Смертельный ритуал - Страница 20

Недостаток сна нисколько не отразился на скорости Евы, с которой она шагала к парадной двери дома Сайласа Пратта. «Какой большой и красивый дом», – подумала она. Что ж, сегодня он увидит его в последний раз. Дверь им открыл робот. 

– Доктор и миссис Пратт сейчас не могут вас принять. Пожалуйста, назовите свое имя, цель визита, и… 

Ева не стала его дослушивать и отодвинула робота в сторону. 

– Вырубите эту штуку, – приказала она сотрудникам в форме, которые шли позади неё и Пибоди. Она вошла в дом и оказалась в просторной гостиной, где доктор и его жена сидели на диване и потягивали мартини. 

– В чем, собственно, дело? – потребовал объяснений Сайлас, поднимаясь на ноги. 

– Займись этой женщиной, Пибоди. А он – мой. Сайлас Пратт, вы арестованы. Вы обвиняетесь в убийстве первой степени Авы Марстерсон, человека. В убийстве первой степени… 

– Это абсурд. Вы лжете. 

Ева почувствовала воздействие его силы – в животе появилось ощущение, будто он скован льдом. Но даже обрадовалась этому. 

– Не перебивайте. Вы можете оказывать сопротивление всеми возможными способами, поскольку я буду очень рада провести несколько следующих минут, пиная вашу задницу. Господи, Пибоди, неужели ты не можешь её заткнуть? 

– Она истеричка, – радостно ответила Пибоди, передавая кричащую Олу сотрудникам в форме. 

– На чем я остановилась? Ах да, вы обвиняетесь в убийстве первой степени Брайна Троцки, еще одного человека. Так же вы обвиняетесь в похищении, использовании запрещенных препаратов, мошенничестве, злоупотреблении врачебной должностью и, просто забавы ради, порче имущества. Вы серьезно нагадили в том номере. У вас есть право сохранять молчание, – произнесла Ева. 

– Катись в ад. 

– Спасибо, но меня и Нью-Йорк устраивает. – Ева продолжила зачитывать ему права согласно правилу Миранды и одновременно заломила руку Пратта за спину. Он тут же попытался вырваться, и тогда она с удовольствием ударила его каблуком по лодыжке. Затем она защелкнула у него на запястьях наручники, и Сайлас принялся осыпать её проклятиями. 

– Что это за язык? Латынь? Греческий? Или ты сам его выдумал? – поинтересовалась Ева и повела задержанного к двери. Сайлас продолжал сопротивляться, и именно это, как потом утверждала Ева, и стало причиной того, что мужчина со всего размаху ударился головой о дверной косяк. 

– Черт, бьюсь об заклад, у тебя сейчас очень сильно разболится голова. Постарайся её вылечить, пока она не начала тебя беспокоить. 

– Когда я выйду на свободу, то напьюсь твоей крови из серебряной чаши. 

– Чертовски отвратительная идея. – Ева приблизилась к нему так, что её губы едва не касались уха Сайласа. – Здесь у тебя нет никакой силы, тупица. Ты арестован, тебя вывели в наручниках из твоего красивого дома на глазах у этих замечательных соседей и – о, ты только посмотри – это съемочная группа с семьдесят пятого канала. – Ева широко улыбнулась, довольная тем, что её знакомые журналисты прибыли так быстро. – Это ни что иное, как унижение. Готова поспорить, что даже сам дьявол почувствовал бы себя неловко. 

Ева с трудом затолкала его на заднее сидение полицейской машины. А затем закрепила на голове Пратта черные очки, закрыв его глаза. 

– Не забывайте, он обладает телепатическим даром, – сказала она полицейским, которые должны были отвезти задержанного в участок. – Как приедете, сразу же отправьте его в одиночную камеру. 

Ева захлопнула дверь и выпрямилась, положив руки на бедра. 

– Иди домой, Пибоди, – посоветовала она напарнице, когда та подошла к ней и зевнула так сильно, что хрустнула челюсть. – Поспи немного. 

– Ну, когда-нибудь я точно попаду домой, но только после того, как выполню задание. 

– О, да. Тогда ты просто свалишься от потери сил. – Ева не двигалась с места, наблюдая за Рорком, который направлялся к ней. «Черт возьми», – подумала она, – «как же он хорош». И тут же почувствовала, как сон начал окутывать её мозг. 

– Полагаю, арест не один раз покажут в новостях, – сказал Рорк, подойдя к жене. 

– Надо же как-то зрителей развлекать. – Ева слабо улыбнулась ему. 

– Только не говори, что сегодня ты будешь проводить все аресты сама, а потом ещё и заниматься бумагами? 

– Нет, мне нужно было арестовать только Пратта, ведь это особенный случай. Всех остальных подозреваемых возьмут другие сотрудники, а бумажная волокита подождет до утра. Я и так же готова лечь спать прямо на асфальт. 

Рорк обнял её и только сейчас понял, насколько сильно она устала – Ева не стала сопротивляться проявлению его нежности, и это несмотря на то, что несколько репортеров всё ещё крутились поблизости. 

– Я хочу поехать домой и лечь спать со своей женой. Причем на несколько дней. 

– Ты установишь будильник, чтобы он сработал через восемь часов? 

– Хорошо. 

Обнимая друг друга за талию, они подошли к машине. Рорк сел за руль, а Ева скользнула на пассажирское сидение. И, как заметил Рорк, она тут же погрузилась в свои восемь часов, отведенные на сон.

Джек сидел в своей кровати, когда Ева вошла в его палату. Он был бледен, а темные круги под глазами говорили об усталости. Ева даже не сомневалась, что провела ночь куда лучше, чем он. 

– Вы доктор? – спросил мужчина. 

– Нет, лейтенант Даллас. Вы помните меня? 

Он несколько секунд смотрел куда-то сквозь неё. 

– Да, помню. – Он вытянул вперед руку, словно прося её подождать. И, закрыв глаза, глубоко вдохнул. Затем мужчина открыл глаза и произнес: – Я помню. Вы были в отеле, но не в том номере. И вы говорили со мной в другой комнате. Кажется, это был полицейский участок. Я арестован? 

– Нет, Джек. Я знаю, что с вами работает доктор Мира. Она говорит, что вам уже стало немного лучше и со временем вы полностью поправитесь. 

– Мой организм очистили от наркотиков. Это очень помогает. А головная боль... Она уже не такая сильная. Ава умерла. Я был там, – произнес он с дрожью в голосе. Затем снова закрыл глаза и глубоко вдохнул. – Я был там. Я изнасиловал её. 

– Нет. Они использовали вас обоих. Вы же врач, Джек. Я знаю, что доктор Мира рассказала вам о том, какие препараты вам ввели, а вы знаете, что эта дрянь может сделать с человеком. Вас напичкали наркотиками и загипнотизировали. А затем похитили. Вы не виноваты в том, что произошло, и не несете никакой ответственности за это. Вы сами были жертвой. 

– Я жив, а она нет. 

– Я понимаю. Это очень тяжело принять. Вы боитесь вспоминать о произошедшем, боитесь спросить, воспользовались ли вы ножом, который держали в руках. 

В его глазах появились слезы. 

– Как я буду с этим жить? Чем бы они меня не напоили, что бы они со мной не сделали, как я смогу жить с этим? 

– Вам и не придется это делать. Вы не использовали нож. У меня есть множество показаний тех, кто был там, кто участвовал в этом ритуале. Все, как один, говорят, что вы потеряли сознание. Они вложили нож вам в руку, когда вы были наверху без сознания. 

– Но кровь. На мне была её кровь. 

– Вас просто измазали кровью. Вы должны были умереть, сжимая в руке нож, покрытый кровью Авы. Конечно, потом появились бы вопросы, много вопросов. Например, кто ещё был с вами. А кроме этого, есть ещё два человека, связанных с этим делом, которые по замыслу преступников тоже должны были умереть. Один из них действительно мертв, Джек, и он тоже ничего не сделал, но все равно погиб. Второй человек находится в комнате напротив, она тоже пытается справиться с тем, что произошло. Так же, как и вас, убийцы накачали эту женщину наркотой и использовали её. Сможете ли вы обвинить её в том, что случилось с Авой? 

– О Господи, нет, конечно. 

– Тогда почему вы обвиняете себя? 

– Я не смог справиться с этим. Я не смог выбраться из этого дурмана... и спасти её. Хотя я слышал её крики. В моей голове.