Сложности любви. Кризис семьи - Страница 4

– Зачастую она не оставляет ему поля для принятия ответственности. Она сама все решает, а он даже не успевает принять ответственность. Сама все решила, сама все сделала.

– Как правило, так бывает, когда мужчина, внешне сокрушаясь по этому поводу, внутренне все-таки готов с этим мириться: «Ну ладно, в конце концов, что в этом такого страшного». Если он понимает, что это действительно плохо для всех, плохо для нее, в конце концов, то он бесстрашно останавливает, разворачивает даже уже далеко зашедший процесс, отменяя приглашённых гостей, идя на денежные потери, на возврат путевок.

– С тем, чтобы сказать жене: «Давай будет по-моему?»

– Нет. Чтобы сказать жене: «Давай не будем принимать решения единолично. Давай будет не по-твоему, не по-моему, давай будем обсуждать и договариваться. И вот без этого мы дальше двигаться точно не будем».

– Как Вы считаете, правомерно ли само понятие мужской (женской) работы в семье, или ее надо каждый раз устанавливать для своей семьи?

– Правомерно, конечно.

– И какие работы являются мужскими, а какими женскими?

– Ну, мне кажется, чтобы ответить на это вопрос, не надо идти к профессиональному психологу. Это вытекает из здравого смысла.

– Хорошо, тогда не будем вдаваться. Ну, а что, если у нее больше зарплата? Такая ситуация часто бывает – либо у нее зарплата существенно больше, либо она карьеру сделала, стала более известной, более авторитетной. Не является ли это угрозой для семейного благополучия, и в каком случае – является?

– В нормальном, хорошем случае не является никакой угрозой. А в реальности очень часто, да, является. Потому что в реальности в большом количестве семей отношения являются той самой борьбой за первенство, о которой мы говорили.

– На тему семейных ролей, какие еще важные моменты мы упустили?

– По крайней мере, один, который приходит в голову. Когда мы женимся, то очень часто впадаем в иллюзию, что вступаем в отношения с этим конкретным человеком – женщиной или мужчиной, – и только с ним. Это глубокое и опасное заблуждение. Ты вступаешь в отношения не с этой Леной или Димой, а с колоссальным комплексом, ядром которого он (она) является. Это и родители этого человека, и его отношения с родителями, и его отношения с работой, деньгами, с его предыдущими женщинами, женами-мужьями, с его детьми в предыдущем браке. Это все важно понимать по возможности до брака, чтобы взвесить – хочешь ли ты этого человека в реальной совокупности его обстоятельств. Для того, чтобы брак был успешным, придётся взаимодействовать со всем этим комплексом. И если ты оказалась внутри этой семейной ситуации, то твоя семейная роль, я сейчас говорю о женщине, не просто строить отношения с ним, а помогать ему выстраивать всю эту большую кристаллическую решетку. Т. е. прежде всего самой правильно строить отношения с его родственниками. Это важнейшая роль жены.

– А мужа?

– Вполне симметрично.

– А по отношению к детям? Является воспитание детей ролью обоих, или жена имеет преимущество?

– Обязательно, обязательно ролью обоих. В принципе, очень похожие роли с учётом тех акцентов, которые мы уже расставили. Мужчина – это в большей степени ответственность: «Что-то не так в школе? Давай схожу туда, постараюсь договориться с учительницей». А женщина – безусловное принятие: «Кому тать, кому разбойник, а мамке родненький сынок».

Семья – это постоянный труд по взращиванию любви. Порой кажется, что любовь уходит или ушла, но это иллюзия. Настоящая любовь не уходит насовсем. Она как солнце – то уходит, то снова возвращается. Точнее, переходит в новое качество.

Необходимо помогать ей вернуться, всё время подкидывать дровишки в огонь любви: прощать, самому идти навстречу любимому человеку, несмотря ни на что. Стараться не давать дистанции между вами увеличиваться. Как только заметите даже маленький холодок, сразу старайтесь идти навстречу, согревать ваши чувства. Самому искать примирения, не рассуждая о том, кто виноват.

Нужно сохранять близость на всех уровнях – на физическом, на душевном и на духовном. На физическом – важно поддерживать тактильные контакты. В состоянии обиды человек внутренне очень напряжен. Это напряжение можно снять простым поглаживанием. Вы подошли и сказали: «Солнышко» – и ласковым словом, вербальным контактом сняли часть напряжения. Особенно сильным оружием против нашей самости являются три «волшебных» слова – «прости», «пожалуйста» и «благодарю». Если это еще подкреплено прикосновением – отчуждение снято.

Однажды в электричке я обратила внимание на то, как женщина общалась со своим сынишкой. Она в нём видела личность и говорила с ним как со взрослым. Он, как всякий ребенок, задавал ей кучу вопросов, а она ему отвечала: «Прости, сыночек, ты видишь, вагон стучит, я ничего не слышу». Или: «Сынок, вставай, пожалуйста, мы сейчас выходим». Встреча была непродолжительной, всего две остановки, но за это время так проявилась культура общения! К сожалению, чаще у нас бывает по-другому.

Третий, духовный уровень отношений – это молитва. Когда в нас клокочут эмоции против другого человека, мы, прежде всего, должны победить зло в себе, и здесь нам помогает молитва.

Самый главный вопрос – что порождает этот холод? То, что мы не умеем высказывать свои чувства. У нас нет культуры общения. Если тебе самому что-то не понравилось в другом, не бойся это высказывать, не копи в себе неприязнь.

Верности нет без доверия. В одном из европейских языков, кажется, в норвежском, «верный» и «сильный» обозначаются одним словом. Доверие друг к другу делает нас сильными и смелыми. Мы не должны бояться сказать друг другу с доверием: «Ты знаешь, мне очень неприятно от того, что ты по отношению ко мне так поступил». Нужно уметь деликатно сказать: «Мне больно!» Ведь очень часто другой человек просто не подозревает, что нам больно. И когда мы говорим это, включается механизм сочувствия, и человек идет нам навстречу. Он думал, что ты сильный и можно нагружать на тебя еще и еще; а тут начинает понимать, что ты слабый, и учится думать о твоих чувствах. А ты убеждаешься в том, что ему можно доверять: ты скажешь о своих чувствах – он поверит и прислушается.

Вместо этого чаще всего мы раздражаемся в подобной ситуации: «Ты такой, сякой!», потому что не доверяем человеку, не надеемся на понимание. Или терпим, копим в себе, ждем, когда плотина прорвется взрывом негатива.

Вообще мы чаще говорим о том, что мы думаем, чем о том, что мы чувствуем. И это порождает отдаленность, отстраненность друг от друга. А между самыми близкими людьми должно быть такое доверие, чтобы мы не боялись говорить о своих чувствах. При этом близкие люди делаются ближе. Когда вы делитесь сокровенным, вы становитесь родными. Вы начинаете понимать другу друга, столкновения возникают всё реже и реже. Вы становитесь сильнее, вы вместе растёте.

Я тоже не сразу научилась этому. Однажды вычитала у какого-то преподобного, что нужно при каждой обиде говорить «прости». И когда мне было неприятно, обидно, я без конца, как попугай, повторяла: «Прости!», «Прости!» А сейчас я могу сказать, что мне не понравилось. А как же! Это же близкие мои! И точно так же я могу выдержать какой-то эмоциональный всплеск с их стороны, они тоже знают, что я их пойму. Я понимаю, что их эмоция вызвана не отношением ко мне, а что-то у них, может быть, болит, что-то тревожит, что-то не сложилось на работе, в отношениях с кем-то. Они знают, что мне можно сказать всё, абсолютно! И даже, извините меня, может быть, кого-то обругать. Раньше я могла как-то морализаторствовать в этой ситуации, сказать: «Как ты можешь так говорить, это нехорошо!» И разговор не складывался. А сейчас я понимаю, что ему нужно просто выплеснуть то, что на душе. К кому еще ему идти с этим?

Это относится не только к супругу, но и к детям. Если мы не будем сочувственно выслушивать их, они будут высказывать свои чувства кому-то другому. Если ты все-таки хочешь сказать, что человек в чем-то не прав, лучше скажи потом – и тогда это возымеет большее действие. Если ты достиг с людьми понимания, тогда они тоже будут тебя понимать и разделят с тобой твои ценности и убеждения. Они никогда не забудут, что в момент, когда они были на пике своей слабости, когда им было плохо, ты поддержал их, ты их понял.