Сквозь тьму (СИ) - Страница 20

- А вот ты, я смотрю, так и не нашел пока время, чтобы привести себя в порядок. – Трандуил скользнул пальцами по его рассеченному в битве лбу. Вздрогнув от прикосновения, Торин подался вперед.

- Всему свое время.

Трандуил кивнул, но руку не отвел, проведя пальцем прямо поверх раны. Торин почувствовал, как невидимые нити магии соединяют рассеченную плоть. Подняв руку, он накрыл ею ладонь эльфа и тихо сказал:

- Идём со мной в Эребор. Я еще не ступал туда сегодня.

Трандуил вздрогнул, и в глазах его мелькнуло что-то непонятное. Несколько долгих минут он молчал, и Торин сжал его ладонь в руках, в смятении ожидая ответа. Наконец Трандуил вздохнул и, проведя другой рукой по волосам Торина, сказал:

- Это твоя гора, Торин, и твой дом. Ваш дом. Твои товарищи заслужили честь войти туда первыми. Я же зайду туда во время твоей коронации.

========== Часть 8 ==========

По заведенной издревле традиции коронация нового правителя Подгорного царства проходила в Зале королей. Гномы успели восстановить частично разрушенное драконом помещение и до идеальной гладкости отполировали пол, покрытый толстым слоем золота – все, что осталось от исполина, расплавленного в безуспешной попытке убить дракона, - и большинство приглашенных трепеща сердцем вглядывались в сиявший под их ногами металл. Он будто лучился изнутри, подсвечивал желтым светом стены и колонны, и, казалось, даже ноги тех, кто на нем стоял, золотились.

Огромные гобелены возносились вверх по стенам, неся на себе символику каждого из родов гномов. Среди них были и те, что рисовали присутствующим удивительно живые картины минувшего боя, где светлое войско сошлось в битве с тьмой: гномы бились бок о бок с эльфами, люди храбро прикрывали их собою на фалангах, а орлы сшибались в небесной битве с тучами огромных летучих тварей. Там Свет торжествовал над Тьмой, и Солнце сверкало над долиной, озаряя лица воинов радостью.

Многие сотни рукодельниц из родов гномов, людей и эльфов трудились над этими гобеленами, дабы успеть в срок. Гномы не скупились на золото, и хотя со времени битвы минуло немногим более месяца, им удалось ликвидировать большинство признаков более чем векового владычества в Горе дракона и недолгого - орков. Основные залы были восстановлены, исследованы и отремонтированы мосты-переходы, приведено в порядок большинство жилых помещений. Вновь засверкал тысячами огней город-цитадель Эребор, и сейчас в свои права на него официально вступал новый правитель.

Тысячи горящих радостью и предвкушением глаз наблюдали за тем, что происходило на небольшом помосте, на котором был установлен трон со сверкающим над ним Аркенстоном. Тишина была такой пронзительной, что сложно было поверить, что в зале находилось несколько тысяч приглашенных. Все вслушивались в произносимую Белым волшебником речь. Гендальф – а это был он – держал в руках корону, вознесенную над головой коленопреклоненного гнома.

Вопрос о том, кто именно будет короновать Торина, вызвал множество споров. Главы семейств и, особенно, Даин, настаивали на том, чтобы Торин короновал себя сам. Но эта идея не пришлась тому по вкусу. Балин предложил эльфов, закономерно вызвав вспышку праведного гнева, и, хотя Торин раз и навсегда решил искоренить неприязнь между эльфами и гномами, настаивать он благоразумно не стал. Когда был предложен Гэндальф, практически все были если не довольны, то хотя бы не выказывали раздражения. Однако тут же стала проблема, как обойти главу Белого совета, мага Сарумана. Хоть он и утратил свой авторитет в глазах Совета после событий при Эреборе, он все же оставался старшим по званию. По известным причинам Торин на дух не выносил Владыку Изенгарда, и на этот раз возмущен был именно он. Однако по возвращении Гэндальфа все вопросы отпали сами собой. Маг уже не напоминал того уставшего, потасканного жизнью старика в серой хламиде и шляпе. Облаченный в белое, с белой бородой и ниспадающими на плечи белоснежными волосами, он излучал собой свет и могущество.

Гэндальф возложил корону на голову Торина, и тот встал, ощущая на себе не только тысячи взглядов, но и отныне абсолютно реальный груз ответственности перед своим народом. Обернувшись, он окинул взглядом зал. По правую руку от него в первых рядах стояли его сородичи, по левую – делегации людей и эльфов.

- Братья, - начал Торин, и с каждым словом его голос становился сильнее, глубже, проникновеннее, - друзья, союзники! Сегодня великий день. Сегодня мы наконец с уверенностью можем сказать, что королевство гномов возродилось. И пусть наш путь был долог, и многие сложили на нем свои головы, но их жертва не была напрасна. За мир! Благополучие! Процветание!

Тысячи восторженных возгласов вознеслось к сводам – радовались люди и гномы. Улыбались эльфы. И из всего этого гомона вдруг выделилась и полилась стройная песнь о пройденном пути. Торин пел, и его слова подхватывали гномы.

Мы бредём сквозь мглистых гор хребет,

В пещере там не брезжит свет.

Ветра стонали в мраке ночном,

Шептали ветви всё о своём.

Песнь была наполнена столь пронизывающей печалью, что после того, как она окончилась, несколько минут царило полное молчание. Каждый из присутствующих будто проникся болью, что многие годы носили в себе потомки рода Дурина, лишенные своей родины. Но вот печаль прошла и развеялась, и глаза вновь засверкали радостью. Торин занял трон, и началась церемония поздравлений и принесения присяги. Каждый из шести родов гномов клялся в вечной верности правителям Эребора, приносил свои поздравления и подарки. Затем пришла очередь эльфов. Как ближайший сосед Эребора, Трандуил выступил к трону первым. Сделав несколько величавых шагов, он остановился, слегка склонил голову в приветствии и молвил:

- До меня донеслись вести, что король Торин II интересовался лошадьми из далекого королевства Рохан. – Он сделал вопросительную паузу, и Торин с улыбкой кивнул, ибо действительно желал приобрести в свою конюшню несколько скакунов, в том числе и для себя, так как ему были не по нраву пони, кабаны и архары, которых любили использовать его родичи.

- Лошадьми! Ну надо же, взял моду, - тут же зашептал рядом стоящему родичу Даин. - Самые надежные верховые – кабаны, взращенные на сочных травах реки Рудь… - Ощутив толчок в бок, Даин замолчал и перевел взгляд на нахмурившегося Торина. Трандуил также услышал его комментарий и, снисходительно покосившись через плечо, продолжил:

- Намерение истинного короля, - выразительно отметил он. - И мой дар тебе, о Король-под-Горой, дожидается тебя в твоей конюшне – пара лошадей из древнего северного рода, славящегося своей силой, верностью и выносливостью. Они сослужат тебе верную службу. Пока же прими от меня символический дар – сбрую, исполненную руками лучших мастеров Эрин Ласгалена.

С одному ему присущей грацией Трандуил принял из рук приблизившегося к нему эльфа седло, покрытое богатой серебряной вышивкой, при этом не разорвав зрительный контакт с Торином, и шагнул ближе. Этикет требовал, чтобы, продемонстрировав свой дар, он вернул его в руки сопровождающего, который, в свою очередь, возложит его к ногам Короля-под-Горой, ибо не престало владыкам государств гнуть спины. Торин же должен был оставаться на троне, милостиво благодаря дарителя. Однако же все вышло иначе.

- Спасибо, Трандуил! – Ведомый внезапным порывом, Торин сошел с трона, протянув руки к подарку. Он не сразу заметил своей оплошности. Всё утро прошло в каком-то невозможном напряжении. Гости прибывали постепенно, часть из них уже была на месте, но делегации из Эрин Ласгалена не было до последнего. Торин сам не понимал, как сумел прожить целый месяц – в хлопотах и делах воспоминания об эльфе немного притупились, отступив на второй план, - но в день коронации, когда Трандуил должен был наконец вновь объявиться в его жизни, всё его существо буквально трепетало, изнывая от каждой минуты, отделявшей его от встречи. Видеть эльфа сейчас так близко и не сметь прикоснуться, было поистине невыносимо.