Случай контрабанды - Страница 9
Словно ощутив трепещущую ауру смятенной души полковника, Федеральный Следователь поднял глаза на окно «насеста». На короткий миг взгляды этих двоих скрестились.
Затем Кай снова повернулся к ле Конти.
– Вот ключи от кара, – закончил тот свой инструктаж. – В отделении для перчаток – блок связи и регистрирующая аппаратура. Кстати, какая у вас пушка, а то...
– Никакой.
– ?
– Смею вас заверить: я действительно летел в отпуск. Ловить форель, а не рецидивистов.
Ле Конти тяжело и недоуменно вздохнул, потом нагнулся к брошенной на пол сумке и достал довольно увесистый рабочий инструмент в кобуре с наплечной сбруей.
– Не забудьте вернуть... «Дятел» – в наших местах вещь незаменимая. Стандартные стены прошивает что твой картон. Лазерный прицел, гаситель отдачи и все такое... Не стесняйтесь – у меня остается табельный ствол и неплохой арсенал дома. Здесь вам не Швейцарские Альпы...
Оставшись в весьма относительном одиночестве, Кай повесил на предназначенный для этого крюк свой пиджак, приспустил узел галстука, сунул в щель терминала свою мнемокарту и забарабанил по клавишам.
Нет, ничего путного из результатов голографической регистрации инцидента на «Ригеле» извлечь было практически невозможно. Кнопку, как всегда в таких случаях, нажали уже где-то в самом разгаре всей заварухи: бандиты же, не будь дураки, к тому времени благополучно расстреляли почти все попавшиеся на их пути не слишком хорошо замаскированные камеры (четыре штуки из тех шести, которые хотя бы в принципе могли зафиксировать вообще хоть что-то, кроме пустых коридоров и умеренной паники среди ночных завсегдатаев ночных казино и бара). Ни бита информации о собственно столкновении с командой грузового шаттла. Ни полбита информации о судьбе Микиса.
В какой бы проекции не предъявлял видеоанализатор изображение – лишь мелькание темных силуэтов, чья-то бугристая спина, склоненная над влекомым куда-то контейнером, да полголовы, выглянувшей на мгновение из-за складских стеллажей, составляли весь небогатый улов.
Санди поднатужился, пытаясь вызвать в памяти лица своих недавних спасителей из грузового лифта, мысленно сравнивая их с остановленным изображением на экране. Может, это был тот высокий шатен, что выкинул его из кабины? Или темные глаза и край судорожно сжатого рта принадлежат крепышу, сжимающему пробитое пулей плечо? Ни освещение в лифте, ни наличие однотипных скафандров с неснятыми гермошлемами не облегчали задачу опознания...
Ну ладно, по тому, что удалось поймать на диск, компьютер воссоздаст довольно полный портрет одного подозреваемого, – а дальше? Сопоставление этого продукта с физиономиями примерно тридцати миллионов взрослых мужчин, зарегистрированных в качестве постоянных или временных жителей Мелетты, половина из которых не считала нужным сообщать информационной службе каких-либо подробностей о своем местопребывании, занятиях и прошлых делах, не вдохновляло.
Попробуем подойти с другого конца. О нападавших нам известно, по крайней мере то, что они достаточно смелы и умелы для того, чтобы без особых проколов провернуть столь дерзкую операцию. И еще то, что к серьезным кланам, – ну, например, Кавабата или Тарквини – они не принадлежат, потому что не убрали случайного свидетеля. Кая Санди. Компания использовала разрядники Хоффа, следовательно, связана с Вооруженными Силами или с Дальней Космической Разведкой. Ребята лихо управились с незнакомым им до этого шаттлом – значит среди них есть по крайней мере один профессиональный космонавт... Стоп! Это уже выборка порядка тысячи лиц. Если дело не идет о глухом нелегале. Но очень трудно быть высокого класса пилотом космических аппаратов и не быть зарегистрированным ни в одном из тех заведений, что дают такую школу. Еще информация к размышлению – профсоюзы Мелетты и традиции местной космобратии не позволят ошиваться в системе «Солнца воров» никакому чужаку. Только выпускники Мелеттской Звездной Академии обладают этой монополией, хорошо это или плохо... А если здешняя Звездная такова же как и другие заведения такого рода, то по видеофону с ним разговаривать просто не станут. Только личный визит, с соблюдением полного решпекта...
Кай подкинул на ладони ключ от кара и направился к выходу.
– Так вы говорите, что парень на снимке похож на Томаса Бетке?
– Да, мистер э-э-э... Санди.
Седой инспектор отдела кадров Мелеттской Звездной протер фланелькой антикварного вида очки и вновь водрузил их на красный бугристый нос – немой свидетель пристрастий своего обладателя.
– Их выпуск состоялся довольно давно, лет этак пятнадцать назад, но запомнился, знаете ли, запомнился... Я помню их всех – отличные ребята, хотя и малость беспокойные. Были... О многих теперь уже приходится так говорить – были. Академия может ими гордиться. Не поверю, однако, что Том натворил что-то...
– Избави Бог, он нужен мне только как свидетель по одному делу. Довольно важному и деликатному. Знаете, часто только пилот и может... И хотелось бы хотя бы заочно с ним познакомиться. По материалам личного дела, хотя бы...
– Его основная специальность – штурман. Знание основ пилотажа – это просто обязательный элемент программы Академии. Не знаю, ей Богу, чем могу вам помочь – лет шесть как не видел Тома. Стажировался он на внутренних линиях, потом перешел в Дальнюю Разведку, потом... нет, не помню, хотя Билл Говард о нем много говорил разного, причем совсем недавно.
– Вы говорите, Билл Говард? Это...
– Большой друг Тома. Из того же выпуска. Внук, кстати, моего старого приятеля. У него почти вся семья погибла во время Большой Разборки... Эти ребята много летали вместе. Даже, кажется, пытались одно время арендовать совместно какую-то посудину...
– Как его найти, подскажите...
Старик как-то сразу помрачнел и, оставив вопрос собеседника без ответа, сердито углубился в манипуляции с терминалом, вызывая из архива личное дело Бетке.
Кай кашлянул, чтобы напомнить о своих словах. Старик резко повернулся к нему, и Кай с удивлением увидел за толстыми стеклами очков повлажневшие глаза инспектора.
– В это время дня его легче всего разыскать здесь, в столице, в Зеленом квартале, – негромко произнес тот. – Отель «Тишина». Только учтите, что сейчас ему нужен не следователь со своими расспросами, а просто хороший нарколог, – старый инспектор безнадежно махнул рукой. – Гордость курса, один из самых перспективных выпускников... И такой бесславный конец. А ведь я относился к нему как... как относился бы к собственному внуку, будь он у меня...
Кай деликатно помолчал, обдумывая услышанное, затем осторожно прикоснулся к спине старика, продолжавшего колдовать над панелью клавиатуры.
– Я не стану вас больше беспокоить. Спасибо.
– Вот ваша мнемокарта. Я ввел в нее материал по Тому. Прощайте... И учтите, что местная полиция от меня ничего подобного никогда не получила бы. Не стоит объяснять, почему...
Кай уже имел представление о том, что местное Сохо для удобства посетителей разделяется на «разноцветные кварталы». В «белых» процветали игорные заведения; «желтые» – филиал Чайнатауна – поражали воображение китайскими ресторанчиками и существующими с дозволения китайской общины кафе и забегаловками, представляющими кухню любого уголка Обитаемого Космоса; в «красных» можно было найти женщин (и не только женщин) на любой вкус; ну а «зеленые» кварталы, куда направлялся следователь, испокон веку были оплотом наркомафии. Впрочем, серьезные, подпадающие под суровые статьи, наркотики типа героина или крайдрима здесь не водились, но отрава послабее – марихуана или даже изысканная «русалочья трава» с Дельты Персея присутствовали в избытке. Впрочем, к таким крайностям тянулись лишь заядлые консерваторы от психоделики или любители экзотики. Пальму первенства на Мелетте уверенно держал «грезник» – местная травка, гарантирующая особо приятные галлюцинации, оптимистическое мироощущение и минимум побочных эффектов. Подобные сведения о мелеттских нравах благополучно болтались в голове у любого достаточно любопытного сотрудника Управления среди прочего информационного мусора. По дороге Кай просто систематизировал воспоминания о рассказах бывалой публики и сводках криминальной хроники.