Сладкий яд (ЛП) - Страница 47

Отстраняясь, я шепчу ему на ухо:

– Я всегда буду помнить Кони-Айленд.

Лоренс не притрагивается ко мне, не делает и попытки, и у меня стынет кровь. Это несправедливо, что он так близко – и одновременно так далеко.

– Прощай, Блэр. Будь добра к парижанам. Не разбивай им сердца.

Я делаю шаг назад и начинаю уходить от Лоренса прочь. Мои ноги дрожат. Не оглядывайся, Блэр. Не надо. Отпусти его.

Когда я ступаю на тротуар, то слышу, как Лоренс зовет меня. Хочу оглянуться, но его рука ловит меня, разворачивает, и я оказываюсь распластана у него на груди. Его руки обхватывают мою голову, пальцы погружаются в волосы, он наклоняется и впивается в мои губы.

Во мне взрывается калейдоскоп оглушающих по своей силе эмоций, и пока он похищает мое дыхание яростным поцелуем, перед моими глазами мелькают моменты иной жизни. Вот Лоренс у алтаря, его улыбающиеся глаза медленно поднимаются на меня. Вот мы с ним на пляже, гоняемся за двумя маленькими мальчишками, так похожими на него, наш смех и их смех словно музыка для меня. Вот мы занимаемся неспешной и страстной любовью возле камина. Это прекрасная жизнь.

Когда поцелуй становится глубже, а его язык находит мой, я разрешаю себе раствориться в нем и в тех прекрасных картинах, которые создало мое воображение. На короткое волшебное мгновение, зависшее между прошлым и будущим, я испытываю острое желание прожить эту жизнь. Но в душе понимаю, что этому никогда не бывать. Ведь мое сердце знает, что где-то в этом мире есть Ронан.

Задыхающаяся, дрожащая, я зарываюсь лицом ему в грудь. Крепко обнимаю за талию, пытаясь противостоять боли, ведь я нашла его только затем, чтобы опять потерять. Почему поступать правильно всегда так тяжело?

– Любовь моя, дорогая моя, ни дня не проходит, чтобы я о тебе не подумал, – шепчет он хрипло. – Но пришло время тебя отпустить.

Даже после всех этих лет я знаю, что всегда буду любить Ронана. Всем своим сердцем. Я добровольно сдалась ему в ту ночь у фонтана. Но глядя, как Лоренс исчезает в толпе, я понимаю, что этот мужчина забрал с собой частичку меня, которую мне никогда не вернуть, и оставил в груди пустоту, которую ни один мужчина и никакая любовь не заполнит. Она всегда будет принадлежать только ему.

Но я больше не боюсь боли.

И не должна убегать.

Если жизнь и расставание с Ронаном и Лоренсом чему-то и научили меня, так это умению выживать. Я сильная, потому что я была слабой. На моем сердце рубцы, потому что оно было разбито. Я выстояла – несмотря на свое несчастливое детство, на боль и страх, на душевные муки, на одинокие дни и еще более одинокие ночи.

И какие бы штормы не продолжала посылать мне судьба, я знаю, что теперь во мне есть силы их выдержать.

Поэтому, если в конце моей истории не появится рыцаря на белом коне, я не стану лить слезы. Меня не нужно спасать.

У меня есть я.

И мне этого достаточно.

– Вот ты где, герой дня!

– Привет, Джеки.

– Почему ты прячешься от гостей? Вечеринка в самом разгаре.

Я поворачиваюсь на голос сестры. Наши глаза встречаются.

– Не выношу шум.

– Ну, а вот я праздную. Ронан, все твои снимки распродались всего за один час. Снова. – Она прислоняется к стенке и подносит к губам хрустальный бокал с шампанским. – Я так горжусь тобой, но, признаться, еще не привыкла к тому, как люди сходят с ума по моему младшему братику.

Засунув руки в карманы брюк, я смотрю на фотографию на стене. Пытаюсь выжать из себя хоть каплю радости или энтузиазма… Бесполезно. Внутри меня пустота. Она забрала все, что там содержалось, превратив меня в тень человека, которым я был.

Иногда я вижу ее в изгибах обнаженного женского тела, лежащего у меня на кровати, или в цвете колокольчиков по весне. О ней по-прежнему напоминает мне запах дождя. Она везде – и нигде. Между раем и адом. Воспоминания возносят меня в небеса только ради того, чтобы реальность могла швырнуть меня вниз – ее нет. Каждый день и каждую ночь цепи в моей душе вызванивают ее имя, призывают ее отпустить меня на свободу.

Она попросила забыть ее, жить дальше, снова влюбиться. Но почему не сказала, как это сделать? Как мне жить без нее, когда она такая же часть меня, как я – часть ее?

– Ронан, что-то не так? – спрашивает Джеки негромко.

– Все так. Забудь. – Слова звучат пусто.

– Думаю, ты обманываешь меня. Ты несчастлив, Ронан. Уже и не вспомнить, когда ты в последний раз улыбался.

– Чему мне улыбаться, Джеки?

В ее глазах – таких же карих, как у меня – загорается свет.

– Своему успеху! – Она обводит широким жестом мои огромные апартаменты в Сохо. – Своей жизни. Всему, чего ты добился своими силами. В смысле, ты только взгляни на это место. Оно потрясающее.

Да, я добился успеха, который превысил мои самые смелые ожидания, причем без чьей-либо помощи, но для меня это не имеет значения. Как и все прочее в жизни – уже очень давно. Вскоре после ухода Блэр я с головой погрузился в работу. Я творил, чтобы заполнить зияющую пропасть внутри. Получалось неважно, но оно помогло мне отвлечься от мук, угрожающих разорвать меня надвое.

Однажды, когда я продавал в метро свои фотографии, ко мне подошел один человек и спросил, не я ли их снял. Он оказался куратором очень известного музея в Нью-Йорке. Все остальное – история.

– Я, пожалуй, вернусь к гостям, – говорю я ровно, но она ловит меня за руку и не дает сделать следующий шаг.

– Все из-за нее, да?

Искоса взглянув на сестру, я выгибаю бровь.

– Не понимаю, о чем ты.

– Я думала, что поступила правильно, когда отогнала ее от тебя…

– Джеки, что ты имеешь в виду? – Волоски у меня на руках встают дыбом. Сердце начинает стучать сильно и гулко. – Кого ты от меня отогнала?

– Блэр. – Она опускает голову, и ее плечи от стыда поникают. – Я ходила к ней в день, когда ты заглянул попрощаться с Олли. Я хотела для тебя только лучшего…

Еле удерживая свое самообладание под контролем, я поворачиваюсь к сестре и хватаю ее за плечи. Мои руки дрожат.

– Что ты сделала, Джеки? – хрипло шепчу я. – О чем, черт побери, ты говоришь?

– Ох, Ронан… я… – Она поднимает глаза. – Мне столько всего надо тебе объяснить.

– Au revoir, – говорю я вслед уходящей из галереи паре. Сумма на их банковском счете значительно сократилась, но теперь их дом будет выглядеть сказочно. Прошло два месяца с тех пор, как я перебралась в Париж, и все идет как нельзя лучше. Работать и общаться с Джейкобом и Джоанной – одно удовольствие, а еще я влюбилась в город. Архитектура, культура, мода, еда (о боже, еда!), искусство и люди – от всего этого просто захватывает дух. Каждый день я влюбляюсь в Париж еще немного сильней.

Я вздыхаю и, качнув головой, возвращаюсь за стол, чтобы вернуться к работе. Я собираюсь заполнить кое-какие бумаги, когда слышу вдруг, как позади меня открывается и закрывается стеклянная дверь. Улыбаясь, я оборачиваюсь, чтобы поздороваться с новым клиентом.

В момент, когда мои глаза упираются в мужчину напротив, моя улыбка застывает, и я чувствую, как из меня вышибает весь воздух. Немо моргая, я впитываю прекрасные черты его лица, но его пленницей и рабыней делает меня взгляд его глаз.

– Здравствуйте, миссис Кляйн, – произносит он хрипловатым от нежности голосом.

– Что… – Я хватаюсь за стол, чувствуя, что сейчас лишусь чувств. – Что ты здесь делаешь?

– Элли сказала мне, где найти тебя. – Он сокращает расстояние между нами, отлепляет от стола мои пальцы и заключает в объятья. У меня подкашиваются колени, но он крепко держит меня, пока поглаживает мою мокрую щеку.

– Я здесь, чтобы забрать свое. Кроме того, ты забыла вот это.

Он берет меня за руку и надевает мне на палец кольцо из бумаги – прямо туда, где оно должно быть. А после улыбается мне в глаза, и мир внезапно снова становится целым.