Смерть моя, жизнь моя (СИ) - Страница 2

В глубине души я рисовала мужа чем-то похожим на Картера. Таким же улыбчивым, немного бесшабашным, иногда делающим глупости, но неизменно любящим и справедливым.

Сорвавшись с места, я со всех ног бросилась домой. На мягкую грудь матушки, в суровые, но добрые объятия батюшки. Знаю, родители отдали бы всё за малейший шанс убрать с моей руки эту метку ниатари, оставить меня в семье.

В тот день я долго плакала, пока няня Бетси не принесла успокаивающего отвара и примочки на глаза, приговаривая, что на балу я буду совсем ужасно выглядеть.

— Может, тогда никто на меня не позарится, — сквозь слёзы отшучивалась я, а Айрин поглаживала по волосам, не зная, чем помочь.

Эллинге Сольгард никогда не участвовал в балах ниатари. В этом мире не было женщины, которая могла бы ему подойти. Раньше он пытался её найти, надеялся на чудо, даже зная, что это невозможно. Ездил тайком посмотреть на девочек, отмеченных узором Прада. Его верные паладины выискивали всех, в ком лилась хоть капля огненной силы — той силы, что способна расплавить его ледяную суть.

Было время, когда едва войдя в должность Наместника, молодой и полный надежд, он ходил по улицам, присматриваясь к случайным незнакомкам. Ждал свою единственную.

Сейчас, спустя десятки лет по меркам этого мира, он давно уже отчаялся. Смирился с угасанием и одиночеством.

Нет, по меркам Прада он был ещё молод, даже юн.

Но Прада больше нет. А необходимость удерживать Разлом отнимает его силы, забирает его жизнь, заставляя угасать раньше срока.

Он давно уже смирился, что не передаст должность своему сыну, как сделал это его отец. Нашёл преемника — самого сильного из драххов, не считаясь с личными эмоциями.

Сегодня Эллинге возвращался из парламента, с собрания лордов. Люди вечно недовольны, время от времени пытаются выставлять требования, надеются потеснить драххов, забывая, кому обязаны миром и спокойствием.

Впрочем, они не так уж ошибаются, полагая, будто Хаос пришёл сюда по вине драххов. Сложная, запутанная история, корнями уходящая в века…

А ещё совесть. Иногда ему привозили женщин отсюда, с этой стороны Моста. Женщин, которые никогда больше не возвращались в свои дома. Он сдерживался, как мог, но иногда звериная жажда брала верх. С этим ничего нельзя было поделать.

Он не любил бывать на этой стороне Мельды. Она всегда представлялась чужой, почти враждебной, напоминала об ошибках и поражениях. Неприятные эмоции для гордого, некогда сильного народа.

И, пожалуй, даже не смог бы объяснить, что заставило дать приказ Брену затормозить.

Она стояла у перил. Совсем ещё молоденькая, светловолосая, в тонком платьице, какие последнее время завели моду носить человеческие девушки.

Однозначное, мужское желание неожиданно взвилось внутри, перехватывая дыхание. Он давно уже не помнил, когда последний раз так желал женщину. И совершенно не хотел погубить эту невинную девочку!

Сам не отдавая себе отчёта коснулся чистой кожи, почти машинально проверяя…

И утонул в ответном отклике силы.

Как такое возможно? Кто-то пропустил наделённую силой девушку? Или она из семьи, где лишь один ребёнок и другого уже не будет? Таких драххи старались не трогать, только если проявления силы были очень велики. Впрочем, среди людей это огромная редкость. Женщины всё меньше и всё реже подходили мужчинам-драххам.

Или, возможно, у него слишком давно не было женщины. А те, что были… Не те женщины, об уходе которых стоило бы сожалеть.

— Имя, — выдохнул он, вглядываясь.

Огонь Прада явно коснулся этой девушки. Но не раскрылся в полную силу.

Она была невинна, и этот запах ударил в голову, сводя с ума.

Сольгард с трудом заставил себя отвернуться. Вернуться в машину.

Сегодня Вальтарр уже отдыхает, но завтра с самого утра он заставит своего личного помощника накопать всё, что возможно, об Илесс Оринго.

Оринго. Знакомая фамилия. Не дочь ли одного из лордов?

Возможно, на ней уже есть метка Прада. Тогда он лишь дождётся совершеннолетия. А если нет…

Едва ли он сможет убедить себя выбросить её из головы. Сделает отцу предложение, от которого невозможно отказаться.

Но сначала нужно убедиться, что она действительно несёт огонь Прада, что есть хоть малейший шанс…

Ночью Сольгард осознал, что не может лежать. Не в силах ждать. Метался по просторным комнатам с широкими окнами на самом верху эллиптической башни, смотрел на бурные воды Мельды, на дальний людской берег. И дико, просто безумно жалел, что не забрал её с собой. Сразу же. Без разговоров.

Привёз бы её сюда. А уже потом утрясал вопросы с родителями…

Нет. Драххи так не делают. А ещё он не уверен, что смог бы остановиться. Слишком много давно похороненных желаний и планов она всколыхнула в нём.

Девушка не заслуживала такой участи. Он попробует познакомиться с ней, завладеть её вниманием. Заручиться согласием…

Надежда сменялась отчаянием, то возгораясь, то напоминая, сколько раз он уже надеялся и чем это заканчивалось. Сколько раз хотелось выть от бессилия и биться головой в стену.

Под утро он не выдержал. Обнаружив, что даже не разделся, а ещё успел приговорить бокал «Синей Праны». Не настоящей, конечно, жалкой подделки из этого мира.

Решительно позвонил Вальтарру. Сегодня же, сейчас он хотел знать об этой девушке всё.

Илесс. Какое глупое имя. Но даже оно внезапно стало казаться мелодичным, светлым, как и она сама. Полным обещаний.

Илесс…

Солнце позолотило гладь Мельды, куда выходила часть окон его башни. Осветило дома на той стороне и медленно поползло по небосводу. Слишком медленно…

Он понимал, что торопиться некуда. Вальтарр всё узнает за день, максимум два-три. Едва ли за это время девушка успеет выскочить замуж или…

Или. Это «Или» жгло огнём. Он рассматривал дома на противоположном берегу, купавшиеся в прибрежном тумане, и размышлял, возможно, один из них — её. Внутри всё клокотало от тревоги, неясного страха, что он может потерять её навсегда. Никогда больше не увидеть.

Казалось, день тянулся бесконечно медленно. Лишь к вечеру явился запыхавшийся Вальтарр — личный помощник, из тех, кто легко заводил отношения с людьми и мог раздобыть любую информацию в минимальные сроки.

Едва удержавшись, чтобы не броситься к нему с вопросами, Эллинге развернулся, взглядом побуждая говорить.

— Она… — не успев отдышаться, начал Вальтарр, заставляя кровь вскипать в венах, — ниатари.

Сольгард выдохнул. Ниатари. Отлично. Но сердце не спешило успокаиваться, тревога не отпускала.

— Когда совершеннолетие? — нахмурившись, поинтересовался он.

Хватанув ртом воздух, Вальтарр выдохнул:

— Сегодня!

С самого утра наш дом наполнила кутерьма. Бетси суетилась вокруг меня, поправляя тончайшее белоснежное платье из самых дорогих шелков, которое уже несколько недель ожидало своего часа. Нянюшка приговаривала, что я буду самой красивой, как и положено хозяйке вечера, и сокрушалась, что за завтраком я не съела ни крошечки.

Тётушка Салли сеяла бесконечными «А вот помню, в наше время…», однако все её россказни сегодня проходили мимо моих ушей.

Узор на запястье пришлось открыть, как требовали предписания. Он снова стал тёмным, но я по-прежнему с ужасом вспоминала вчерашнего незнакомца, отчаянно надеясь, что его сегодня не будет.

К полудню начали съезжаться гости. Драххи и девушки-ниатари, которые ещё не нашли своей судьбы. В основном из соседних городов, где уже перезнакомились со всеми местными женихами. Лишь одна из нашего, Улина. Она стала ниатари всего месяц назад, мы поддерживали отношения, насколько было разрешено.

Отец расставил в саду столы с бокалами и лёгкими закусками, специально чтобы я могла рассмотреть мужчин, чем мы с Айрин и занимались из окна моей спальни.

Девушку всегда выбирал драхх. Если на одну ниатари претендовали несколько драххов, они решали вопрос обладания путём поединка. И только в том случае, если соперники признавали равенство друг друга, девушка могла выбирать сама.