Слово - Страница 9

Стив Ренделл заметил, что взгляд Кэри устремился к двери; он сам последовал за этим взглядом и схватился на ноги.

Кутаясь в свой халат, занятый какими-то своими мыслями в комнату для посетителей вошел доктор Оппенгеймер. Он порылся в карманах в поисках сигареты, вытащил одну и, только сунув ее в рот, как будто увидал всех присутствующих и ту напряженность, которая повисла в воздухе после его появления.

— Я надеялся, что смогу сказать вам что-либо новое, — проговорил доктор, не обращаясь ни к кому в отдельности, — но не могу, пока что не могу.

Жестом руки он попросил Ренделла сесть на место, сам же схватил стул, поставил его напротив дивана и плюхнулся на сидение, успев, наконец-то, прикурить, в то время как Клер, Джонсон, дядя Герман и преподобный Том Кэри сгрудились вокруг него.

— Так вот, говоря медицинскими терминами, мы сошлись вот на чем, — начал доктор, в большей степени обращаясь к Ренделлу и его матери. — Сегодня утром у Натана произошла внутричерепная закупорка сосудов непонятного происхождения. Удар был вызван тромбом в артерии — закупорка питающего мозг сосуда. Обычные последствия церебральных поражений такого типа — это потеря сознания, следствием же, в самом крайнем случае, может стать временная хемиплегия.

Он прервал свой доклад, чтобы затянуться сигаретой.

— Что такое хемиплегия? — спросил Стивен Ренделл.

— Односторонний паралич — лица, руки, ноги; чаще всего с той стороны, которая противоположна той доле мозга, где случился инсульт. В нашем случае — это левая сторона. Еще до того, как Натан впал в кому, на его левой половине признаки паралича уже отмечались, но все внутренние жизненно важные органы действуют. Ухудшения состояния не наблюдается. — Он поочередно оглядел все обеспокоенные лица. — Вот, пожалуй, и все на это время.

— Доктор, — нетерпеливо заметил Ренделл, — вы так и не сказали, как с отцом сейчас. Какие у него шансы?

Тот пожал плечами.

— Стив, я не могу предсказывать, поскольку не работаю Нострадамусом. Просто еще рано что-либо говорить. Положение у него критическое, отрицать не стану. Мы делаем все возможное. Если инсульт не осложнится, скажем, сердечным приступом, я бы дал ему хорошие шансы выбраться из этой передряги.

После этого он обернулся к Саре Ренделл:

— Сара, у вашего мужа отличная конституция. У него имеется желание жить. У него есть вера. Это не мелочи. Только я не могу скрывать от вас правду за розовыми очками. Сейчас он в тяжелейшем состоянии. Мы должны понимать это. Хотя, в нашем случае есть и свои положительные моменты. Пока что мы можем бодрствовать, следить и ждать. Многие люди, в том числе и знаменитости, были жертвами подобных церебральных ударов, но они выживали и после случившегося с ними жили обычной жизнью. Возьмем, к примеру, доктора Луи Пастера. В возрасте сорока шести лет он пережил удар и паралич, подобный тому, что у вашего мужа. Тем не менее, он выздоровел, продолжил свою научную и практическую деятельность и стал знаменитым. Это он выделил чистый возбудитель холеры, изучал сибирскую язву, стал пионером вакцинации, открыл способы лечения водобоязни и дожил до семидесяти трех лет.

Оппенгеймер затушил сигарету и поднялся с места.

— Так что, Сара, можно надеяться на лучшее.

— Я буду молиться, — твердым голосом заявила Сара Ренделл, в то время как Клер и Ренделл помогли ей подняться.

— Вы сможете сделать даже более того, — сказал доктор. — Сейчас вы отправитесь домой и поспите. Теперь самое главное — сохранить ваши силы… Клер, проследите, чтобы ваша мать приняла на ночь успокоительное, одну из прописанных мной таблеток… Стив, ты уж извини, что мы встречаемся в подобных обстоятельствах. Но, как я уже говорил, можно надеяться на лучшее, я же все время буду в контакте с больницей и специалистами. Если за ночь что-либо изменится, можете быть спокойны, со мной свяжутся. А завтра утром мы встретимся опять.

Врач взял Сару Ренделл под руку и повел ее к выходу, говоря ей что-то успокаивающее.

Все остальные пока оставались на месте. Дядя Герман топтался возле Ренделла.

— Что ты собираешься делать, Стив? Мы можем постелить тебе в твоей старой спальне.

— Спасибо, не надо, — быстро ответил тот. — Моя секретарша заказала мне номер в «Оук-Ритце». Я собираюсь звонить кое-куда и не хочу мешать вам отдыхать. — Он и вправду обещал созвониться с Дарленой в своей нью-йоркской квартире, потом хотел переговорить со своим адвокатом, Тедом Кроуфордом, относительно сделки с «Космос Энтерпрайс» и Тауэри, но весь день и вечер был настолько замотанным, что сейчас падал с ног. — Опять же, мне хотелось бы позвонить Барбаре и Джуди в Сан Франциско. Они всегда были близки с папой и, думаю, им следует…

— Господи, я же совершенно забыла сказать тебе, — перебила его Клер, пробившись поближе к брату. — Они здесь. Барбара и Джуди здесь, в Оук Сити.

— Что?

— Я совсем забыла. Прости меня, Стив, у меня в голове все перепуталось. Ничего уже не помню. Я позвонила им в Сан Франциско сразу же после того, как позвонила в первый раз тебе. Они так переволновались, что вылетели на восток первым же рейсом. Дядя Герман говорил мне, что они были здесь к обеду, приехали в больницу прямо из аэропорта. Они посидели с папой, немного подождали тебя, но Джуди что-то нездоровилось, так что Барбара забрала ее в гостиницу буквально перед тем, как я поехала встречать тебя.

— И где они остановились?

— В «Оук-Ритце», где же еще? Разве тут есть еще какая-нибудь приличная гостиница? — ответил на это дядя Герман. — Да, еще одно. Барбара передала, что хотела бы поговорить с тобой — если только не будет слишком поздно. Ей хотелось встретиться с тобой сразу же, как только ты приедешь из больницы.

Ренделл глянул на часы. До полуночи время еще оставалось, так что было еще и не поздно. Должно быть, Барбара не спит и ожидает его. Сам же он всем сердцем желал, чтобы этот чертов день уже закончился. У него не было никакого настроения встречаться с женой после такой долгой разлуки, но никакой возможности избежать этой встречи тоже не было. Опять же, его Джуди тоже была здесь, и ему захотелось увидать ее еще сегодня.