Смотри, что принесли наши сети - Страница 15

Да, только никто не останавливается. Машины проносились мимо так, будто Макса здесь вообще не было. Некоторые водители, правда, махали в ответ рукой, но и эти даже не притормаживали. А время шло. Солнце скрылось за городом. Макс с тоской смотрел на бодрые ряды машин, что мчались по противоположной стороне дороги. Их там было явно больше. А он… Похоже вечно будет здесь стоять.

Прямо над ухом взвизгнули тормоза, и серебристая шевроле, перестроившись через два ряда, выскочила на обочину и медленно покатилась, хрустя гравием. Мимо Макса она пролетела метров на двести. Второго приглашения не потребовалось. Подхватив рюкзак, побежал к машине. Та уже сдавала ему навстречу.

— Подбросите? — Макс на ходу раскрыл дверь, едва не пролетев мимо.

— Куда едешь? — крепкий старик в больших квадратных очках перегнулся через сиденье, заглядывая ему в лицо.

— Да все равно, — Макс прижимал рюкзак обеими руками к груди.

— Это как понимать? — старик немного отшатнулся.

— Куда повезете, туда и поеду, — Макс раскрыл дверь шире, готовясь садиться.

— Сейчас, подожди-ка секунду, — старик уселся поудобнее в своем кресле. Переключил передачу. И вдруг дал по газам.

Машина рванулась, разбрызгивая гравий, дверная ручка выскочила у Макса из рук, а сама дверь больно ударила его по колену. От неожиданности Макс присел — почти свалился, а шевроле пронеслась вперед метров на триста и снова скатилась на обочину. В густеющих серых сумерках Макс видел, как старик высунул руку и захлопнул пассажирскую дверь. Потом вспыхнули красным фары, замигал оранжевый поворотник, машина аккуратно выкатилась на дорогу и пропала.

Макс поднял рюкзак, отряхнул его от пыли. Потом отряхнул колени. Больно все-таки. Прихрамывая пошел обратно к фонарю. Сам, идиот, виноват. Паша ведь говорил: четко называть пункт, куда едешь. Люди не обязаны за тебя думать. Нужно сразу задать направление. А там пусть сами решают.

Вот только один вопрос: что за город должен быть там, дальше по дороге?

Не успел он дойти до фонаря, как прямо перед самым носом притормозил синий RAV 4. Макс отошел в сторону, чтобы не загораживать дорогу. Машина не двинулась с места и моргнула поворотниками.

— Эй, друг, далеко собрался? — водительская дверь открылась, и оттуда показался усатый мужик.

— Я? — Макс огляделся по сторонам.

— Ну а кто еще? — водитель вышел на обочину. — Я как значки твои увидел, сразу понял — наш человек!

Макс недоверчиво ощупал приколотые к куртке значки.

— Так чего, садишься? Подходит тебе машинка? — водитель кивнул на RAV 4.

— Ну да, — Макс облизнул вдруг пересохшие губы.

— Так залазь, — водитель раскрыл дверь шире, наклонился и сложил переднее сиденье.

Макс неловко пролез внутрь. Пристроил рюкзак на коленях.

— Да кинь ты его там куда-нибудь, — усатый вернул свое сиденье на место, сел и вывел машину на дорогу.

Внутри, кроме него, оказался еще один мужик. Примерно того же возраста, только без усов.

— Ты вообще куда едешь? — усатый посмотрел на Макса в зеркало заднего вида. — Мы всю ночь планируем. Без остановки. Не знаю, подойдет тебе?

Макс кивнул, глядя на свое отражение.

— Ну смотри, — водитель повернул навигатор, чтобы Максу было лучше видно. — Мы сейчас вот сюда, — он уменьшил картинку. — Потом вот так, вот так. И потом по вот этим колхозам. Тебя, наверное, лучше всего вот здесь будет высадить, — он показал пальцем на большой узел, в котором сходилось несколько дорог. — Пойдет?

— Да, нормально, — Макс кивнул без особой уверенности.

— Договорились, — водитель вернул навигатор на место. — Отдыхай пока. Раньше завтрашнего утра мы туда никак не доберемся. Это ж тебе не феррари — он похлопал по оплетке руля.

Второй мужик усмехнулся. Потом повернулся, свесившись между креслами:

— Так куда едешь?

— Да так, — Макс напряженно выпрямился. Постарался вспомнить, что там можно, а что нельзя говорить. — По России. Достопримечательности смотрю. Историю.

— Аа, — пассажир вернулся на свое место. — Хорошее дело. Многое узнать сможешь, — голос его сделался каким-то задумчивым.

— Надеюсь, — Макс нервничал и все еще не был уверен, что нашел правильный ответ.

— А мы вот, — безусый мужик опять повернулся назад, — к дочке моей едем. Чего-то она там с маманей своей поругалась.

— Там маманя — огонь, — вставил свой комментарий водитель.

— Не то слово, — безусый усмехнулся. — Мы с ней и не живем уже больше десяти лет. Я и по работе уже переехал. Да и они тоже. Как-то и не общаемся.

— Вот он, папаша называется, — водитель шутливо хлопнул его по спине.

— А ты не лезь, — безусый отмахнулся. — А тут доча замуж собралась. А свадьба ж это такое дело. И эти две, женщины, понимаешь, характеры, переругались вдрызг. Про папочку вспомнили. Приезжай помири нас. Вот едем теперь с крестным ее. Посмотрим, что там за дела. Свадьба уже в пятницу.

— Я тоже иногда с мамой ругаюсь, — Макс не знал, что еще можно добавить к этой истории.

— Ну. Ты совсем другое дело, — безусый выпрямился в кресле и теперь смотрел на дорогу. — Ты мужик. А мужику проще. Его ничего не держит. Захотел — ушел.

— Ты сейчас паря научишь, — водитель глянул на Макса сквозь зеркало. — Он у нас, знаешь, философ. Любит порассуждать на абстрактные темы.

— А что, не так, что ли? — безусый не собирался сдаваться.

— Что не так?

— Что мужику проще. Его дело деньги в дом приносить. Остальное его не касается. А бабе, значит, за детьми присмотри, харч приготовь, везде прибери, — рассказывая, безусый загибал пальцы.

— Ты прям как мой сосед рассуждаешь, — водитель ухмыльнулся. — Ему, знаешь, вера не позволяет жене помогать. Идут по улице, он с телефоном, а у нее в одной руке авоська с продуктами, на одной руке дите висит. А другое дите сзади за юбку держится.

— Да я не про это, — безусый безнадежно махнул рукой.

— Если «не про это», то давай тогда вообще не будем, — водитель покрутил ручку приемника. — Сегодня «Бавария» с португальцами играет. Надо поискать, должна быть трансляция.

— Это будет побоище. Порвут их фрицы как Тузик тряпку — безусый перелистал журнал, лежавший на торпеде.

— Все-то ты знаешь, мудрейший.

Так они и переругивались, пока их голоса не заглушила футбольная трансляция. Шипение и треск прерывающегося сигнала, голос комментатора, крики толпы, возгласы обоих мужиков, щелчки поворотника — все это разбавлялось и смешивалось, растворялось в равномерном гудении двигателя, сплавлялось в общую мелодию. Не слишком шумную, не слишком монотонную. Упругую, полную энергии, льющуюся быстрой рекой, запертой в асфальтовом русле, бегущую через ночь, дальше, дальше, еще дальше. Дрожат стрелки на светящихся приборных панелях, свет фар отражается от дороги, красные огни машин, едущих впереди, белые огни тех, кто едет на встречу. И ты. Вместе с ними. Едешь.

Квадратная книжка, даже скорее журнал в лакированной картонной обложке. Внутри страницы с раскрасками. А еще несколько листов с контурами бумажных кукол и платьями, которые можно вырезать и надевать на этих кукол, предварительно загнув небольшие белые клапаны.

Вообще-то Борис Евгеньевич (а именно так звали безусого человека, сидевшего на пассажирском сиденье RAV 4) уже и не помнил, когда последний раз покупал книжку. В смысле — детскую книжку. Томики похождений Лютого, Слепого и прочих героев воровского и ментовского миров приобретались регулярно. Но там все понятно. Книжки за жизнь. Читаешь, чтобы как-то от проблем отдохнуть. А проблем этих у Бориса Евгеньевича всегда было очень много. Больше, чем у всех остальных.

И особенно его злило, что дома не понимают, как тяжело ему живется. Жена и дочка — они как будто думали, что деньги берутся из воздуха. Вот так — бац — щелкнул пальцами, и на тебе пачку хрустящих банкнот. Нет, дорогие, деньги еще заработать надо.