Случайный свидетель (ЛП) - Страница 5

— Возможно, так оно и есть, — бормочу я. — Если бы я позвонила, а не съежилась в спальне той ночью, они, возможно, были бы живы.

Должно быть, по тому, как я это сказала, было ясно, что это тяготит мой разум, потому что Винс обдумывает в течение минуты, но не с тем холодным, жестким взглядом, который был у него ранее. Через минуту, его тон мягче, чем я ожидала, он говорит: — Они бы не были. Ты ничего не могла сделать.

Я на секунду задумалась, но ожидаемого облегчения не наступило.

Вероятно, это подтверждение того, что парень, лежащий сейчас в моей постели, — убийца, но это тоже не соответствует моим ожиданиям.

— И что теперь? — тихо спрашиваю я.

— Ну, похоже, тебе придется поделиться одеялом.

Мои глаза встревожено расширяются. — Что? Ты не можешь остаться!

Он уже улыбается, ему нравится надо мной издеваться.

— Ох, — я краснею.

К счастью, не требуется много времени, чтобы придумать, как его вытащить. Моя мать идет в душ, и как только вода включается, мы можем свободно пробраться по коридору.

Я открываю дверь, чтобы выпустить его, но он отстает, оглядываясь по коридору, из которого мы только что вышли. Его взгляд возвращается ко мне, все еще неуверенный.

— Ты можешь мне доверять, — говорю я ему.

Кивнув и удерживая мой взгляд, он говорит: — Я надеюсь на это.

С этими словами он наконец уходит.

--

— Можно нам чесночный хлеб?

Я смотрю на своего младшего брата, берущего третью чашку для пробы с маленького стенда «попробуй меня» в пекарне продуктового магазина. — Нет. Аллан, больше никаких образцов тортов. Тебе положено брать только одну.

— Я хочу торт, — объявляет моя младшая сестра, протягивая к нему руку. Я закатываю глаза, когда Аллан хватает еще один и протягивает ей, бросая на меня невинный взгляд.

— Это было не для меня, — защищается он. — Почему мы не можем получить чесночный хлеб? Чесночный хлеб такой вкусный.

— Мы здесь только ради коробки спагетти и банки соуса. Вот и все.

— Тогда зачем нам тележка? — спрашивает он, и вполне обоснованно.

— Для Кейси — она любит кататься.

— Нечестно, я хочу ездить. Заставь ее ездить по очереди.

Я резко останавливаю тележку и делаю глубокий вдох. — Мы не ссоримся из-за того, кто едет в тележке. Не ссоримся. Пожалуйста, можем мы просто пойти и купить еды на ужин, чтобы пойти домой?

— Я не хочу идти домой, — жалуется Аллан, направляясь к отделу с пастой.

Снова начинаю двигаться, пока он блуждает, рассказывая мне, как скучно дома. Я не могу с этим поспорить. Без кабельного телевидения есть не так много вариантов телевидения, и даже мне надоели одни и те же детские шоу снова и снова. — Может, вы, ребята, поиграете со своими Лего, — предлагаю я. — Или раскрасите картинку и повесьте на холодильник. У вас есть дела.

— Это все скучно, — сообщает он мне.

— Просто возьми спагетти, — говорю я ему, замедляя шаг и останавливаясь перед стеной коробок с пастой.

— Спагетти, да?

Мое сердце выпрыгивает из груди, когда я узнаю голос Винса, оборачиваюсь и вижу, что он стоит прямо там, в проходе, рядом со мной.

— Малыш прав, — говорит он, ухмыляясь моему дискомфорту. — Это как-то скучно.

Мое сердце продолжает колотиться в груди, когда я оглядываюсь назад, проверяя, что он один. Он замечает, и его улыбка увядает, когда он, кажется, обдумывает это.

— Только я, — говорит он уже не так весело.

Как будто это имеет большое значение. Я этого не говорю. Неуверенность управляет мной, пока пытаюсь понять, как мне реагировать на его внезапное появление там, где я нахожусь. Это кажется паранойей, но ранее в классе, вместо того, чтобы вернуть место рядом со мной его законному владельцу, Винс снова сел на него.

— Ладно, а теперь можно нам немного чесночного хлеба? — спрашивает Аллан, не замечая моего внезапного дискомфорта.

Вместо того, чтобы ответить брату, я осторожно встречаюсь взглядом с Винсом. — Что ты здесь делаешь?

— Покупки.

Нет причин предполагать, что он не такой — в конце концов, всем нужны продукты — но я ему не верю. Я все равно киваю, поворачиваюсь к своей тележке и отодвигаю ее к краю прохода, не говоря ни слова.

Вкатываю тележку в узкое пространство между кассами, беру оба предмета с тележки и кладу их на ленту. Затем, как и положено с этого ракурса, оглядываюсь назад.

Вот Винс, в очереди за мной. На нем темные джинсы и угольно-серая рубашка, и, черт возьми, для убийцы он выглядит хорошо.

От одной мысли об этом слове на букву «м» у меня сжимается живот, и я смотрю на кассиршу, желая, чтобы она поторопилась.

— Кто ты? — спрашивает его Аллан.

— Друг твоей сестры, — отвечает Винс.

Я бросила на него взгляд, так как не назвала бы его так. — Почему ты стоишь в очереди?

— Хм?

— Ты сказал, что был в магазине, потому что ходил за продуктами. Я показываю на его пустые руки. — Ты ничего не купил.

Темная бровь поднимается, затем он хватает два пакета чипсов размером с закуску со стойки для импульсивных покупок и протягивает их моему брату. — Какой мне взять?

Я закатываю глаза, когда мой брат тычет в оранжевый пакет. Винс кладет другой обратно и поднимает пакет, тряся его. — Видишь? Я кое-что покупаю.

Кассир пробивает мои покупки и называет мне общую сумму. Я замираю, хмурясь на экран компьютера. Я взял с собой ровно 4 доллара — как раз достаточно, чтобы купить коробку спагетти и банку соуса. Мне как-то не хватает пятидесяти центов.

— Разве макароны не продавались по скидке?

— Да, — говорит она, глядя на экран.

Я неловко достаю деньги из кармана и пересчитываю их, зная, что их не хватит. Я не понимаю, почему. Аллан не взял нужный соус?

Это унизительно, особенно когда рядом стоит Винс, но я не знаю, что еще делать. — Эм, а сколько стоил соус?

Она смотрит на меня с легким раздражением, и я краснею.

— Просто я не взяла с собой кошелек, — говорю я, хотя в нем больше нет денег. — Я думала, что взяла достаточно, но мне не хватает нескольких центов.

Она достает банку с пастой, и, конечно же, она на размер больше той, которую мы обычно покупаем. Я не обратил внимания, когда Аллан ее схватил, потому что Винс сбил меня с толку.

— Ладно, я просто вернусь и возьму нужную, — говорю я, протягивая руку за банкой соуса.

Прежде чем я успеваю, Винс протискивается мимо тележки, направляясь к кассе. Он роняет чипсы на ленту и берет соус из моей руки, возвращая его кассиру. — Вы можете просто добавить чипсы в ее счет?

— Тебе не обязательно это делать — мне надо просто пойти и взять нужный. Я могла бы заплатить за него, просто…

Он поднимает руку, чтобы остановить меня, протягивая кассиру двадцатидолларовую купюру. Она быстро добавляет его чипсы в сумку и называет ему новую сумму.

— Отдай ей сдачу, — говорит он, проходя мимо меня, чтобы взять пакет с продуктами.

Я не мог быть более униженной, когда кассир вручал мне деньги, — а это о чем-то говорит, потому что мне уже несколько раз было неловко в этом продуктовом магазине. Быть бедным отстой.

— Тебе действительно не нужно было этого делать, — бормочу я.

Винс пожимает плечами, как будто это ничего. Я смотрю на 14 долларов в своей руке, как будто они напечатаны на золоте.

Разница между нами не может быть более выраженной.

— Ты могла бы пригласить меня на ужин, чтобы поблагодарить, — поддразнивает он, ожидая, когда я подвезу сестру к двери.

— Хочешь прийти на ужин? — говорю я, и мое недоверие очевидно.

— Ну, я еще ничего не ел, — говорит он, как будто это имеет хоть какой-то смысл.

— С моими братьями и сестрами? — добавляю я, теперь уже действительно глядя на него, как на сумасшедшего.

— Эй, я работаю с тем, что мне дают, — заявляет он.

Я автоматически выкатываю тележку наружу, но как только мы добираемся до машины и я понимаю, что мы с Винсом остались практически наедине, мой дискомфорт снова просачивается внутрь.