Сломанный клинок. Дети морского царя - Страница 15

Схватка была недолгой, ибо люди не видели, кто и откуда на них нападает. Порой, по чистой случайности, кто-то из троллей касался железа и отскакивал как ошпаренный, но это отнюдь не умеряло их пыла. Хохоча во все горло, чудовища крушили черепа викингов, раздирали людей на кусочки и забавлялись, глядя на их мучения.

Рулевой с ладьи Вальгарда, увидев, что товарищи погибают, а предводитель спокойно взирает на бойню, с ревом кинулся на берсерка.

— Ты заманил нас в ловушку! — крикнул он.

— Заманил, — согласился Вальгард, отражая выпад. Вскоре рулевой упал на песок мертвым. Он был последним из викингов.

К Вальгарду, тяжело ступая по песку и камням, приблизился военачальник троллей.

— Мы ждали тебя. Нас известила летучая мышь, которая может превращаться в крысу, — буркнул он. — Мы славно повеселились. Идем к королю.

— Пошли, — сказал Вальгард. Он заново связал своим сестрам руки за спиной и затолкал им в рты по кляпу. Потрясенные увиденным, девушки безропотно повиновались, когда он велел им идти за собой. По глубокой расщелине они добрались до голого склона горы, миновали невидимых стражников и очутились в подземном дворце короля Иллреде.

Он был вырублен прямо в скале, но обставлен со всей возможной роскошью. Сами тролли ничего не изготавливали, а пользовались награбленным у эльфов, карликов, гоблинов и прочих, в том числе у людей. Каменные стены пещерного дворца укрывали расшитые самоцветами шпалеры, столы из черного дерева и слоновой кости застелены были изумительной красоты скатертями, в свете факелов мерцали и переливались богатые одежды вельмож и их жен.

По зале, разнося кушанья и кубки с питьем, сновали рабы, среди которых попадались и эльфы, и карлики, и гоблины. На своем пиру тролли заодно с говядиной, кониной и свининой пожирали похищенных у людей и в Волшебной стране младенцев, запивая лакомства вином с юга. Под высокими сводами пещеры раздавались дребезжащие звуки — такова была музыка троллей.

Вдоль стен стояли стражники, неподвижные, как языческие идолы. Пламя факелов кровавило наконечники их копий. Сидевшие за столами шумели, горланили, ссорились и тут же мирились, но владыки Тролльхейма не участвовали в общем веселье. Они молча наблюдали за всем со своих резных кресел.

Вальгард отыскал взглядом Иллреде. Король был дороден, если не сказать тучен, морщинистое лицо его обрамляла густая и длинная зеленая борода. Ощутив на себе королевский взор, подменыш не смог совладать с дрожью в коленках.

— Приветствую тебя, великий король, — проговорил он с запинкой. — Я Вальгард Берсерк, прибыл из Англии, чтобы сражаться за тебя. Мне сказали, что ты — отец моей матери, и с радостью я признаю в тебе деда.

Иллреде кивнул головой, которую венчала золотая корона.

— Быть посему, — провозгласил он. — Добро пожаловать, Вальгард, в Тролльхейм, твой родной дом.

Он взглянул на девушек, которые, будучи не в силах держаться на ногах, опустились на пол и тесно прижались друг к другу.

— А это кто такие?

— Прими от меня маленький подарок, — сказал Вальгард, — дочерей моего отчима. Надеюсь, они позабавят тебя.

— Хо-хо, хо-хо-хо! — гулко раскатился в наступившей тишине смех Иллреде. — Славный подарок! Давненько я не баловался с наложницами из людей! Что ж, милости просим, Вальгард, милости просим!

Он спрыгнул с трона и, громко топая, подошел к девушкам. Асгерд и Фреда ошарашенно озирались по сторонам. Угадать их мысли было вовсе не трудно: «Где мы? Пещера темна и пуста, но Вальгард с кем-то разговаривает и ему отвечают…»

— Глядите на свой новый дом, — усмехнулся Иллреде, притрагиваясь к их глазам. Едва они обрели колдовское зрение и увидели склонившегося над ними громадного тролля, даже кляпы не смогли заглушить вопля, который вырвался у них обеих одновременно.

Иллреде снова рассмеялся.

Набег на Тролльхейм готовился долго и тщательно. На пятьдесят кораблей взошли лучшие воины английских эльфов. Имрик и мудрейшие из его колдунов наложили на ладьи охранительные заклятья. Флот должен был без всяких помех достигнуть фьордов Финнмарка, где находилось королевство троллей. Как глубоко удастся эльфам проникнуть на вражескую территорию, зависело от того, с каким сопротивлением они столкнутся. Скафлок надеялся добраться до дворца Иллреде и вернуться домой с головой короля троллей. Он с нетерпением дожидался дня отплытия.

— Не горячись, — остерег его Имрик. — Убивай и жги, но не жертвуй воинами ради своей прихоти. Будет куда лучше, если враги погибнут, а вы уцелеете.

— Так оно и будет, — улыбнулся Скафлок. Глаза его сверкали, золотистые волосы выбивались из-под головного обруча.

— Не знаю, не знаю, — печально пробормотал Имрик. — Я чувствую, что этот поход не принесет нам добра. Может, отложить его?

— Мы все равно поплывем, — возразил Скафлок.

— Да уж. Впрочем, я могу ошибаться. Плывите же, и да будет с вами удача.

Молодая луна серебрила утесы, что отграничивали полосу прибрежного песка. Неслись на восток облака, подгоняемые ветром, завывания которого разносились далеко окрест. Блики лунного света посверкивали на пенных волнах и разбивались заодно с ними о скалы. Поблескивали в полумраке доспехи эльфов, а лежавшие на берегу корабли казались причудливыми тенями.

Скафлок, завернувшись в плащ, следил за посадкой. Ветер трепал его кудри. Неестественно бледная в лучах луны, к нему приблизилась Лия.

— Хорошо, что ты пришла! — воскликнул юноша. — Пожелай мне удачи и спой на прощание песню.

— Мне не обнять тебя, ты отгородился от меня своей железной кольчугой, — произнесла она своим звучным голосом, который напоминал шелест ветра, журчание ручейка или перезвон далеких колоколов. — Мои чары бессильны изменить твою судьбу. — Она взглянула ему в лицо. — Я знаю наверняка, что вы попадете в засаду. Я молю тебя, заклинаю молоком, которым поила тебя в детстве, и поцелуями, которые дарила тебе как мужчине, — останься дома!

— Разве пристало эльфиянке просить о таком вождя, который, может быть, возвратится с головой врага? — гневно вскричал Скафлок. — Ни за что на свете не совершу я столь постыдного поступка!

— Что ж, — в глазах Лии заблестели слезы. — Люди, жизнь которых и без того коротка, стремятся в юности к смерти, словно в объятия подружек. Несколько лет назад я качала тебя в колыбели, несколько месяцев назад я проводила с тобой теплые летние ночи, и для меня, бессмертной, прошедшие годы мало что значат. Мигом пронесется время до того дня, когда воронье набросится на твой обезображенный труп. Я никогда не забуду тебя, Скафлок, но боюсь, что целую в последний раз.

И она запела:

Скафлоку не понравилась песня Лии, ибо она предвещала неудачу. Отвернувшись от эльфиянки, он крикнул воинам, чтобы они стаскивали корабли в воду. Ступив на палубу своей ладьи, он начисто позабыл о дурных предзнаменованиях.