Слезы наяды (СИ) - Страница 44

Вытянув руку над бездной, Кара держала в ней заколдованный оберег.

— Кто ты и зачем позвала меня? — громовым голосом спросил Перун.

— Я прочла заклинание, чтобы призвать тебя и освободить, — ответила Кара. — Идол, в котором ты был заключен, уже покоится на дне моря. Так глубоко, что никто и никогда не сможет его поднять. Ведь морского царя больше нет, как нет и колдовства. Отныне — ты свободен.

— Это не так, — возразил Перун. — Я вижу в твоей руке проклятый колдовской оберег Дыя, а значит, я должен исполнять твою волю! Так чего ты хочешь?

— Пообещай, что ни причинишь вреда людям и просто уйдешь в свой высший мир, туда, откуда вы пришли. Нам не нужна новая Атлантида, не нужны уходящие под воду города, не нужны войны и ураганы, мы просто хотим жить спокойно. Время богов прошло, ваше господство окончилось — и ты должен уйти. Пообещай, и я брошу оберег в море. И тогда никто не сможет больше повелевать тобой.

— Почему ты это делаешь? — с удивлением спросил он.

— Мне кажется, с тобой поступили несправедливо, обманом заперев в этой деревяшке. Мы все рождены свободными, такими нас сотворил Создатель. Твоя душа долгие годы томилась в заключении. Настало время это исправить.

— Власть над моими силами могла бы дать тебе власть над всем миром…

— У меня уже была власть над кракеном, и ничего хорошего мне это не принесло. Вот если бы… Если бы ты мог подарить мне ноги и сделать меня человеком… — попросила она.

— У меня нет любви к племени людей, — возразил Перун.

— Но я не человек, я — наяда.

— Так и оставайся собой, зачем становится кем-то другим!

— Я делаю это ради человека, которого люблю. Чтобы разделить его судьбу. Чтобы быть вместе с ним. Я просто подумала, вдруг боги покровительствуют влюбленным?

— Я не бог любви, наяда, — грозно ответил Перун, — Я — бог грома и молнии, бог небесного огня и владыка неба. Мне нет никакого дела до вашей любви!

— Что ж, ладно, — Кара вздохнула. — Но я хотя бы попробовала. Так обещай не причинить людям вреда и уходи в свой мир!

Перун величественно кивнул, он смотрел на оберег в ее руке и в его тяжелом взгляде мелькнул огонек надежды. Кара разжала пальцы, серебряная цепочка скользнула по ее ладони, а потом оберег скрылся в водах моря, теперь уже недоступный ни для кого.

Черные тучи заволокли небо, налетели страшные порывы ветра, а на поверхности моря заплясали водяные смерчи, поднимаясь высоко к облакам, они затягивали все вокруг, образуя чудовищные воронки, а раскаты грома заглушали бешеные удары волн. Снова и снова пересекали небо молнии, от которых становилось светло, а потом снова землю окутывала тьма. Такой страшной грозы на греческих островах не могли припомнить и старожилы.

В какой-то момент молния ослепила Кару, а раскаты грома — оглушили, она прижала руки к ушам, чтобы ничего не слышать, зажмурилась — а потом и вовсе лишилась сознания, и так и осталась лежать на камне, благо в такую непогоду никто не мог бы заметить наяду, ведь вокруг не было ни души.

А потом все улеглось. Разгневанный бог уходил в высший мир, в мир, где царила Правда, и оттого на землю словно опустилась весна, окутав все вокруг душистым покрывалом свежих цветов, — все вокруг дышало свежестью и юностью после грозы, словно сама природа родилась заново. Снова светило солнце, ласково бежали белоснежные барашки волн по бирюзовой поверхности моря, снова распустились цветы и запели птицы.

Кара почувствовала, как волна лизнула ее руку, и открыла глаза. Над головой было голубое, безоблачное небо. Такое бесконечное и прекрасное. Глядя в это небо, она думала о том, а что же там, в мире, неподвластном людям, выше, чем Город птиц, выше, чем горят звезды… А дальше за миром богов, есть ли еще что-то, другое, недоступное пониманию русалки, не там ли обитель Создателя, который наблюдает за миром издалека, но всегда незримо присутствует рядом. Так далеко, так близко. Ближе, чем кажется…

Она медленно поднялась и скользнула с камня в воду. Пришло время возвращаться домой. Что ж, она сделала то, что советовала Мириана — исправила неправильное, и это оказалось удивительно приятным. Было бы здорово все время исправлять что-то неправильное, было бы здорово посвятить этому жизнь!

Кара плыла к подводному дворцу и никак не могла понять, почему же сегодня плывет так медленно, неужели встреча с Перуном подействовала на нее! Но надо же, Луни не обманула, бог действительно появился, а значит, возможно, и Марина рассказывала правду о встрече с Ладой! Может быть, она была вовсе не морской ведьмой, а просто женщиной, знавшей настоящую любовь. А может быть, это был только сон? И не было никакого Перуна, не было страшной грозы… Но тогда откуда на ее руке эта рана? Она же сама порезала руку ножом, что забрала когда-то с затонувшего корабля. Но почему же так неудобно плыть! Что же такое сегодня!

Кара с негодованием посмотрела вниз и застыла от изумления. Там, где много лет были увенчанные плавниками два хвоста, предмет стыда и укоров для любой наяды, она видела две стройные девические ножки, которые были как нельзя хуже приспособлены для быстрого плавания.

— О, боже мой, — прошептала наяда. — Этого не может быть…

Она долго-долго оставалась на месте, разглядывая ноги, не в силах поверить, что все это ей не снится, что она и правда стала человеком. Но если так… значит, если верить Мириане — осталось всего несколько дней. Скоро она потеряет способность дышать под водой, а потом — и способность плавать. А значит, нужно торопиться, нет времени радоваться или грустить! Ей нужно еще столько всего сделать!

Кара завернулась в тот кусок парусины, в который прежде была завернута статуэтка идола, чтобы не представать перед русалками совсем обнаженной. Путь до подводного дворца занял много времени, наяда совершенно выбилась из сил.

А когда русалки встречались ей на пути, они застывали в недоумении, не понимая, как человек оказался под водой — и изумлялись еще сильнее, когда узнавали Кару.

— Да, я больше не ваша правительница, теперь я — человек, — говорила она и торопилась как можно скорее попасть в подводный дворец. Их молчаливые осуждающие взгляды словно говорили: какой кошмар, была наядой, казалось, ниже падать уже некуда! И надо же — стала человеком!

Едва ступив в его галереи, Кара бросилась в покои матери. Илария редко покидала комнату, и сейчас она была здесь. Увидев дочь, она изумленно вскрикнула и прижала руку к губам.

— Да, мама, все получилось, я стала человеком, — Кара улыбнулась. — Ты же не станешь меня ругать за это, правда?

— Не знаю, что и сказать, — произнесла, наконец, Илария, — Это как гром среди ясного неба… Но ты долго стремилась к этому, Кара. Твоя душа давно не была среди нас. Наверное, ты унаследовала от своего отца больше, чем было нужно… Надеюсь, ты будешь счастлива на берегу. Но что же теперь будет с нашим племенем? И… как тебе это удалось?

Кара приблизилась и крепко обняла мать.

— Я все расскажу после. Но у меня слишком мало времени. Нужно спешить. Мне надо очень многое успеть сделать, пока я еще могу быть в море.

И Кара отправилась на границу подводного города, туда, где находилась школа наяд, туда, где жила Зоа. Она была бесконечно благодарна той, что однажды научила ее ходить, помогла выйти на берег и открыла необычный и странный мир людей, к которому Кара теперь принадлежала. Была и еще одна причина, по которой Кара торопилась предстать перед учительницей.

Кара влетела в стеклянный аквариум и прыжком вскочила на подиум.

— О-ля-ля! — крикнула она, — Зоа! Я наконец-то могу ходить лучше тебя! И она сделала несколько танцевальных па.

Растерянная и изумленная, Зоа смотрела на нее, не говоря ни слова, а потом крепко обняла девушку.

— Тебе будет очень трудно, Кара, — сказала она. — Необычайно трудно, жизнь на берегу совсем другая! Ты не привыкла к ней. Просто будь готова.

— Я знаю, что будет трудно, но все это можно преодолеть.

— Видишь, я всегда говорила, что ты — куда больше человек, чем русалка. Так и вышло!