снова вскинул руку. На этот раз пальцы достали до края площадки, заскользили по застывшей корке, вцепились в лед. Левая рука, резко взметнувшись, легла рядом. Теперь он был вытянут в струну: ему трудно будет подтянуться из такого положения. Холод от камня проникал через ладони, спускался по рукам, сковывал плечи. Словно волна смерти и мрака растеклась по жилам. Он отдернул руку и поднес ее ко рту. Пальцы не двигались. Он кусал их, чтобы согреть. «Ну, еще немного. Теперь – на место. Так. Поставим повыше правую ногу. Хорошо. И левую».