Слёзы Лимба (СИ) - Страница 216

Майлз в испуге склонился над Эрваном и принялся дрожащими руками ощупывать его рану.

— Надо найти лекарство, — слабым голосом прошептал Джефф и сжал руку Джорджа, будто боялся снова упасть в воду и не доверял прочности льда под ними. — У нас мало времени. Она может вернуться. Ты нужен Ей. Пожалуйста, поторопись, — Эрван тяжело закашлял и откинул голову назад, окончательно ослабев.

Но Джордж даже не шелохнулся, продолжал сидеть на коленях перед ним и ошарашенно глазеть на рану темноволосого мужчины, будто никогда прежде не видел ничего подобного и до этого происшествия даже не имел понятия, как выглядела человеческая кровь. Но это состояние продлилось у него не слишком долго, но достаточно, чтобы Эрван окончательно стих и лишился сил даже произнести хотя бы коротенькое словечко. Джордж положил свои руки на живот Джеффа и напряг их, отчего каждая мышца увеличилась в размере и стала выпирать наружу, чуть не разрывая собой тонкий слой кожи. Послышалось шипение, и из ладоней молодого человека стала сочиться черная вязкая жидкость, которая расползлась по ране Эрвана и стала зашивать ее в буквальном смысле этого слова. Джефф облегченно выдохнул, явно расставшись с дикой болью во всем теле, и спокойным взглядом посмотрел на небо, на котором по-прежнему висело вечернее солнце и не собиралось никуда уходить.

***

Они миновали несколько улиц и выбежали на просторную набережную, которая дала Татьяне небольшую поблажку, потому что здесь людского потока было несколько меньше, из-за чего не упускать из вида эту таинственную брюнетку стало не так тяжело. Незнакомка не собиралась останавливаться, даже не сбавляла скорость, чего не скажешь о рыжеволосой женщине, ведь та попросту не привыкла к подобным нагрузкам. Хотелось остановиться, выстрелить этой бегунье в ногу, а потом спокойно нагнать без излишних мучений. Но та бегала так, будто заранее знала, что в нее могут выстрелить и лишить возможности скрыться, поэтому не двигалась по прямой, а совершала частые маневры, что делало прицеливание из пистолета, фактически, невозможным. Да и Татьяна не имела права пускать пулю, так как не имела ни малейших доказательств, что могли бы объяснить столь странное поведение худощавой брюнетки. Что-то эту незнакомку напугало. Возможно, она даже не знала, что в квартиру вошла именно Татьяна.

Что если брюнетка испугалась того же, что напугало Хапперт в уборной? Ведь на дне душевой лежала именно мужская кожа. Татьяна это поняла не сразу, лишь спустя какое-то время. Обрывки человеческих тканей имели слишком грубую основу, да и волос на них было многовато, особенно на лоскутках кожи, что раньше явно находились на ногах. К тому же по виду этой женщины не скажешь, что именно она содрала с несчастного кожный покров. Слишком чистой была она, даже чище, чем Татьяна. Видимо, брюнетка там что-то искала. Но тогда почему убегает?

Их марафон продолжился на мосту, что был перекинут через наполовину растаявшую Темзу. Запах талой воды, канализации и плесени моментально обжог ноздри и заставил невольно закашлять прямо во время бега, что не на шутку затруднило дыхание и едва не вынудило Татьяну остановиться и упустить свою цель. Но остановиться пришлось все равно, так как это же сделала брюнетка, достигнув середины моста, затем она повернулась лицом к детективу и удивленно расширила глаза, в которых читалась паника и беспокойство.

Брюнетка оказалась довольно приятно наружности, на вид ей было около тридцати, может чуть меньше. Длинные каштановые волосы развивались на ветру с такой силой, будто приближался самый настоящий ураган, хотя сила ветра была не такой уж и великой (хотя на середине моста могла быть и сильнее, чем там, где сейчас стояла Татьяна).

— Кто вы?! — пытаясь восстановить дыхание, спросила брюнетку Хапперт и стала медленно приближаться к ней, но при этом опустила пистолет, больше не наблюдая угрозу в этой девушке. — Зачем убегали от меня? Что вы делали в квартире Себастьяна?

— Я убегала не от вас, эти люди уже рядом. Они нашли меня из-за вас. Но в этом нет вашей вины. Я совершенно не ожидала вашего появления, Татьяна.

— Откуда вы знаете мое имя? Что вы делали в квартире господина Морана? Ответьте! — Татьяна стала приближаться к девушке еще сильнее и ощутила, что ветер на середине моста действительно был в несколько раз мощнее. Если бы она не затянула свои волосы в конский хвост, то они наверняка закрыли бы ее лицо и лишили возможности что-либо видеть. — Кто вы?

— Мы искали одного и того же человека. Но он ушел задолго до нашего появления. Мои опасения сбылись. Случилось нечто ужасное, — брюнетка старалась говорить как можно громче, так как проезжавшие по мосту автомобили создавали невыносимый шум и гам. — Община не допустит, чтобы я рассказала всему миру правду, правду об их деяниях. Вы много не знаете, Татьяна. И пока не знаете меня. Но скоро все изменится. Совсем скоро. Я вам обещаю.

— Я вас не понимаю! — Татьяна пыталась перекрикивать ветер и машины, но понимала, что с трудом слышала даже саму себя. — О какой правде вы говорите?!

— Они контролируют наше сознание, используют его для управления целыми странами. Они наблюдают за вами, стоят за вашей спиной. И не позволят, чтобы вы раскрыли их секрет. Именно они отстранили вас от расследования. Вы стали им мешать. Рано или поздно они уберут вас, если не остановитесь.

Татьяна услышала шаги позади себя и звук остановившихся машин. Обернувшись, она пронаблюдала, как их со всех сторон стали окружать вооруженные люди, которых интересовала не Хапперт, а только эта таинственная брюнетка, что стояла у края моста и в страхе смотрела, как ее загоняют в угол, как какого-то волка, осмелившегося напасть на беззащитных овец.

В этот же момент шум ветра заменился каким-то гулом. Он напоминал звук церковных колоколов, которые поместили в гигантскую стеклянную банку, так как эхо от этого гула было способно разбить окна во всем городе. Когда гул слегка утих, машины на мосту неожиданно обрели разум и стали двигаться в хаотичном порядке. Автомобили принялись сбивать друг друга, превратив мост в настоящее поле битвы. Татьяна чудом успела отскочить в сторону, когда одна из машин пробила ограждение и выехала прямо на место для пешеходов. Вооруженные люди явно запаниковали и стали о чем-то оживленно говорить, но снижать интерес к брюнетке не стали и пытались обойти весь этот хаос стороной, чтобы добраться до несчастной до того момент, пока та вновь не пустилась бежать от них прочь.

Татьяна посмотрела на противоположный берег, где виднелась оживленная проезжая часть, и поняла, что там, как и на мосту, машины лишились управления и стали таранить друг друга. Людские крики слышались даже отсюда, и их было там много, будто кричал весь город, каждый его житель. Через пару секунд раздалось несколько взрывов, и Хапперт увидела, как целая улица окрасилась в рыжие тона из-за возникшего на ней пепелища. Она не знала, что именно вызвало взрыв и пожар, но последствия данного происшествия были катастрофическими.

Брюнетка тем временем перелезла через ограждение, отделявшее мост от реки, и, в последний раз взглянув на Татьяну, спрыгнула вниз. Хапперт была так поражена случившемся, что не сразу почувствовала, как кто-то сзади оглушил ее ударом по голове и вынудил женщину без сознания рухнуть на землю.

Последнее, что она слышала, был взрыв, более мощный, чем предыдущий. А после наступила полная тишина, настолько мертвая, что даже стук сердца остался где-то в другом измерении.

Эрван уже и забыл, когда в последний раз носил на голове шапку, особенно такую теплую и задевающую его длинные брови. Но сегодня без нее его волосы наверняка бы оледенели, превратились в сосульки и сломались от обычного соприкосновения с воздухом.

На Лондон обрушилась зима, самая настоящая, без преувеличения. Отметка на термометре показывала минус тридцать градусов по Цельсию и продолжала падать с каждым часом, обещая установить рекордный температурный минимум. То, что вчера растаяло, как и ожидалось, утром застыло, превратив улицы огромного города в гигантскую резиденцию Снежной королевы. Но спустя пару часов с небес посыпался снег и прикрыл своим толстым одеялом скользкий лед.