Следы ниоткуда - Страница 5

— Но послушайте! — крикнула Вивиан вслед ему, снова указывая рукой, куда течет река. — Нам надо туда!

— Мне не надо никуда! — огрызнулся Марр. — Я остаюсь здесь. — Он шагал с голой головой. Снег серебрил отросшую у него на щеках щетину, но быстро таял на макушке, словно его мозг, пораженный лихорадкой, нагрелся до невероятной температуры. — Я собираюсь остаться здесь на все лето, — веки у него набрякли, между искривленными в высокомерной и злой усмешке губами поблескивали зубы. — Отстаньте от меня!

Вивиан поплелась следом за ним, вспахивая похожий на пепел снег. Джандрон равнодушно за всем наблюдал. Жалкие людишки!

Внезапно Марр увидел геолога на пороге домика и замер, точно вкопанный. Вынув револьвер, он нацелил его на Джандрона.

— Вон отсюда! — выкрикнул он. — Умер так умер, чего тебе не лежится?

— Убери пушку, идиот! — Джандрон постарался говорить убедительно. Девушка остановилась, пытаясь понять, что происходит. — Мы сумеем выбраться отсюда, только если будем держаться вместе.

— Ты наконец уберешься и оставишь меня одного? — не унимался журналист, не опуская револьвера.

Джандрон, по-прежнему безразличный ко всему, посмотрел на обращенное к нему дуло. Странное любопытство овладело им: что, интересно, почувствуешь, когда в тебя выстрелят?

Марр нажал на гашетку.

Щелк!

Выстрела не прозвучало. Осечка!

Марр злобно расхохотался и тяжело двинулся вперед.

— Это пойдет ему на пользу! — провозгласил он. — Пусть больше не возвращается!

Как понял Джандрон, Марру показалось, будто он упал замертво. Но он чувствовал, что, как и раньше, стоит у входа в домик живой и здоровый. Он отодвинулся от двери. Неважно, жив он или мертв, главное — спасти Вивиан.

Журналист подошел к двери, постоял, глянул под ноги, хмыкнул и зашел внутрь, закрыв за собой дверь. Джандрон услышал, как опустилась трухлявая деревянная щеколда. Изнутри донесся смех, чудовищный в своем злорадстве.

Потом геолог вздрогнул, чувствуя чье-то прикосновение к плечу.

— Почему вы бросили нас таким образом? — услышал он жалобный голос Вивиан. — Почему?

Он повернулся, хотя ему было трудно смотреть ей в глаза.

— Послушайте, — твердо произнес он. — Я согласен на все. Пусть будет так, как вы считаете. А пока просто забудьте о том, что было. Нам надо выбраться отсюда. Профессор умер, а Марр сошел с ума и заперся в домике. Нам незачем здесь оставаться. У нас есть шансы спастись. Пошли!

Он взял ее за локоть и попытался увести к реке, но она вырвалась и отступила назад. Его сильно кольнула ненависть, горевшая в ее глазах. Словно чья-то морозная хватка сковала его тело.

— Пойти… с вами? — резко спросила девушка.

— О Боже! Ну конечно! — ответил он, охваченный волной гнева. — Иначе я убью вас прямо сейчас. Нечто не должно завладеть вами ни в коем случае!

Острый холод пронзил Джандрона до мозга костей. На снегу рядом с лагерем вдруг протянулась цепочка чашеообразных следов. От них поднимался еле заметный голубоватый парок немыслимого мороза.

— Куда вы смотрите? — в упор спросила девушка.

— На эти следы! На снегу, вон там… Видите?

Он указал в том направлении дрожащим пальцем.

— Снег? В это время года? Откуда он возьмется?

Джандрона почувствовал к девушке жалость, смешанную с любовью. На ее красном берете, на выбивающихся наружу завитках непокорных волос, на свитере — всюду по-прежнему лежал свежий снежок, а она стояла перед ним и уверяла, что сейчас лето. Джандрон усилием воли заставил себя выбраться из вязкого болота безразличия. Надо действовать!

— Лето, зима — какая разница! — заявил он. — Вы пойдете со мной!

Отчаяние ожесточило его, и желая спасти девушку, он грубо схватил ее за плечо. В глубине души он понимал, что готов даже на убийство. Он знал, что если потребуется, задушит ее голыми руками, но не оставит здесь, где Нечто вершит свою злую волю.

— Вы пойдете со мной, — настойчиво повторил он. — Или, клянусь Господом Богом…

За дверью послышался крик Марра. Он становился все пронзительнее, все громче, все истошнее, резал слух, точно крик индейцев-проводников, которые, как теперь казалось, очень давно, пытались убежать от неведомой опасности. Крик не прекращался, он возносился все выше и выше, словно исторгнутый из тела человека непредставимой в нашем мире агонией. Выше… Выше…

И вдруг прекратился.

Джандрон навалился на дощатую дверь. Щеколда треснула, и дверь распахнулась. Вскрикнув, геолог отшатнулся и дрожащей рукой прикрыл глаза.

— Пошли отсюда, Вивиан! Не подходите… Не смотрите…

Шатаясь и что-то бормоча, он двинулся прочь.

Из двери выползло существо, отдаленно напоминающее человека. Уродливое, переломанное, скрюченное. Изувеченное, истерзанное, окровавленное, оно извивалось и корчилось.

Это существо — да, это был Марр. Содрогаясь и поскуливая, он повернулся на бок, двигая руками, как раздавленный муравей шевелит усиками-антеннами — порывисто и бессмысленно.

Испуг у Джандрона тут же исчез. Он уже вполне уверенно подошел к судорожно глотающему воздух Марру. Из дверей домика несло каким-то диковинным, неземным запахом. Порог покрывала тонкая серая пленка чего-то маслянистого.

Джандрон схватил изуродованную руку журналиста. Марр приоткрыл мутные, невидящие глаза. Он производил впечатление животного, у которого сломан позвоночник, но жизнь еще держалась на волоске. Животного после вивисекции. Джандрон потащил его по снегу прочь от домика. Лишенный сил и парализованный, Марр не сопротивлялся, позволяя себя тащить, и только иногда еле заметно дергался. Девушка с белым, точно снег, лицом шла за ними следом.

Так они приблизились к настилу на реке.

— Все! Убираемся отсюда! — с трудом выговорил Джандрон.

Марр промолчал, но когда Джандрон попытался затащить его в каноэ, в теле журналиста вдруг пробудилась дикая, безотчетная ярость. Она выразилась в судорожной, какой-то злорадной попытке сопротивления. Губы Марра покрылись кровавой пеной; подобно дикому зверю, он издавал ужасающие звуки. Катаясь по земле, выл и царапался, пытаясь вцепиться зубами в ногу Джандрона. Наверно, так же ожесточенно сражались люди в те невероятно далекие дни, когда на Земле еще не наступил даже каменный век. А Вивиан — она ему помогала! Яростно, как тигрица.

Вдвоем они едва не одолели Джандрона. Им удалось повалить геолога, и все вместе рухнули в черную реку, которая стремительно потащила их куда-то под лед. Тогда Джандрон плюнул на всяческие моральные ограничения, на осторожность. Он был готов пойти даже на убийство, если это потребуется. И ему все же удалось взять верх над бешеной парочкой.

Связав причальным тросом избитых до потери сознания Вивиан и Марра по рукам и ногам, геолог затащил их в большое каноэ и оттолкнулся от причала. И тут же его окутал мрак полного беспамятства…

Только несколько недель спустя в Монреале, в госпитале королевы Виктории, Джандрон узнал, как и когда отряд канадской лесной охраны обнаружил их дрейфующими в озере Мооасуамкеаг. Понимание произошедшего просачивалось в его мозг постепенно, пока он освобождался от заполнявшего голову густого тумана.

Главным для него было то, что Марр умер, а девушка осталась жива. Это ему было под силу выдержать, с этим можно было вернуться в реальный мир, к обычной жизни.

В общем, Джандрон выкарабкался. Время излечило его, как излечило и девушку. После такой долгой разлуки они смогли, наконец, встретиться и поговорить о былом. Джандрон осторожно проверил, что сохранилось у Вивиан в памяти. Оказалось, что ничего. Поэтому он на голубом глазу сочинил для нее детальную историю об опрокинувшемся каноэ и трагической гибели всей группы, кроме них двоих.

Девушка поверила ему. Джандрон осознавал, что судьба обошлась с ними благосклонно. Но Вивиан так и не смогла понять, почему ее муж сразу же после свадьбы попросил ее не носить обручальное, да и вообще любое кольцо.

«Мужчины такие странные!» — это изречение, к счастью, годится на все подобные случаи.