Смерть моя, жизнь моя (СИ) - Страница 1

Держи меня, любимый, пожалуйста, только держи… Не отпускай, никогда больше не отпускай… Ты же сильный. Мы столько уже прошли. Пожалуйста, держи. Ты справишься.

А я буду вспоминать. Вспоминать тот день, когда впервые увидела тебя. Когда сгорала от ужаса. Когда коснулась того, чего не должна была касаться.

Я буду вспоминать…

Тётушка Салли иногда рассказывала нам о том благословенном времени, когда в мир ещё не пришли драххи. Впрочем, даже сама она такого уже не застала. А я почти верила, что это лишь сказки.

Меня с детства избрали ниатари и готовили стать женой одного из них. Драххи сами выбирали семьи, с которыми породниться. Глава семейства получал конверт с именем дочери. Отводил в Башню Драххов на ритуальную службу. А спустя несколько дней на её запястье появлялась тонкая вязь тёмной татуировки.

Никто не смел отказать драххам.

В день перед моим совершеннолетием моя подруга Айрин ночевала у нас. Завтра отец должен дать бал, на котором соберутся ищущие невест драххи. И, возможно, кто-то из них выберет меня.

Бывало и так, что выбирали не сразу. Вот и к нам приглашены несколько ниатари, которых пока не нашли их драххи. В глубине души мне хотелось стать одной из них, пожить с родителями ещё хоть немного.

Если завтра кто-нибудь выберет меня… мы с Айрин больше никогда не увидимся. Ни с ней, ни с родными. Я не знала, почему мужья не разрешали своим ниатари навещать семью, а родственникам бывать в Драххане, и от того будущее пугало безмерно.

Айрин приехала с самого утра, не упуская случая пострелять глазками в Картера. Братец хоть и был на год младше меня, плечами и ростом давно обогнал не только сверстников, но и тех, кто постарше.

Помню, как в прошлом году подруга уговаривала меня бежать.

— Выйдешь тайком замуж, и никакой драхх не позарится! Говорят, если девушка уже не девственна, она им не нужна…

— Вот именно, что не нужна! — рассердилась я тогда. Если бы всё было так просто! Но меня десять лет готовили к тому, чем я должна оплатить возможность моего народа жить без лишений и войн. — Ты разве не знаешь, что с девушками, которые себя не уберегли, случаются несчастья, а проклятье падает на весь их род?!

— Я не знала… — пролепетала Айрин. — Думала, это просто… суеверия.

— Даже если и суеверия, на своих родных проверять не хочу!

Больше Айрин ничего такого не предлагала. Зато часто бывала у нас, понимая, что расставание неизбежно. Наши отцы тесно общались, поэтому никаких препятствий дружбе не чинили. И, пожалуй, Айрин чудесно скрашивала мне все эти годы, в которые меня угнетала неизбежность будущего.

В тот вечер перед совершеннолетием она вытащила меня пройтись. Бдительная матушка отрядила Картера нам в сопровождение.

На улице стояла жара, и я решила в последний раз одеть обычное платье. Завтра на балу предстояло лавировать в пышной юбке и плотном корсете, но в другое время никто уже так не одевался.

Под разгорающийся свет уличных фонарей в мягких сумерках по дорожкам ехали кареты вперемешку с самодвижущимися экипажами. Драххи принесли нам необычные механизмы и множество странных, непонятных вещей. У меня мурашки бежали по спине от того, что совсем скоро и мне предстоит уехать из родного дома, пересечь Мост и окунуться в жизнь, окружённую этими пугающими, незнакомыми предметами.

Но я даже не подозревала тогда, какая участь на самом деле уготована ниатари.

Айрин с Картером перекидывались пикировками, пытаясь меня развеселить, но если честно, мне хотелось побыть одной. И в то же время не хотелось: я понимала, что всю дальнейшую жизнь буду одна. Едва ли смогу завести друзей среди мрачных драххов. Смутную надежду вызывали мысли об остальных ниатари, молодых жёнах. Может, мне удастся подружиться с кем-нибудь из них?

Почти все мы друг друга знали, но поддерживать близкие знакомства нам почему-то не разрешалось. Вообще, у драххов была целая куча предписаний для ниатари, которых для них выращивали.

— Ну что, девчонки, по мороженому? — предложил Картер, когда мы вырулили к набережной.

— Да, да! — радостно хлопнула в ладоши Айрин. Я же пожала плечами.

Наверное, нужно было вкусить всё, что прежде доставляло радость, надышаться напоследок воздухом свободы. Но от волнения перед предстоящим я не чувствовала ни вкуса, ни свободы.

Картер нырнул в небольшой крытый павильон, где мы всегда любили покупать мороженое. Айрин сунулась за ним, а я пошла вдоль перил вперёд, глядя на бурное течение Мельды.

На той её стороне жили только драххи. Людям запрещалось ступать в их владения без специального разрешения. Два берега соединял лишь один белоснежный, сверкающий Мост.

Меня как магнитом тянуло к нему, я всё шла и шла, размышляя, предстоит ли завтра поехать на ту сторону?

Хотя нет, не предстоит. Не завтра. Сначала девушку ждёт свадьба. Пышная церемония, словно откуп или прощание с родными. А потом — Башня Драххов, в которую не ступала ни одна нога человеческая… только ниатари.

Я машинально поправила широкий браслет из перламутровой кожи, прикрывавший татуировку. Она — наш знак и наша защита. Никто не смеет обидеть девушку с татуировкой ниатари. Многие считают, что нам даже отказывать нельзя, но я никогда не пользовалась этим заблуждением. Отец, лорд парламента, был не последним человеком в нашем городе и с детства старался внушить нам приличия.

И всё же я ощущала себя намного лучше, когда окружающие не видели моей метки. Так хоть немного сохранялась иллюзия, будто я обычная девушка, которую ждёт обычная жизнь.

Разглядывая высокие эллиптические дома на противоположном берегу, словно сделанные из стекла, я не заметила, как рядом затормозил один из самодвижущихся экипажей.

Подняла глаза, лишь почувствовав чьё-то присутствие, пристальный немигающий взгляд. Оглянулась резко.

Он был огромен. Густые синие волосы спадали по широким плечам, обтянутым тонкой незнакомой тканью с узором, который чем-то напоминал чешую. Синие! Яркие, сверкающие в заходящих лучах. Мне пришлось поднять голову, чтобы заглянуть в его глаза.

И лучше бы я этого не делала.

Зрачки мужчины вытягивались вверх, а после стали расширяться, затопив чернотой яркую синюю радужку. Миг — и эта чернота унесла меня, заставляя провалиться куда-то вглубь.

Шаг. Ещё шаг.

Я хотела отвести взгляд, но не могла. Паника заполнила всё моё существо лишь одним желанием: бежать, спрятаться, исчезнуть навсегда из этого мира, оттуда, где меня может найти это порождение тьмы…

Мужчина поднял руку, коснувшись моего плеча — там, где платье не закрывало его, обнажая кожу. Будто разряд прошёлся по моему телу, отдаваясь в запястье. Кожа горела, я начала задыхаться.

— Имя, — требовательно пророкотал незнакомец, и от густого, сочного, гипнотизирующего голоса я погрузилась ещё в больший озноб. Его ноздри встрепенулись, словно принюхиваясь.

— Ив… Илесс Оринго, — запнувшись, выдала я. Голос звучал на удивление ровно — отец с детства внушал, что я должна держать лицо, никогда не показывать эмоций и сохранять достоинство.

Резко отпустив меня, драхх развернулся к самодвижущемуся экипажу.

Запястье горело, опустив глаза, я обнаружила, что из-под браслета прорывается яркий серебряный свет.

Это пугало, я знала, что татуировка должна отреагировать на силу драхха, и чем больше реакция, тем больше я ему подхожу. Но в чём эта реакция выражается — мне не рассказывали. Говорят, у каждой ниатари по-разному.

— Иви! Что случилось? Он обидел тебя? — ко мне подлетел Картер. Сзади, отстав и запыхавшись, придерживая юбку, бежала Айрин.

Не в силах вымолвить ни слова, я лишь смотрела, как удаляется экипаж, унося пугающего незнакомца.

— Это был драхх? Не терпится до завтра подождать! — возмущался брат.

— Ох, нет, боже мой нет, только не он! — мне даже подумать страшно было, что я могу достаться этому жуткому человеку. Точнее, не-человеку.