Снадобье для вдовы - Страница 64

Наверняка где-то в винограднике спрятались его люди. Если это именно тот Луис, о котором думал Улибе, он не стал бы действовать в одиночку. Он осторожно лег на живот и выполз из сарая, прислушиваясь к малейшему шороху и осматривая покрытые листвой ряды виноградника на предмет едва заметного движения.

Нападение было ужасающим своей неожиданностью. Внезапно массивное тяжелое тело упало на него, откатив в сторону и распластав по земле. В какую-то долю секунды, когда Улибе ощутил полную беспомощность, в руке нападавшего блеснул нож. Улибе резко дернулся и повернулся на бок и, почувствовав, как по его ребрам чиркнула сталь, выхватил из сапога длинный кинжал. Он лягнул своего противника, потом еще раз, пытаясь высвободиться и подняться на ноги.

Второй удар ножом пришелся ему по руке, когда он рванулся вперед, пытаясь схватить того за руку, державшую оружие. Металл лязгнул о металл, и противник был обезоружен. Нападавший отпрыгнул от Улибе, подобрал с земли длинный тяжелый посох и крутанул его в руке.

Солнце поднялось над восточными холмами, слуги в доме уже встали, как вдруг раздался истошный вопль Жанны. Громко хлопнули двери, по каменному загрохотали шаги. Вопли и растерянные крики о помощи эхом отдавались в других комнатах.

Спокойствие сохраняло только в башне. Тяжелая дверь, ведущая на лестницу, была заперта на засов; чтобы ее сдвинуть с места, потребовался бы десяток человек, вооруженных тараном. Ракель выглянула из окна, чтобы посмотреть, что происходит, но увидела лишь своего отца, стоявшего в винограднике. Затем она увидела сидевшую перед ним Серену. Должно быть, что-то потревожило ее, потому что она поднялась на ноги и обернулась.

Когда она оборачивалась, восходящее солнце сверкнуло на рукоятке ножа, засунутого за корсаж ее платья.

Нарастающий в доме хаос переместился на кухню.

— Гильем пропал и госпожа Ракель тоже, — пронзительно взвизгнула Жанна. — Я обыскала весь дом. Их нигде нет.

— Не мели чепуху, — сказала кухарка. — Госпожа Ракель спускалась сюда вместе с ним, взяла хлеба и молока и пошла обратно наверх.

— Господи, что же я скажу хозяйке? — простонала Жанна. — А где она? — Она безумным взглядом обвела кухню, словно ожидала увидеть свою хозяйку разжигающей печь. — Хозяйка тоже пропала! — выкрикнула она в панике.

— Она в винограднике, — спокойно сказала кухарка. — А теперь убирайтесь с моей кухни, все вы. Вон!

И с криками и стонами все они — Дальмо, нянька и три служанки, — вывалили наружу и через кухонный сад двинулись в сторону виноградника.

При звуках приближающегося шума Луис Мерсер выхватил меч и развернулся, оказавшись спиной к Серене де Фенестрес и лекарю. Юсуф, мокрый и продрогший, выкарабкался из своего укрытия и ринулся на помощь своему учителю.

— Господин, — выпалил он, — я снова без меча, когда он так нужен.

— Забудь про свой меч, Юсуф, — сказал Исаак. — Позови его светлость.

— Не могу его найти, — ответил Юсуф. — Посмотрю еще раз. Серена де Фенестрес не видела и не слышала ничего, кроме Луиса Мерсера.

— Вряд ли Дальмо и мои служанки остановят тебя, — прошептала она ему в спину. — Это сделаю я. Отпустив Бланкету, она положила руку себе на грудь. Затем сделала пару шагов к Мерсеру. Затем, твердо держа в руках кинжал, со всей силой, которую был способен призвать ее гнев, она вонзила оружие ему в спину. Бланкета, освободившаяся от удерживавшей ее руки и обезумевшая от ярости и запаха крови, прыгнула вверх и вонзила зубы в правую Руку Луиса чуть выше запястья, толкая одновременно его на землю своими мощными, передними лапами.

От боли и изумления Луис застонал. Чьи-то руки схватили Серену за плечи и отстранили от Луиса.

— Нет, сеньора, — голос Улибе звучал хрипло. — Вам нужно научиться правильно держать нож. Так вы никогда не сможете убить.

Юсуф подхватил Серену и отвел назад к своему учителю.

— Я ударила его ножом, мастер Исаак, — сказала она без всякого выражения. — Но он не умер. Бланкета прижала его к земле, а лорд Улибе сторожит его.

— Присядьте, сеньора, — сказал лекарь. — Вот здесь, рядом со мной. Она послушно присела. Исаак взял ее руку в свою. Кровь бешено пульсировала на запястье, но сами руки оставались ледяными. Он бережно отпустил ее руку.

— Он убил моего мужа, — произнесла она, — и собирался убить моего ребенка. Я всадила ему нож точно так же, как он сделал это с моим Жилем. — Ее затрясло.

Тяжелый топот по деревянному мостику через речку возвестил о появлении няни и остальных слуг.

— Сеньора, — заплакала Жанна, — я не могу найти Гильема. Я искала везде, но не нашла его. И этой Ракель тоже нигде нет.

Ее хозяйка посмотрела на нее так, словно та говорила на чужом незнакомом языке.

— В моей гостиной ты смотрела? — наконец отозвалась она. — Они должны были уйти туда и запереться на засов.

— В вашей гостиной? — переспросила Жанна. — Я там не смотрела, — пробормотала она и опустила голову.

— Отзовите собаку, сеньора, — сказал Улибе, опустившись возле Луиса на колени.

— Так иди и посмотри, — сказала Серена няне. — Бланкета, ко мне. Оставь его, иди сюда. — Она наклонилась к собаке и спрятала лицо в ее шерсти на загривке. Платок, которым были повязаны ее волосы, развязался, и они тяжелым водопадом покрыли морду Бланкеты, словно спрятав ее от окружающего мира.

— Где мастер Луис? — Исаак поднялся и протянул руку в сторону своего ученика.

— На земле, — пробормотал Юсуф, схватив учителя за руку и потянув его в сторону от Серены. — С ним лорд Улибе. Он его перевернул и вытащил нож из спины. Сейчас он протирает нож виноградными листьями.

— Возьми у него нож, вымой в ручье и отдай Дальмо. Тот знает, где он должен лежать.

— Сию минуту, господин, сказал он и тихо подошел к Улибе. — Мой учитель попросил меня взять у вас нож, вымыть его и вернуть на место, милорд. Он весь в крови.

— Она неплохо это сделала, — Улибе с трудом перехватил дыхание. — Но я ранил его в грудь. Это для тех, кто считает, что преступника надо убивать в честной схватке.

— Он умер?

— Нет еще. Перенесите его в дом и перевяжите раны. Если он выживет, его приговорят к виселице за убийство офицера его величества.

— Вы тоже ранены, милорд, — сказал Юсуф.

— Но не этим типом, — сказал Улибе. — Каким-то разбойником, засевшим на дубе. — Просто пара царапин, — добавил он и рухнул, поверяв сознание.

— Разбойник на дубе? — оторопело произнес Юсуф.

Улибе де Сентеля перенесли в дом и поместили в отдельную комнату, где Ракель с помощью одной из служанок обработала его раны — на руке, ребрах и на голове. Она промыла их, перевязала, дала выпить обезболивающей микстуры и сказала, что его рассказ может подождать.

— Посиди с ним, — сказала она служанке. Не давай ему ни говорить, ни двигаться. Если ему будет хуже, зови на помощь.

Но пока она все это говорила, лорд Улибе уже провалился в сон, и она поспешила к отцу и Юсуфу, чтобы помочь им с тяжелораненым Луисом Мерсером.

— Как он, папа? — спросила она.

— Мы не можем сделать для него ничего более — как это было и с человеком, которого он убил, — в голосе Исаака не чувствовалось никаких эмоций.

— Я сказала ему, — произнесла Серена, — что ему нужно позаботиться о своей душе. Я послала мальчика за священником, а он твердит, что ему не нужен никакой священник, а только земля и все, что принадлежит мне. Болван! — Она покачала головой. — Как лорд Улибе?

— Он сражался, — ответила Ракель. — Был ранен и потерял много крови, но мы перевязали раны, и сейчас он заснул. Я не позволила ему разговаривать, поэтому не знаю, кто на него напал. Этот человек?

— Луис? Нет, — отозвалась Серена. — Луис не знал, что лорд Улибе с нами. Но он сказал, что привел с собой кого-то.

— Наверное, тот сбежал, сеньора, — сказал Исаак.

— Что мы тут делаем рядом с этой тварью, — горько заметила она, — как будто его жизнь имеет хоть какую-то ценность?