Смерч – это круто! - Страница 2

Старший детектив Клим Гидра явился на место обнаружения тела.

Покойник был пришит к электрическому стулу из игрушечного набора для палачей. Вместо обычной, среднестатистической головы у него имелся улыбчивый череп.

– Кто это у нас тут? Веселый Роджер? – Гидра склонился над трупом, будто пытаясь узнать от него имя убийцы.

– Мягкое утро, детектив. Данные на этого беднягу вот здесь, – к старшему сыщику подскакнул лейтенант службы обзора, молоденький и услужливый. Он протянул Гидре инфо-файл, чтение которого не заняло даже минуты.

Имя. Возраст. Адрес проживания. Номер страховки. И все такое… Детектив вернул файл лейтенанту, достал пачку сигарет «Взрыв», вынул темно-красную с фильтром, прикурил и задумчиво затянулся.

– Значит, этот несчастный мужик работал на бензозабойке. Был женат. Любил бриться… Кому он мог помочь в качестве труппа с оголенным черепом вместо физиономии? – Клим выпустил через угол рта целую тучу туманного дыма, затем сдвинул шляпу слегка на затылок.

– Мы уже получили видео с записью убийства, – лейтенант обзора выплыл из сигаретного облака, точно Летучий Голландец. – Там Смерч читает пьесу Шекспира «Гамлет»… отрывки из нее. Звучит очень зловеще в его исполнении.

– Я выдам ему премию «Оскар», когда арестую, – заверил Гидра молодого помощника. – Пусть труповозы забирают тело. Электрический стул надо отправить нашим экспертам. Мне же нужно выпить крепкого кофе и наведаться еще в пару мест.

Старший детектив развернулся и пошел к машине, объятый дымовой завесой. Двенадцатый труп нарисовался в деле этого ублюдочного Смерча. Серийная сволочь…

Подрубается к людям, когда они видят сны, не приняв блокиратор, а после этого – изгаляется над своими жертвами, которые оказываются абсолютно беспомощными. Просто не могут понять, что это уже не сон. Не способны осознать реальность происходящего с ними кошмара.

А Смерчу только это и нужно…

Как результат – очередной трупак на свалке (под мостом, в канаве или подвале заброшенной хижины рыбаков-спортсменов). Плюс видео на потребу извращенцев и просто хороших людей, которые платят налоги без сожалений.

Но хуже всего то, что Смерч совершенно непрогнозируем как типичная личность, регулярно уничтожающая «себе подобных». Невозможно просчитать следующую жертву этого безумного урода. Ведь нельзя же переспать со всем городом одновременно!

Я смотрю на себя сквозь зеркала и понимаю, что делаю все верно.

Именно я решаю их судьбу. Хотя судьба сама себя вершит, конечно…

А я лишь только исполняю ее прихоть. Ее желанья и ошибочные чувства…

Мне известны многие тайны, от которых не скроешься под крышкой чужого гроба. Моя маска прекрасна… Такая вечная, такая безумная. Как ужас первобытного космоса.

Ее глубина подобна черной дыре из Преисподней.

Она – моя маска. Я – ее человек.

Миссия продолжает твориться. И жизнь полна чудес.

Смерч – это круто, ребята…

Главный (и единственный) режиссер «Психотеатра» Александр Уралович Дюйм, сидя за пультом переключения примочек, давался диву на протяжении уже пяти минут.

Ему просто не приходило в мозги – откуда эта чертова журналисточка ЛисСова выдергивает такие мерзкие статейки?

Да, его актеры не суперзвезды, естественно. Но ведь играют-то неплохо!

На репетициях выкладываются до кровоизлияний в душу, это же видно. Стараются ребята, а она их в каждом обзоре позорит, безумная стерва с ноутбуком…

Мучительные думы Александра Ураловича прервал грохот где-то в пределах цифровой сцены. Неуклюжий, пухлый парень Пуфик снова сорвался с декораций. Остальные участники постановки (Максим, Люба и Котяра) насмешливо аплодировали, пытаясь как бы приободрить театрального неумеху. Не хлопал лишь Лиссов, стоявший у стен Храма Судьбы в нейрообразе Индианы Джонса.

Серая шляпа была сдвинута на глаза, будто летающая тарелка инопланетян, которую запретили разглядывать спецслужбы. Хлесткий кнут висел на плече парня, точно электрический провод из змеиной кожи.

Лиссов устал от этого фарса. Репетиция чудовищно не шла по показателям улучшения наигрыша материала.

Хорош театр. Ставим «Индиану Джонса» и нихера сыграть не можем.

– Илюха! Подними упавшему коллеге настроение, – улыбчивый Кот присел на корточки возле раскоряченного жирной размазней Пуфика, который больше просто пыхтел, чем пытался подняться.

– Я сам… Я встану сам… – хрипел Пуфик. Пухлыми казались даже его фразы.

– Боже, помогите уже ему, – очень белая блондинка Люба Севередова, заигрывая с неизвестностью от накатившей скуки, кокетливо позировала перед взглядом Макса.

Тот безмерно красиво и ловко (его фамилия, кстати, была Красивый, что как бы не случайно привлекало женщин на спектакли «Психотеатра») поставил падшего Пуфика на ноги.

– Ну вот, как новенький. Снова готов удивлять публику, – Максим шлепнул пузатого парня по плечу в знак ободрения. Пуфик нарисовал улыбку на лице. Вышло коряво.

Из темноты зрительного зала раздался строгий голос режиссера:

– Я знал, что упавший человек – это всегда смешно, но у нас ведь не театр безумных комедий. Ребята, перестаньте паясничать и подкалывать друг друга. Вы не на приеме у циркового психотерапевта. Здесь у нас – самый популярный нейротеатр города. Другие не могут с нами соперничать только потому, что наш актерский состав, то есть – вы все, просто великолепно является лучшей труппой страны! И еще потому, что мы выпускаем по два премьерных спектакля в неделю…

– Как будто мы не знаем, – промурчал Кот нарочито беззвучно.

– И только не надо мне заливать на диск пазл про то, насколько мощно вы хотите стать актерами виртуального кино, – продолжал бредить Александр Уралович. – Лиссов! Прекрати мне тут изображать Клинта Иствуда в лучшие годы. Ему бы это не понравилось.

Илья послушно сверкнул своими многоцветными глазами из-под шляпы. Его партнеры по сцене напряженно молчали. Александр Уралович мелодично вздохнул и сказал в усилитель крика:

– Ладно, перерыв пятнадцать минут. Отдыхайте пока, но материте меня в гримерке чуть поскромней… Лиссов, подойди-ка ко мне, будь любезен. Только из образа не выходи, ковбой погорелого театра.

Люба, Макс, Котяра и Пуфик дружно выветрились за кулисы. Илья прошаркал к режиссеру. Тот уже перетягивал в себя виски из фляжки, окруженный подсвеченной темнотой. Зал «Психотеатра» затаился перед новым рейдом в подсознание зрителей.

– Нормально сегодня смотришься, – начал Александр Уралович, когда парень сел в соседнее кресло. – Ты понимаешь, что я тебя очень ценю. А уж если ругаю, то ради поддержания атмосферы целостности коллектива. Чтобы другие актеры ощущали себя дерьмом как можно реже. Да и ты тогда не так обаятельно зазнаешься.

Режиссер искусственно улыбнулся. Илья кивнул, демонстрируя полное понимание ситуации.

– Объясни мне, Лиссов, эта журналистка, которая так охерительно любит наш театр, она тебе однофамильная родственница? Или просто никто?

– Она всего лишь существует с такой же фамилией, как у меня. Ничего больше, – Илья поднялся из кресла и стал удалять себя от режиссерского пульта с равномерной скоростью движения. В гримерке, наверное, доели всю пиццу. Придется к вечеру скинуться еще на одну…

Полина запивала пивом «Прайм» второй треугольник пиццы и смотрела только что скаченный файл с записью последнего убийства маньяка Смерча.

На видео страшный человек в маске страшного человека всячески юзал какого-то бедолагу, читая при этом лучшие моменты из «Гамлета» совершенно бесцветным голосом парализованного морпеха.

Закончив эти ужасы, маньяк отодвинул камеру в тень и начал жечь голову орущего бедняги горелкой для факсов. Полина резко отвернулась от экрана ноутбука, боясь вернуть в пространство свой обед (и невольно вступить в ряды клуба любителей булимии).

Когда убийца закончил формировать из головы мертвого мужчины красивый образец черепа для кабинета анатомии, камера стала приближаться к месту истязаний в автоматическом режиме. Смерч повернулся к объективу. Безумный взор его маски почти гипнотизировал.