Сквозь тьму (СИ) - Страница 27

Словарь:

Taro - уймись (Синдарин)

Комментарий к Часть 8

Ну что ж, други мои дорогие и любимые, медленно, но верно я подхожу к концу, ощущая некое раздвоение чувств - с одной стороны: “уф, слава богу”, а с другой - я будто бы окончательно и бесповоротно влюбилась в эту пару и теперь не знаю, что же я буду без них делать)

Надеюсь, часть вас не разочаровала. Если есть какие-либо предложения, с удовольствием выслушаю)

========== Часть 9 ==========

Торин то и дело себя одергивал, натягивал поводья и заставлял ехать медленно и степенно, как и приличествует Королю-под-Горой, а не влюбленному юнцу, спешащему на свидание. Нетерпеливо поглядывая на важно движущуюся за ним свиту, он с тоской думал о тех временах, когда мог делать, что считал нужным, и не оглядываться на мнение окружающих. Власть наделила его большими возможностями и в то же время лишила свободы в изъявлении своих чувств и в поступках. Не то чтобы это его угнетало, но бывали моменты, когда он готов был отречься от всего, лишь бы вновь ощутить себя свободным.

Видно, гномы все же почувствовали нетерпение своего правителя, потому что прибавили ходу. И когда тропа, наконец, закончилась, явив взгляду монументальные врата Лесного дворца, Торин бессознательно затаил дыхание. Милостиво кивнув склонившимся перед ним эльфам, он сошел с коня и передал одному из них поводья. И, не дожидаясь свиты, направился через узкий мост.

- Приветствую тебя в моем королевстве, Торин Дубощит, Король-под-Горой! – Трандуил встретил его у входа, приложив руку к груди и слегка склонив голову.

- Привет и тебе, Трандуил, Король Великого Зеленолесья! - Торин поклонился в ответ, не отводя взгляда, направленного на короля эльфов. Пытливого, напряженного. Сколько бы ни минуло лет, первые минуты долгожданных встреч так и остались для него пыткой. Светлое и красивое, обрамленное водопадом длинных жемчужных волос, лицо эльфа было абсолютно нечитаемым, и понять, какие эмоции им владели на самом деле, было невозможно.

- Был ли путь твой по моему лесу гладким и приятным? – любезно спросил он.

- Более чем. Надеюсь, и пребывание в твоем дворце меня не разочарует.

- А если нет? Развяжешь войну?

- Буду гостить до тех пор, пока не останусь довольным.

Трандуил усмехнулся и взмахнул рукой, предлагая проследовать вовнутрь. Торин шел рядом, украдкой поглядывая на эльфа и пытаясь разглядеть его истинные эмоции. Нервное напряжение, охватывающее его каждый раз перед их встречей и вызванное неуверенностью в том, к чему следует быть готовым, не отпускало. Чувства эльфа до сих пор оставались для него загадкой, и хотя со времени коронации минуло более шестидесяти лет, Торин не мог избавиться от мучившего сердце ощущения, что однажды все может просто закончиться. Чтобы как-то отвлечься от тревожных мыслей, он спросил:

- Когда ты намереваешься выехать в Лотлориен?

Галадриэль, Владычица Золотого леса, созывала всех в Карас Галадоне. Как давний союзник, Торин также удостоился приглашения и намеревался направиться туда вместе с Трандуилом, к чему и был приурочен этот визит.

- Возникла небольшая заминка, - неторопливо проговорил Трандуил, ведя его по переходам. – Я надеялся сделать это уже завтра, но мой сын, Леголас, представлявший Эрин Ласгален во время коронации Элессара, был вынужден задержаться в пути, и я не могу оставить королевство до его возвращения. Думаю, отъезд придется отложить на день.

Трандуил говорил совершенно бесстрастно, не подарив ему ни единого взгляда, и это только усугубляло беспокойство в сердце гнома. Все больше погружаясь в пучину тревожного ожидания, он не сразу отреагировал, когда Трандуил внезапно остановился и, повернувшись к нему, спросил:

- Ты, верно, хочешь переодеться к обеду, Король Эребора?

- Было бы неплохо, Король Ласгалена, - ответил гном после секундного замешательства, и Трандуил сощурил глаза, явно заметив, что уже не в первый раз он практически дословно скопировал его собственное обращение. Помолчав несколько секунд, он предложил:

- Я провожу тебя до твоих покоев.

Выделенные ему покои располагались в королевском крыле, и гном давно успел изучить к ним дорогу. К сожалению, нежелание Трандуила входить в Эребор с годами только усугубилось, и хотя эльф принимал все его приглашения и никогда не говорил лишнего, Торин чувствовал, что пребывание там было для него пыткой. Торин устал гадать над ответом и со временем просто сдался, будучи благодарным за краткие встречи. Зато его собственные визиты в Эрин Ласгален со временем участились, и он успел досконально изучить лесной дворец.

Уже будучи у дверей, он обернулся и взглянул на неуверенно застывшего рядом эльфа.

- Зайдешь? – Он открыл дверь, борясь со внутренним напряжением. Каждый раз как в первый. Невыносимое ожидание.

Губы эльфа слегка дрогнули, и он плавно ступил вперед. Торин глубоко вздохнул, прикрыл дверь и медленно обернулся. Трандуил стоял в нескольких шагах, как и прежде оставляя право на первое действие за ним. Пройдя вперед, Торин взял эльфа за руку и подвел к софе. По правде говоря, это действо давно уже стало для них ритуальным - этакое приветствие, предназначенное только для них двоих. И каждый раз Торин боялся быть отвергнутым. Тем не менее, минуя внутренний страх и неуверенность, он побудил Трандуила сесть и, подойдя к нему вплотную, скользнул ладонями по его плечам, поднырнул под жемчужные волосы и притянул к себе. И целовал - долго, глубоко и медленно, напоминая, заново приручая и понемногу успокаиваясь, ибо эльф не делал никаких попыток отстраниться. И только почувствовав руки Трандуила у себя на поясе, наконец, расслабился и, слегка отстранившись, шепнул в губы, не отрывая внимательного взгляда от его лица:

- Мой свет.

Маска бесстрастности безвозвратно истаяла, и Трандуил улыбнулся, позволяя целовать себя дальше. Вынырнув из поцелуя, Торин сжал его в объятиях, бездумно гладя его по волосам и спине, и невольно прикипел взглядом к короне, на глазах распускавшейся белыми цветами. Зачарованный, он выпал из реальности и не сразу осознал, что Трандуил что-то ему сказал.

- Пусти меня, Торин, - повторил тот, тихо рассмеявшись, и сделал слабую попытку освободиться из объятий. – Иначе мы опоздаем на трапезу, и слуги пойдут нас разыскивать.

Торин тряхнул головой и, с сожалением разжав объятия, отступил, позволяя Трандуилу встать. Эльф величественно прошествовал к выходу и, поправив волосы, обернулся.

- Не опаздывай, - с усмешкой обронил он, прежде чем скрыться за дверью.

- Не опоздаю. – Торин развернулся и начал мерить шагами комнату. Трудно представить, как он ненавидел весь этот церемониал и необходимость хранить их отношения в секрете. Десятилетия накладывались друг на друга, а он, будто подросток, страшащийся неодобрения родителей, был вынужден прятать истинные чувства, ласкать взглядом объект своей любви исподтишка и довольствоваться мимолетными встречами, словно вор крадясь к нему по переходам собственного дворца под покровом ночи. Он, Король-под-Горой, был менее свободен в своих поступках, чем последний рыбак из Эсгарота! В Эрин Ласгалене было проще – Трандуил приходил сам, являясь из потайного входа, и оставался до самого утра, но каждый раз Торин ждал его появления с затаенным недоверием. Эльф был закрытой книгой, и даже его приходы не развеивали гнетущее чувство, что он согласился на подобные отношения лишь из благодарности за свое спасение. Торин не мог судить его за это, довольствуясь малым, но с годами желание быть с тем, кого любишь, усугубилось, и хотелось знать, что чувства его хоть частично взаимны.

С появлением слуг нервные хождения прекратились. Переодевшись и приведя себя в надлежащий вид, Торин отправился исполнять давно уж опостылевшую ему роль.

Раздражение и треволнения долгого дня развеялись лишь с наступлением ночи. А утро и вовсе было теплым и полным надежд на будущее. Утро встретило его прикосновениями. Еще не открыв глаза, Торин поймал порхающие по его лицу пальцы и прижал их к губам, ощущая на лице внимательный взгляд ясных и синих, словно чистейшие сапфиры, глаз. Торину не нужно было видеть, чтобы знать, что, как и многие разы до этого, Трандуил склоняется над его лицом, выискивал в его облике новые, еще не увиденные им следы подступающей старости – морщинки и седые пряди. И как бы ни хотелось Торину думать, что Трандуил разглядывал его с затаенным страхом о когда-нибудь предстоящем им расставании, глупыми надеждами он себя не тешил – конечно же, признаки течения времени на его лице были просто в новинку для бессмертного создания и не более того. Надо сказать, что будто внемля тайным мольбам, Небо даровало Торину удивительно хорошее здоровье и долголетие. За несколько десятков лет он вряд ли постарел хоть на день, но, опять же, не тешил себя мыслью о том, что это - благословение любви перворожденного.