Слово о бессловесном - Страница 6

У нас нет настоящего контроля над тем, что делают в лесу, в плавнях, в степи миллионы легальных и нелегальных охотников, где, когда и сколько они отстреливают дичи. Наша так называемая «общественная охотничья инспектура») никем не инструктируется и не проверяется. Зачастую же бывает так, что инспектор и сам принимает горячее участие в браконьерских вылазках – ведь всё равно с него никто ничего не спрашивает. Что же касается руководителей охотничьих обществ и сотрудников госохотинспекции, то многие из них отсиживаются в кабинетах и довольствуются подшивкой дутых, высосанных из пальцев сводок, которые составляются штатными и «общественными» инспекторами.

К сожалению, ни сельсоветы, ни милиция даже не пытаются отобрать у браконьеров тысячи нигде не зарегистрированных ружей, редко кого штрафуют и ещё реже привлекают к ответственности.

А нам, людям социалистического общества, надо по-настоящему организовать охрану природы в самом широком масштабе, восстановить в среде животных и птиц всё то, что поредело или близко к исчезновению. Ведь сумели же мы сохранить, уберечь красавцев лосей, этих великолепных обитателей наших лесов!

Нашей человечьей защиты ждут не только воздушные кочевники, не только безмолвные четвероногие жители лесов, степей и тундры. Давно уже пришла пора защитить от хищнического истребления рыбу.

Во всём мире, на всех материках с каждым годом ширится гидростроительство. Сейчас оно приобретает поистине невиданные масштабы. Вооружённые сложной техникой люди меняют русла широких рек, возводят длиннейшие плотины, прорывают многовёрстные оросительные каналы.

Однако, наряду с той бесспорной пользой, которую получает обуздывающий реки человек-строитель, уже теперь видны наши утраты. Если упоённый техническими победами человек безучастно пройдёт мимо этих утрат, не заметит их, – они могут стать невозместимыми.

Меняя русла рек, преграждая плотинами их течение, мы тотчас же пресекаем тысячелетний миграционный путь рыбы, идущей к речным верховьям для нереста, мы отрезаем рыбу от её многовековых естественных нерестилищ, куда она стремится, влекомая могучим инстинктом размножения.

На основании каких данных намечаются цифры добычи рыбы в реках? Говорят, на основании научных прогнозов о состоянии рыбьих стад определённого водоёма на предстоящий сезон. Причём, если верить словам представителей промысловых учреждений, при составлении прогнозов учитывается всё: количество спасённых мальков, количество пропущенных на нерестилище рыбопроизводителей и тому подобное, – словом, прогноз как будто основывается на строгом научном расчёте.

Посмотрим же, каков этот расчёт. Вот, скажем, бригада по спасению молоди прокопала ров от поля, в котором упала весенняя вода, до берега реки. Лицо контролирующее вынуло часы, глянуло на небрежно установленную контрольную ловушку; и произнесло:

– Ладно! Запишем в сводке – тридцать миллионов мальков…

Сводка пошла куда следует, и на основании такой «филькиной грамоты» и подобных ей «сведений» весьма компетентные люди решили: отлично, значит, на будущий сезон можно запланировать этой артели столько-то тысяч центнеров рыбы, этой – столько-то, а по всей реке – столько-то. Результаты такого, с позволения сказать, «планирования», налицо: за двадцать последних лет добыча рыбы в Азово-Донском бассейне, например, снизилась в три раза.

Несколько слов о «перевыполнении» плана добычи рыбы во внутренних реках. Что, интересно, сказали бы о председателе колхоза, который, допустим, взял бы на себя обязательство перевыполнить план мясопоставок и, не зная количества животных в колхозных стадах, запоролся и вдруг стал бы, спасая свою репутацию, резать стельных коров, супоросных маток-свиней, суягных овец, а мясо забитых телят, поросят и ягнят сдавал бы под видом кроличьего мяса? Очевидно, такого странного председателя для начала подвергли бы медицинскому освидетельствованию, а потом, безусловно, усадили бы на скамью подсудимых. Между тем, точно так поступают многие рыбопромысловые организации.

Спрашивается: а кто же у нас охраняет рыбные запасы страны, кто несёт ответственность за их восстановление, за искусственное рыборазведение? Зачастую бывает так, что начальник рыбоохранной организации является лицом, подчинённым начальнику рыбодобывающей организации, его можно вызвать и сообщить: «Нами отдан приказ обловить Донской государственный рыбный заповедник», «Срок весеннего запрета мы сокращаем…», «Промысловый размер бычка решено снизить с восьми до шести сантиметров…» И начальник рыбоохраны, выслушав это, будет помалкивать, потому что он – лицо подчинённое.

Оценивая подобное положение, один из работников рыбоохраны заметил:

– У меня столько же прав и возможностей, сколько у карася, которому поручено контролировать действия щуки…

Человек силён. Ум его безграничен, а руки могут сделать всё, что найдено умом в его непрерывном устремлении вперёд и вперёд. Гордый своим трудом, деянием рук своих, человек назвал себя хозяином, повелителем природы. И это правда. Но ведь хозяйничать без ума и без любви нельзя. Хозяин равнодушный, косный, ленивый, не радеющий о своём хозяйстве, не любящий его, думающий только о себе, неизбежно приходит к разорению и оставляет своих детей нищими.

Любовь к природе можно развивать, беречь, лелеять, а можно заглушить, притупить и, наконец, погубить вовсе неумелым, неправильным воспитанием.

Мы, советские люди, можем гордиться тем, что у нас в Конституции декларировано равенство всех человеческих рас и наций. Мы радуемся тому, что наши малыши-школьники, учась писать, пишут слова «миру – мир». Мы прививаем нашим детям любовь к труду, уважение к старшим, истинное понимание человеческой свободы. Мы рассказываем детям о том, как народы планеты один за другим идут к единственно справедливому социальному строю. Но, к сожалению, ещё и до сих пор мы очень недостаточно прививаем нашим детям любовь и бережное отношение к живой природе.

Работа на пришкольном опытном участке, проведение «недели птиц», развешивание скворечников и редкие прогулки в поле и в лес не заменяют постоянного педагогического воздействия на ребёнка, которое растит и воспитывает черты гуманизма в самом широком и полном смысле этого слова. Тут любой неосторожный шаг, малейший необдуманный поступок воспитателя может испортить детскую душу на многие годы. В связи с этим мне хочется рассказать об одном случае, который не может не насторожить каждого из нас.

Как-то раз меня пригласили на открытие летнего пионерского лагеря. Открытие должно было начаться на большой поляне того самого донского острова, о котором я уже говорил. Когда мы с товарищем пришли на поляну, сотни пионеров, девочек и мальчиков, начали карнавальное шествие. Впереди детской колонны, весело размахивая руками, шагал одетый в клоунский костюм высокий человек. На его голове белел бумажный колпак, щёки и нос были раскрашены. На плече он нёс длинную палку, на конце которой что-то трепыхалось. Когда человек подошёл ближе, я увидел, что к концу палки привязан живой галчонок. Это был ещё голый, только убранный синеватыми колодочками птенец. Он висел головой вниз и широко открывал клюв, заглатывая воздух. Дети с неприкрытой жалостью смотрели на птенца, но некоторые смеялись. С трудом сдержал я в себе желание ударить взрослого негодяя (это был физрук пионерского лагеря). Вместо «литературной беседы» мне пришлось встречу с детьми посвятить птенцу.

Прививать, воспитывать в ребёнке любовь к живой природе с первых дней детства – одна из самых важных задач семьи и школы. Ведь это – формирование человеческого характера.

У нас в стране трудно организовать повсеместную охрану природы, потому что пространства наши необъятны. И скажем прямо: этому делу нисколько не зазорно поучиться у наших добрых друзей, например у Чехословакии, где природа охраняется образцово.

Слово моё о наших бессловесных друзьях, спутниках жизни, – не призыв к сентиментальности. Это – борьба за завтрашний день мира, за интересы завтрашнего человека. Так же, как любой из нас, я верю в то, что завтрашний человек обязательно захочет любоваться полётом белых лебедей, ощущать запахи леса, бродить по степи, ловить рыбу на утренней заре, слушать весеннее курлыканье журавлиных стай. Наконец, ему, завтрашнему человеку, просто нужны будут плодородные поля, рыба в реках, леса. Так же, как нам, ему надо будет жить и работать.