Служба в потешных войсках ХХ века - Страница 86

В программу Всесоюзных соревнований входили ночные прыжки. На площадке Куковячино запрещалось не только прыгать ночью, но и взлетать самолётам. Днём ребята делали два-три прыжка и вечером выезжали в Полоцк, где делали по два ночных прыжка. Под утро ехали в Куковячино за сто километров по бездорожью, а вечером опять в Полоцк. Ребята спали только во время переездов, Анатолий на ходу спать не умел и не умеет до сих пор. Он страшно измотался и почти трое суток не спал. Описываемые события происходили в разгар лета, на день Ивана Купалы, и возле одной деревни все увидели странную, а может правильней будет сказать – страшную картину. Посреди большой поляны горела громадная берёза. Листья на ней обгорали и, искрясь, летели вверх, образуя фейерверк. Внизу тоже горел костёр. Пламя костра и горящей берёзы освещало беснующихся в своей дикой первобытной радости молодых парней и девчат. Берёза трещала и издавала звуки, моля о помощи. Но беснующаяся толпа радовалась и неистовала, оставаясь глухой к её громкому плачу.

– Люди, зачем вы подожгли живую березу? Ей же больно!

– Ха, ей больно! Зато нам весело. Режут ведь люди скот, ему же больно.

– Да, но это необходимость. И только дикарю или идиоту придёт в голову поджечь животное и любоваться таким кошмаром.

– Но у берёзы нет души.

– А кто это знает? Она тоже думает, что у вас нет души.

Так или не так думал тогда Анатолий, но ту горящую березу, окружённую дикарями, он видел много раз во сне, и она грезилась ему и наяву.

После последнего прыжка вся команда спала в кузове на распущенных парашютах, а Анатолий с опухшими веками приехал и уже не было сил раздеться. Он упал на кровать и проспал до вечера, а вся команда ездила на рыбалку, где чуть ли не руками ловили пятикилограммовых щук. Они привезли их, сварили и пожарили, а Анатолий спал. Когда уже все поели, разбитый бессонницей он всё-таки встал поесть рыбы. Одна из девушек говорила ему:

– По щучьему велению, по-моему хотению, пробуди ото сна и влейся богатырская сила в Анатолия.

К своему удивлению, от каждой ложки щучьей ухи Отян наполнялся силой и к концу ужина был готов к любым действиям. Вот, что такое щука! А может молодость?

Через день, кто попал в команду, улетели во Владимир, а остальные, как всегда, на несколько дней – домой.

Прощай, Куковячино! До свидания, Белоруссия.

Во Владимир летели самолётом Ли-2. Когда самолёт зарулил, и команда вышла из самолёта, то к Анатолию подошли члены украинских команд и так тепло его приветствовали, что ему стало неудобно.

Аэродром находился в границах города. Троллейбус подходил прямо к аэродрому, и во время ночных прыжков команда девушек из Туркмении ("турки" – так их в шутку называли), одна из наиболее слабых, перепутали круг, освещённый фонарями, с кругом, на котором разворачивается троллейбус, и без команды лётчика выпрыгнули над городом. К счастью, они и здесь плохо рассчитали и приземлились на границе аэродрома.

Соревнования во Владимире проходили ровно. Команда ВДВ стала чемпионкой, а Пётр Островский стал их триумфатором.

В предпоследний день соревнований Петя, сидя на траве, как всегда безучастно смотрел за приземлением участников соревнований, а потом стал зашнуровывать парашютные ботинки. Ни к кому не обращаясь, а как бы для себя он сказал:

– Завтра у меня день рождения, завтра у меня юбилейный прыжок, завтра я стану чемпионом в комбинированном прыжке и стану абсолютным чемпионом Союза. Ночью я также стану чемпионом и установлю мировой рекорд.

Сидящие рядом члены команды ВДВ, зная, что у Пети на тренировках были средние результаты, удивились самоуверенному и даже, по их мнению, наглому заявлению. Островского, но спорить не стали, а только посмотрели друг на друга, мол: "поживем, увидим". А Петя, закончив процедуру с обувью, продолжал смотреть почти в одну точку и никаких эмоций не проявлял. Вроде и не говорил ничего.

Ребята, слышавшие обязательства Островского, поделились со своими друзьями из других команд и через час все уже обсуждали это невероятное заявление. Кое-кто посмеивался, но были и такие, которые говорили, что надо знать Островского, чтобы отнестись к этому серьёзно.

Утром все поздравили его с днём рождения, к обеду он выполнил свой юбилейный прыжок, а к вечеру стал чемпионом в комбинированном упражнении. Фантастика, да и только. Оставалась только ночь. Ночь удалась тихая и звёздная. В первом прыжке Петя приземлился в девятнадцати сантиметрах от центра круга, что было намного выше мирового рекорда. Он просит ребят уложить ему тот же парашют, с которым он прыгал, Бессонов и Отян при свете керосинового фонаря "летучая мышь" укладывают ему парашют. Ветер совсем утих и уже, идя к самолёту, Островский попросил Отяна сказать ему с земли, откуда потягивает ветерок.

Сотни глаз устремились в небо смотреть за его прыжком. Светила луна, и цветной купол чёрным пятнышком смотрелся на небе. По мере снижения оно увеличивается и когда уже находится на небольшой, метров семьдесят высоте, Анатолий, глядя на дымки от горящих сигарет, говорит в электромегафон:

– Тяга со стороны луны!

На земле стоит такая тишина, что слышно как полощется кромка купола на снижающемся парашюте. Обычно при любом развороте купола Т-2 парашютист начинает раскачиваться, но у Островского купол разворачивается строго в горизонтальной плоскости, что кажется невероятным.

– Даю нулу! – Кричит Островский и, приземляясь на одну ногу, другой сбивает фонарь, стоявший в центре круга. Судьи объявляют результат:

– Ноль метров, ноль сантиметров. Есть мировой рекорд, девять с половиной сантиметров.

– Качать его!

Все бросаются к Петру, хватают его на руки и подбрасывают вверх.

А он, как всегда безучастно взлетает в воздух и не выражает никаких эмоций.

Днём пошли смотреть город Владимир. Обедали в небольшом одноэтажном здании, на котором висела маленькая мемориальная дощечка, гласящая, что в этом доме похоронен Александр Невский.

Ребята возмутились, что там, где похоронен легендарный князь, спаситель Руси, сделали заурядную столовку. Малокультурный правитель тогдашней России и всего Союза ССР Хрущёв говорил по радио на весь мир:

– Ну и что из того, что здесь сидел Пушкин, а здесь он плюнул?

Нужно музеи и памятники открывать?

Такое было время.

Ребята постояли под "Золотыми воротами", затем Островский зашёл в магазин и купил небольшой чемодан водки, дабы отпраздновать его день рождения.

Все знаменитые спортсмены когда-то оставляют спорт. Но делают это по-разному. Некоторые уходят на вершине славы, а некоторые не выдерживают её испытания и сходят с дистанции, постепенно теряя сначала результаты, а потом и себя. Петя тоже не выдержал. Став офицером, он начал прикладываться к рюмке, причём вместе с женой. В восьмидесятых годах его видели в Витебске, где он остался жить.

Опустившийся Петя просил на улице у знакомых офицеров деньги на выпивку. Сначала ему давали, а потом, видя, что он катится вниз, перестали. Что с ним было дальше – неизвестно. Неизвестно, жив ли он сейчас. Однажды Анатолий видел у одного коллекционера награды с Петиной чемпионской ленты. Очень жаль Петра Островского, великого спортсмена-парашютиста.

(Уже когда эта книга разошлась по читателям, автору сообщили, что Петра убили где-то на Украине, в городе, где он закончил службу)

Вечером состоялось награждение участников соревнований.

При вручении наград за упражнение в точности приземления произошёл скандал. Виктор Подгорный из команды Украины и Фасхутдинов из Узбекистана из трёх прыжков получили одинаковый результат.

Судейская коллегия, непонятно чем, ориентируясь, одному из них присудила второе место, что было явно несправедливо. В момент награждения, Юра Кощеев поднял свист, за что был дисквалифицирован и лишён права участия в дальнейших соревнованиях. А Фасхутдинов и Подгорный по-своему разделили награды. Одному достался свитер чемпиона, а другой взял себе медаль.