Слепящая тьма [СИ] - Страница 60

Сцепив зубы, я уставился вперед, стараясь запомнить в деталях борт идущего в нескольких метрах впереди грузовика. По моему опыту, такое вот занятие для ума — легкое и бессмысленное — лучше всего помогало скоротать время…

Рынок в Джалалабаде, как и в любом другом афганском городе, был расположен в самом центре города, в новом районе — к нему надо ехать по главной улице, сначала слева будет гостиница «Спингар», единственная нормальная в этом городе, потом бывший королевский дворец, расхлестанный авиаударами до состояния руин. Дальше будет небольшая площадь со стоянкой такси — поворачивайте направо и как раз через пару сотен метров попадете на рынок. Судя по архитектуре, раньше тут были построенные русскими жилые дома — теперь же афганцы их приспособили для нужд рынка. Первые этажи переделали под лавки, на вторых часто были склады товара и жилища для семей торговцев, на остальных этажах, если они были целыми после бомбежек и обстрелов — жили люди. Как и на любом базаре, на джелалабадском было людно, шумно и весело…

Знаете, что больше всего поразило меня рядом с этим базаром? Автомобили! Прямо в ряд были припаркованы, один за другим несколько белых и черных внедорожников. Все японские — Тойота ЛандКрузер 200 и Ниссан Патруль. Последние модели, насколько это возможно для этой страны ухоженные, запыленные. На всех дополнительные антенны, на антеннах висят зеленые лоскуты, на одной из машин и вовсе — словно наглый вызов болтается черный (прим автора — черный цвет, это цвет движения Талибан).

— Наркомафия… — упредил мой вопрос Седой — похоже, тут как торговали, так и торгуют…

— А машинами здесь торгуют?

— Жди здесь. Сейчас узнаем, где…

Черт… Хреново вообще — оказаться посреди незнакомого, да еще мусульманского города, да еще если при тебе несколько десятков тысяч долларов, а из оружия — один нож. То и дело я ловил на себе настороженные, явно недружелюбные взгляды, оставалось только прижаться к стене спиной и ждать…

Седой появился внезапно — он вообще обладал талантом пропадать и появляться внезапно. Раз — и есть человек. Раз — и он растворился в толпе и ты его не видишь, хотя отошел он от тебя всего-то на десять шагов. Полезный талант…

— Пошли. Там…

От дилерской стоянки даже самого захудалого американского автомобильного дилера это место отличалось сильно. Скорее оно было похоже на гибрид автомобильной свалки и музея раритетных машин…

Господи, Датсун[54]… Сейчас уже и марки-то такой не знают. Моей первой машиной был именно Датсун, я купил его — как сейчас помню — за три с половиной тысячи долларов. Маленькая, дешевая японская машина, каждый раз перед тем как завестись, она долго, секунд десять раздумывала, но потом все-таки зажигание схватывалось. Такую машину можно найти разве что в автомобильном музее — а здесь она стояла на продаже. Оба крыла были оранжевыми и сильно отличались от грязно-белого кузова. Не было заднего стекла — а в некоторых местах на кузове были видны плохо заделанные дырки от пуль….

Автомобилями торговали чуть в стороне от рынка — там снарядами полностью разрушило один дом и половину второго — таким образом, там получилось свободное место. Кое-как разровняли, поставили два ряда машин — подходи, выбирай…

На первом месте был старые, по десять и более лет машины — русские Газ-21, Лады, которые русские почему-то называют «Жигули». Был еще малоизвестный на западе «Москвич» с большими квадратными фарами. Два УАЗ-469, русских джипа, причем на каждом — снят тентовый верх, а сама машина подготовлена для установки на нее пулемета. Еще несколько японских машин, по возрасту еще старше русских…

Немногим меньше старых русских и японок было китайских автомобилей. Джипы и пикапы, с маломощным мотором, кузова с пятнами ржавчины уже при выходе с заводского конвейера, адский запах какой-то пластмассы в салоне. И дорогие — от тридцати тысяч долларов… В общем и целом — хорошего мало, в США за те же деньги можно купить машину на порядок лучшую…

На Востоке всегда так — на виду стоит товар похуже, ценой поболее. И продавец — невысокий, коренастый, бородатый афганец в НАТОвском камуфляже вон как хитро смотрит…

— Передай — попроси я Седого — что я не вижу здесь того, что мне нужно. Если эта лавка такая бедная, с таким плохим товаром — то я, пожалуй, пойду и куплю то, что мне надо в другом месте…

На дикой смести русского и неизвестного мне языка, видимо пушту Седой сказал то, что я хотел — и торговцу это не понравилось. Всплеснув руками словно перед молитвой, он затараторил со скоростью пулемета…

— Уважаемый Ахметали говорит, что лучшего товара, чем у него не найти во всем Джалалабаде…

— Пока я не вижу того, что мне нужно… Объясни ему, что нам нужно — хороший полноприводной автомобиль армейского образца, в который смогли бы поместиться мы все…

Судя по выражению лица и бегающим глазам, афганец понимал и английский, возможно не все — но понимал. Джалалабад вообще был издревле городом, стоящим на караванных путях — и поэтому многоязычным, а до какого то времени — и веротерпимым. Война сломала все…

Афганец на несколько секунд задумался будто принимая решение — потом утвердительно кивнул и что-то затараторил…

— У него осталась машина, которая устроит господина, она недалеко отсюда. Можно сходить и посмотреть…

Ага, а там в лучшем случае тебя огреют чем-нибудь тяжелым по башке и отберут денежки…

— Мне бы хотелось посмотреть на эту машину здесь…

Афганец снова произнес несколько слов, причем не дожидаясь перевода моих. Ох, непросто здесь, непросто…

— Эта машина, ее хозяин не обрадуется, если увидит ее здесь. Но вам, если вы собираетесь ездить на ней вне этого города, ничего не грозит…

Все понятно, угнанная. А нам из города как выезжать?

— А нам из города как выбираться на ней?

— Англизов (прим автора — так афганцы называют англичан, а заодно и американцев, в общего англоязычных) на постах не проверяют. На ней к тому же новые номера, номера на двигателе тоже сбиты. Никто не подумает на англизов…

Оно верно… А идти все равно не хочется…

— Далеко надо идти?

— Совсем нет. Через улицу…

— Хорошо… — начала я по-английски, тронул Седого за плечо — пойди, скажи всем нашим, куда мы идем и контрольный срок возвращения. Если не вернемся — пусть работают. В живых никого не оставлять. Я тут пока побуду…

Седой, с совершенно серьезным кивнул, и тронулся в сторону выхода. Я с непроницаемым выражением лица, открыл дверь белого китайского пикапа и начал разглядывать его отвратительный салон из дешевой пластмассы и кожзаменителя. Одно из правил войны: если вас Мао, делайте вид, что вас много, если много — делайте вид, что мало. Вот пусть афганец теперь и думает — а стоит ли с нами связываться, если мы непонятно где и нас непонятно сколько….

— Пошли — Седой вернулся внезапно, просто появился рядом и все…

Двинулись, в сторону выхода с рынка. Рынок, по сути не был ничем огражден, у него не было какой-то определенной территории — просто по мере надобности торговцы превращали определенные строения под рыночные лавки. Народа на базаре было очень много, а покупателей — мало. Безработица в Афганистане просто ужасная, едва ли не половина взрослых мужчин не имеет постоянной работы — и вместо того, чтобы заняться чем-то полезным, они бесцельно толкутся на базаре. Кто-то таксует, кто-то готов наняться в качестве проводника или переводчика, кто-то просто проводит время. Тут обсуждаются все местные новости, тут же вербуют людей на уборку опиумного мака, тут же талибы заключают контракты на минирование дорог и участие в налетах. Круговорот войны, который со временем не кончается…