Смуглая леди сонетов - Страница 3

Королева Елизавета (ошеломленная). Вот это мне нравится!!! Ударила Вильяма Шекспира, скажите на милость! А кто такой, во имя всех потаскух, и девок, и распутниц, и обманщиц, от которых в моих владениях проходу не стало, этот Вильям Шекспир?

Смуглая Леди. Ваше величество, он всего лишь актер. Ах, я готова дать отрубить себе руку...

Королева Елизавета. Возможно, что и придется, голубушка. А вы не подумали о том, что я, может быть, прикажу отрубить вам и голову?

Смуглая Леди. Вилль, спаси меня! О, спаси меня!

Елизавета. Спасти тебя! Подходящий спаситель, честное слово королевы! Я считала этого человека по крайней мере дворянином, ибо я надеялась, что даже самая дрянная из моих приближенных не обесчестит мой двор, распутничая с каким-то безродным слугою.

Шекспир (с трудом встает на ноги, возмущенно). Безродный! Это я, потомок стрэтфордских Шекспиров! Я, чья мать носила имя Арден!* Безродный! Не забывайтесь, ваше величество!

Елизавета (в ярости). Гром и молния! Это я забываюсь! Я вам покажу...

Смуглая Леди (встает с колен и бросается разнимать их). Вилль, ради всего святого, перестань сердить ее. Это смерть. Ваше величество, не слушайте его.

Шекспир. Даже для спасения твоей жизни, Мария, не говоря уже о моей, я не стану льстить королевской особе, которая позволила себе оскорбить мою семью. Я не отрицаю, что мой отец к концу жизни стал нищим; это все его благородная кровь, он был слишком великодушен, чтобы заниматься торговлей. Ни разу он не отрекся от своих долгов. Правда, он не платил их, но каждый мог подтвердить, что, беря в долг деньги, он давал в обмен векселя. Эти-то векселя в руках низких корыстолюбцев и погубили его.

Елизавета (свирепо). Сын вашего отца скоро узнает, как вести себя в присутствии дочери Генриха Восьмого.

Шекспир (с надменным презрением). Не упоминайте имени этого развратника рядом с именем самого достойного олдермена Стрэтфорда. Джон Шекспир был женат только один раз, а Генрих Тюдор имел шесть жен. Вы должны бы стыдиться произносить его имя.

Смуглая Леди | Вилль, умоляю тебя!..

}(вместе).

Елизавета | Наглый пес!..

Шекспир (обрывая их). Откуда вы знаете, что король Генрих действительно был вашим отцом?

Елизавета | Тысяча дьяволов! Клянусь...

| (Скрежещет зубами от ярости)

} (вместе).

| Она прикажет прогнать меня кнутом через весь

Смуглая Леди | город. О боже! О боже!

Шекспир. Научитесь вернее судить о себе, ваше величество. Я честный дворянин, никто не усомнится в моем происхождении, и я уже принял меры, чтобы мне дали герб, который мне по праву принадлежит. Можете ли вы сказать то же о себе?

Елизавета (едва владея собой). Еще одно слово, и я своими руками начну дело, которое завершит палач.

Шекспир. Вы не настоящая Тюдор: у этой вот дряни столько же прав на ваш королевский трон, как и у вас. Что позволило вам удержаться на английском престоле? Ваш прославленный ум? Ваша мудрость, перед которой бессильны самые лукавые государственные мужи всего христианского мира? Нет! Счастье, случайное счастье, которое могло бы выпасть на долю любой скотницы. Каприз природы, сделавший вас образцом совершеннейшей красоты, какой еще не видел мир.

Елизавета, уже занесшая кулак, чтобы ударить его, опускает руку.

Вот поэтому все мужчины и оказались у ваших ног, и трон ваш зиждется на неприступной скале вашего гордого сердца, каменистого острова в море желания. Вот вам, ваше величество, слова, сказанные по простоте, от чистого сердца. А теперь делайте со мной что хотите.

Елизавета (с достоинством). Мистер Шекспир, ваше счастье, что я милостивый монарх. Я оказываю вам снисхождение; вы росли в деревне и мало знаете. Но впредь запомните, что есть слова, пусть даже сказанные от чистого сердца, с которыми все же не подобает обращаться... не скажу к королеве, ибо вы меня таковой не считаете, - но к девственнице.

Шекспир (без запинки). Не моя вина, что вы девственница, ваше величество, это только моя беда.

Смуглая Леди (опять в испуге). Ваше величество, заклинаю вас, не удостаивайте его больше вашей беседы. У него вечно на языке какая-нибудь непристойная шутка. Вы слышали, как он обращается со мной! В присутствии вашего величества назвал меня дрянью.

Елизавета. А что до вас, голубушка, то я еще не спросила, почему вы оказались здесь в такой поздний час и каким образом вы могли настолько увлечься актером, что из ревности к нему, как безумная, подняли руку на вашу королеву?

Смуглая Леди. Ваше величество, клянусь жизнью, клянусь надеждой на вечное спасение...

Шекспир (саркастически). Ха!

Смуглая Леди (гневно). Да, да, уж скорее спасусь я, чем ты, который и верит-то разве только в черную магию слов да стихов... Так вот, ваше величество, клянусь жизнью, что я пришла сюда, чтобы навсегда порвать с ним. Ах, ваше величество, если вы хотите узнать, что такое страдание, слушайте этого человека, который и больше, чем обыкновенный человек, и меньше. Он свяжет вас и будет копаться у вас в душе, он исторгнет у вас кровавые слезы унижения, а потом будет лечить ваши раны лестью, против которой не устоит ни одна женщина.

Шекспир. Лесть?! (Опускается на колено.) О ваше величество, позвольте мне сложить мои грехи к вашим ногам. Я сознаюсь во многом. У меня грубый язык, я неотесан, я кощунствую против святости миропомазанного монарха, но скажите, о моя королева, неужели я льстец?

Елизавета. В этом я вас не виню. Вы слишком прямодушны.

Шекспир встает с колен, благодарный.

Смуглая леди. Ваше величество, он и сейчас вам льстит.

Елизавета (грозно сверкая глазами). Это правда?

Шекспир. Ваше величество, она ревнует, и - да простит меня бог! - не без оснований. О, вы сказали, что вы милостивый монарх, но вы поступили жестоко, когда, застав меня здесь, скрыли ваше королевское достоинство. Ибо разве может меня удовлетворить эта черноволосая, чернобровая, черномазая чертовка после того, как я видел истинную красоту, истинное величие?!

Смуглая Леди (вне себя от обиды и отчаяния). Он десятки раз клялся мне, что настанет день, когда черноволосых женщин будут больше ценить в Англии, чем рыжих. (Шекспиру, злобно.) Попробуй скажи, что этого не было. О, он весь соткан из лжи и насмешек. Я устала от его прихотей: то он возносит меня до небес, то тянет вниз, в преисподнюю. Я горю от стыда, что унизилась до любви к человеку, которому мой отец не позволил бы держать мне стремя, который треплет мое имя перед всем светом, который выносит маю любовь и мой позор на посмешище в своих пьесах, так что я готова сгореть от стыда, который пишет обо мне такие сонеты, что под ними не подписался бы ни один благородный человек... У меня голова идет кругом; я сама не знаю, что говорю вашему величеству, нет женщины несчастнее меня!..*