Слабых несет ветер - Страница 72

ние, потом оно побежало по жилам. С этим надо было что-то делать, не ждать же, когда он уйдет, она сама уйдет, и Алка выскочила, крикнув на бегу: «Оставишь ключ соседке!» — и хлопнула дверью. Она пешком сбежала по лестнице, не зная, куда ей бежать дальше. Георгий же позвонил Марии Петровне и сказал, что у Алки сумасшедшая мысль отнести Пашку «тому человеку». Мария Петровна сказала, чтоб он не беспокоился, что человек был у них, и все хорошо.

Георгий высунулся из окна, высматривая Алку. Надо же ей сказать, что родители все решили сами, и не их это дело — решать за других. Алка стояла на остановке, и он решил, что успеет ее догнать. Но пока бежал, автобус уже ушел. Возвращался он пешком. Это было глупо после бега.

Тем более лифт стоял внизу. Но тело хотело медленной ходьбы. Была потребность в остановке скорости, в замедлении процессов и в себе, и в жизни. А тут еще эта фраза:

«Беги, Лола, беги». Нет, он сейчас не помнил фильма, он помнил не правильность бега как такового. Разве можно догнать то, что будет? Или бегом вернуться назад в то, что было? Ну да, ну да… Это когда мчатся машины, а ты на разделительной полосе, и все — туда и обратно — мимо тебя. Но какие, к черту, машины? Алка уехала, убежала.

Она тоже подвержена этому вирусу бега. Ей до смерти надо соединить порванные времена. Она тащит за собой прошлое, как девочка с колясочкой, и одновременно она мчащийся на велосипеде мальчик. Он сердится, когда она такая. Он столько похоронил родных, он столько слышал о мести! И никто не обращал внимания на его писк, что месть — это кровь навсегда. «Пусть, — кричали люди. — Пусть навсегда». И это были хорошие люди, которых он любил. Но разве Алка кого-то убивает? А разве нет? Она убивает счастье, это больше, чем смерть человека. Или меньше? Что-то у него сегодня плохо с головой. Так все-таки — больше или меньше? «Я кладу на весы, — думает он, — то и это…»

Но вспоминается ощущение своих рук, которые отпускали Алку, облегчение сердца, что он ее не любит — но как это может быть? Сердце просто разрывалось от непонимания самого себя, того предательства, к которому он был готов в тот момент, когда она, Алка, запуталась, растерялась, одурела. Она ведь прибежала к нему, ему проплакала майку, с другой же стороны — такая глупая и алая, она ему была не нужна. Скажите, пожалуйста, какая он штучка! Разве любовь — это только согласие, только понимание и сопереживание? А если возникает это проклятущее депонимание, несогласие? Собирай манатки и катись? Но тогда любовь надо вынести за скобки как вещь бесполезную. Тогда это не любовь.

Он любил секс. Это было прекрасно. Но он помнит другое. Они едят черешню, свежевымытую, прямо из дуршлага. Сидят с ногами на диване и кормят друг друга черешенками. Алка пугает его тем, что глотает косточки.

Каждый раз, когда она со смехом сообщает ему об этом, он пугается и становится проводником косточки, чтоб та, дура, не запуталась в тоненькой Алкиной природе, не навредила ей, а прошла правильно и благополучно. Этот егоОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com