Сломанный меч - Страница 45

Лето, которого он так ждал, думая о зеленых лугах и шумящих реках, и которое он провел в бесполезных вылазках против эльфов или сиди в этих стенах, как в темнице. Это ненавистное троллям лето наконец заканчивалось. Но вместе с ним умирал и Тролльхайм. Из Валенда не было ни слова. Последняя весть была о резне в поле.

Неужели дождь никогда не кончится? Он дрожал, стоя у окна. Сверкнула голубая молния, он вздрогнул от громового раската.

Он пошел наверх, в свои палаты. Часовые тролли спали… все ли они пьяницы и убийцы своих собственных родных? Был ли хоть один в этой шумной, рычащей толпе, кому бы он мог излить свою душу?

Он прошел в спальню и остановился в дверях. Лиа сидела на кровати. Она по крайней мере, думал он мрачно, не такая, как все остальные женщины — эльфы, она его не обманывает. Вновь вспыхнула молния. Пол задрожал от громового раската. Ветер ревел и звенел в стеклах. Пламя свечей дрожало.

Вальгард тяжело опустился на край постели. Лиа обвила руками его шею. Ее холодные глаза смотрели на него, ее улыбка, ее запах и кожа согревали каким-то образом, хотя в них не было тепла. Она мягко спросила:

— Чем ты занимался, мой господин?

— Ты знаешь чем, — пробормотал он. — И мне интересно, почему ты никогда не пробовала меня остановить.

— Сильные поступают со слабыми, как они того хотят.

Ее рука скользнула под его одежды, давая ясно понять, что он может с ней делать, он не обратил внимания.

— Да, — сказал он, зубы его стучали. — Этот закон хорош для сильного. Но теперь, когда тролли проигрывают войну… Скэфлок — а по всему тому, что я слышал, это Скэфлок — вернулся с оружием, которое не оставляет ничего на своем пути. Какой в этом законе сейчас смысл?

Он угрюмо посмотрел на нее:

— Но что я меньше всего могу понять, так это сдача сильнейших крепостей. Даже армия эльфов, одерживающая победы на полях, должна была остановиться у таких стен. Почему мы так и не смогли взять те несколько крепостей, которые эльфы защищали, хотя и обрушивали на них все наши силы. В нескольких других все поумирали от голода, но большинство сдалось нам без боя, как эта. Мы ввели в них войска, хорошо вооружили их — и они пали, как только к их стенам подошли войска Эрлкинга. — Он покачал головой: — Почему?

Он схватил ее за плечо:

— Эльфхьюф не сдастся. Этого не может быть! Я буду держать его, даже если боги обрушатся на меня. Ха, я жажду сражения — ничто больше так не развеселит меня и моих усталых воинов. И мы раздавим их, слышишь? И я надену голову Скэфлока на острие моего копья и поставлю его на стену этого замка.

— Да, мой господин, — сказала Лиа, все еще улыбаясь.

— Я сильный, — прорычал он. — Когда я был викингом, я убивал людей голыми руками. Я не ведаю страха, я хитер. Много побед одерживал я, и одержу еще больше.

Его руки опустились, глаза почернели.

— Ну и что с того? — прошептал он. — Почему я такой? Потому что Имрик меня таким сделал. Он вылепил меня по образу и подобию сына Орма. И только поэтому я и живу, и моя сила, и мой облик, и мой ум… Скэфлока.

Он вскочил на ноги, размахивая руками, как слепой, и закричал:

— Я всего лишь тень Скэфлока?

Сверкнула молния адским огнем, выпущенным в небеса. Ударил гром. Ветер выл. От сквозняка погасли свечи.

Вальгард метался в темной, сверкающей молниями комнате.

— Я убью его, — пробормотал он. — Я сброшу его глубоко в море. Я убью Имрика, Фреду и тебя, Лиа, — всех, кто знает, что я на самом деле дух во плоти, вылепленный в форме человеческого тела… у меня холодная кожа, мои руки холодны…

Гром прокатился по небу. Вальгард завыл.

— Да, метни сюда свой молот. Шуми, пока можешь! Своими холодными руками я выдерну столпы из-под чертогов богов. Своими ногами я растопчу весь мир? Я приведу с севера ветер, тьму и льды, и лишь пепел останется там, где я пройду. Я — Смерть!

Кто—то едва слышно постучал в дверь. Вальгард прорычал, как зверь, и открыл ее. Его пальцы впились в горло тролля, стоящего перед ним. Тролль был усталый и мокрый.

— Я начну с тебя, — сказал он. Пена выступила на его губах. Посыльный пытался сопротивляться, но сил тролля не хватило, чтобы освободиться от этих рук. Когда труп упал на пол, ярость берсеркера покинула Вальгарда. Ослабев, дрожа, он прислонился к дверному косяку. — Глупо, — сказал он, задыхаясь.

— Может, с ним был еще кто-нибудь? — сказала Лиа. Она подошла к лестнице и позвала: — Оге, спустись сюда! Граф хочет поговорить с тобой или с кем-нибудь, кто только что приехал.

Второй тролль, такой же измотанный и изорванный, появился в проходе. По его щеке текла кровь.

— Нас было пятнадцать, — простонал он. — В живых остались только я и Гру. Они гнались за нами по пятам.

— Какую весть ты принес? — спросил Вальгард.

— Эльфы в Англии, господин. И еще мы слышали, что ирландские Сиды под командованием самого Луга Длиинорукого вступили в Шотландию.

Вальгард покачал своей огромной головой.

Под прикрытием осенней бури Скэфлок повел лучших воинов из войска эльфов через канал. Он был вождем этого воинства, потому что король эльфов задержался, взяв под командование оставшуюся часть войска, которое изгоняло последних троллей с материковой части Эльфхайма. Завоевать Англию, предупредил король, будет нелегкой задачей, а если троллям удастся отразить нападение, то Британия станет для них сборным пунктом, а в дальнейшем и базой для контрнаступления.

Скэфлок пожал плечами.

— Победа следует за моим мечом, — сказал он.

Король эльфов внимательно посмотрел на него, прежде чем ответить;

— Поосторожнее с этим оружием. До сих пор он верно служил тебе, но все равно он предаст. Рано или поздно ему суждено повернуться против того, кто им владеет, может статься, в тот момент, когда его помощь будет нужнее всего.

Скэфлок не обратил на эти слова внимания. У него не было непреодолимого желания умереть немедленно.

— В конце концов, в этом мире еще есть чем заняться, — но как знать, вполне возможно, что судьба не станет хранить его слишком долго. Как бы там ни было, он даже не думал о том, чтобы избавиться от меча. Он давал ему то, чего бы он не нашел больше нигде. Когда он размахивал им в битве, то азарт не затуманивал его рассудок; действительно, его чувства еще больше обострялись, а мысли бежали быстрее и увереннее. Но он, подобно огню, взмывал вверх, оставив плоть, простившись с одиночеством и заодно с тем, что он делал и при помощи чего действовал. Наверное, так чувствуют себя боги. Такие же ощущения, хотя и несколько в ином ключе, возникали у него, когда он был с Фредой.

В тайных бретонских заливах он собрал корабли, людей и лошадей. Он передал весточку вождям эльфов в Англии, чтобы они начинали собирать свое рассеянное воинство. И среди ночи, когда над северным миром подули ветра, он повел свой флот через пролив.

С небес лился дождь со снегом, и все вокруг было черно, лишь вспышки молний на мгновение разрывали тьму, и тогда мельчайшие капли в воздухе и травинки на земле казались абсолютно белыми. В воздухе раздавались раскаты грома. На волнах появились белые буруны и маленькие смерчи, которые катились на запад и с шумом выплескивались далеко на берег. Даже эльфы не осмеливались поднять паруса и шли на веслах. Дождь и морская вода летели им в лицо и вымачивали до нитки. По веслам и мотающимся драконьим головам плясали голубые огоньки. Из темноты надвинулся берег Англии. Эльфы напрягались изо всех сил, казалось, у них сейчас порвутся жилы. На пляж и рифы накатывал прибой. Ветер набрасывался на корабли, пытаясь сбросить их на скалы или столкнуть друг с другом. Скэфлок широко улыбнулся и произнес:

Стоя на носу качающегося на волнах корабля, он увидел землю, которая была целью его путешествия, и на мгновение его схватила тоска. Он выкрикнул: