Смерть и девушка из соседнего дома (ЛП) - Страница 55

От ее беспокойства сердце кровью обливалось. Чем тут могут помочь мои друзья? Да и вообще кто угодно?

Я нырнула под руку Джареда, и он не стал меня останавливать.

— Подожди, Лор! — крикнул Глюк. — Ты не одна. Мы с тобой.

Я оглянулась:

— Не в этот раз.

Подойдя к двери, ведущей в магазин, я попробовала ее сдвинуть, но она, естественно, не поддалась. Внезапно возник поток энергии, будто Джаред отпустил контроль над дверью, и она отъехала в сторону.

— Лорелея, — позвала меня бабушка, но, стоило мне оглянуться, тут же поникла под моим умоляющим взглядом.

Видимо, целебного бальзама от одержимости демоном в ее закромах не было.

— Нельзя отпускать ее вот так! — подскочил Глюк. — Зачем ты дверь открыл?

— Я не открывал, — послышался за спиной голос Джареда.

Подгоняемая болью и отчаянием, я прошла через магазин к выходу на улицу, толкнула дверь и услышала, как Кэмерон спорит с Джаредом.

— Дай ей, в конце концов, дух перевести! — потребовал Ласк.

Впервые в жизни мы с ним хоть в чем-то были согласны.

Почему я ничего не знала? Прошло столько времени, столько лет, а я даже не догадывалась ни о существовании сверхъестественных существ, ни о пророчествах, ни о тайных встречах прямо у меня под носом. Как могла я не знать, что Брук была одержима, а я одержима до сих пор? Судя по всему, если в человека вселяется темный дух, его можно изгнать. Но если вместо темного духа приходит демон, то шансы склоняются в его пользу. Ну разве не отстой?

Я собиралась обойти магазин и посидеть в ближайшей роще, чтобы собраться с мыслями, но дошла только до стоянки, как вдруг в голове замелькали картинки из прошлого. Снова я как будто наяву увидела врата — как зигзаг молнии, расколовшей небеса пополам, и сквозь этот раскол средь бела дня на мир смотрела ночь. Вот только то была не ночь. В маслянистой густой черноте посреди ясного неба толпились сотни темных духов, сбежавших откуда-то в наш мир.

Все это я видела заново глазами шестилетней себя, и под натиском воспоминаний рухнула на колени. По краям неровный раскол в небе мерцал, будто кто-то прорвал ткань реальности. Тогда я не знала, что это такое. Помню, как, ничего не понимая, пыталась объяснить видение родителям. И помню ужас на их лицах. Помню папу — красивого, сильного, с рыжими волосами и колючей щетиной. И маму — невероятно прекрасную женщину с длинными волосами цвета корицы. Я играла с ее локонами часами. Расчесывала, заплетала в косы…

Пока папа готовил на гриле свои знаменитые хот-доги или поливал газон, насвистывая какую-то мелодию, мама рассказывала мне сказки. Только сказки были не совсем обычные. Теперь-то я понимала, что родители готовили меня, рассказывали истории и легенды, которые хранились и передавались в роду Арабет из поколения в поколение. Это были истории о героях и героинях. Все верили, что когда-нибудь я стану такой же. Будто это проще простого. Будто я достойна встать в один ряд со всеми этими людьми.

Я закрылась в самой себе, когда в мыслях внезапно всплыли воспоминания о последнем дне жизни мамы и папы. В яркой вспышке света я разглядела древние руины пуэбло за чертой Райли-Свитч. Папа стоял и читал что-то вслух из незнакомой книги, но вся его сила оказалась ничтожной по сравнению с силой ветра, вызванного открытыми вратами. И в очередном мощном порыве папа упал на колени.

— Он справится, звездочка, — сказала мама, пряча меня за густым кустарником. — Вот увидишь, он закроет врата.

Вот только я смотрела лишь на тени, мчавшиеся мимо нас к холмам, словно дымчатые змеи.

Мама начала что-то напевать, но я не разбирала слов. Она закрыла глаза и крепко прижала меня к себе, а беспощадный ветер трепал ее красивые волосы. Внезапно все закончилось. Исчез ветер, стих шум. Мама подняла голову и оглянулась на раскол. Секунду спустя мы сорвались с места. Спотыкаясь, мама все так же крепко прижимала меня к себе и со всех ног бежала к машине.

На бегу она бормотала какие-то ободряющие слова, но я знала, что все это неправда. Я видела то, что видела она. Раскол в небе завихрился яростным торнадо. Раздался громкий треск, и очередной порыв ветра швырнул нас в сторону.

Мы упали на землю, но мама не собиралась сдаваться. Поднявшись на колени, она изо всех сил боролась с вихрем. Мы уже были у машины, и мама пыталась открыть дверь, но вдруг застыла. Я услышала тихий вздох. Мама отпустила меня и принялась заталкивать под машину. Помню слезы на ее щеках, упавшие на лицо спутанные волосы и наполненные страхом глаза.

А потом она прошептала мне последнее свое слово:

— Прячься.

Долю секунды спустя маму отобрали. Я цеплялась за ее блузку, и меня по инерции швырнуло вперед. Я упала на живот. Там, где только что была мама, оказалась пустая земля.

Ветер отчаянно завыл. Поднявшись на четвереньки, я стала осматриваться в поисках мамы, но ее нигде не было. Зато рядом со мной стояло чудовище. Огромное, как дерево. Оно смотрело на меня и чего-то ждало. Я сжала кулаки и стиснула зубы, стараясь не замечать, как печет от волос в глазах.

А потом случилось нечто странное: чудовище рассеялось, превратилось в туман. И я вдохнула его, ощутив горячий и едкий привкус чуждой сущности. Я проглотила этот привкус, и в горле запекло, а легкие словно обдало огнем. Чудовище исчезло. Его больше не было, но теперь мы были одним целым.

— Нет!!!

Мы обернулись, увидели бегущего к нам человека и подумали, что он выглядит смешно.

— Нет! — снова закричал он, перекрикивая ревущий ветер, и упал возле нас на колени. — Нет, черт возьми! Это я тебя призвал! Я, а не она!

Он кричал нам в лицо, и нам это не понравилось. Мы увидели неподалеку палку и решили проткнуть человека. Даже немножко удивились, когда палка легко порвала ткань рубашки и погрузилась человеку в живот. А еще мы были рады. Мимо нас больше не летали темные духи, которые, приближаясь к нам, тут же меняли направление, как рыбки в аквариуме. Мы смотрели, как закрывались врата в небе, как стихал ветер, и как все вокруг постепенно обретало покой. Мы смотрели, как проткнутый палкой человек с распахнутыми от страха глазами отползает подальше от нас.

Потом мы легли на землю и уснули.

***

Воспоминания потихоньку меркли, и я поняла, что закрыла лицо ладонями. Я не плакала, нет. Стиснув зубы, я не давала себе впасть в исключительно девичью истерику. И все-таки ресницы были мокрые, а по щекам текли и капали с подбородка соленые слезы.

Сквозь пальцы я посмотрела на асфальт под коленями. В абсолютной тишине я пыталась осознать случившееся, принять тот факт, что все это произошло на самом деле, но ничего не получалось. Я пыталась ухватиться за какие-нибудь разумные доводы, но они ускользали. Не шевелясь, я тянулась, хваталась, царапалась, но снова и снова терпела поражение.

— Босс хочет поговорить.

Поговорить? Я нахмурилась.

— И побыстрее.

Под колени себе я больше не смотрела, зато заметила в метре от меня пару дорогих мужских ботинок. Взгляд двинулся выше. Темные штаны. Наполовину заправленная в них голубая рубашка с подвернутыми рукавами. Красный галстук. Тот самый, что был в лесу.

На меня сверху вниз смотрел Джон Делл.

— Этот город и ты мне до смерти надоели. Двигай в фургон!

Он ткнул пальцем в сторону припаркованного неподалеку служебного фургона с логотипом «Туриста». Боковая дверь была открыта, как пасть, готовая проглотить меня в любой момент.

Я моргнула и еле слышно прошептала:

— Пошел ты на фиг.

Похоже, ни на что больше у меня не хватило бы сил. Нахлынула такая усталость, какой не было даже тогда, когда мы с Брук решили не спать двое суток подряд. Если и есть специальное время для энергетических напитков, то оно пришло прямо сейчас.

Не успела я даже подумать о том, чтобы встать, как моя голова резко крутанулась вбок, и в ней взорвалась слепящая боль. Меня развернуло, и я упала. Мир подо мной пошатнулся. Собравшись с мыслями, я кое-как встала на четвереньки и увидела, как с моей головы на землю капает кровь.