Сквозь тьму (СИ) - Страница 17

- Всем нам нужен сейчас отдых, - молвила она. – Утро вечера мудренее. Завтра на рассвете мы решим, как быть дальше. Пока же не томите свой разум раздумьями и идите спать.

Все облегченно выдохнули и направились к лестнице, однако Гэндальф остановил Торина. У самого выхода Галадриэль тоже остановилась и повернулась к Трандуилу. Приблизившись к нему настолько, что Торину показалось, будто их тела соприкоснулись, она обхватила ладонями его лицо. Торин почувствовал абсолютно новое для себя, неприятное ощущение, будто в груди что-то сжалось, а потом ощетинилось. За широкой спиной Трандуила он не видел, что говорила или делала эльфийская владычица, но глаза ее были закрыты, и гному хотелось, чтобы она поскорее отошла от Трандуила. Будто почувствовав его настрой, Галадриэль медленно открыла глаза и послала ему такой всезнающий, хитрый взгляд, что Торин нахмурился. За наблюдением он не расслышал, что спросил у него Гэндальф. Оцепенение спало лишь тогда, когда тот сжал рукой его плечо. Торин очнулся, взглянув на волшебника, но повернувшись обратно, обнаружил, что они остались одни. Гэндальф долго расспрашивал его о Бильбо и о странностях в его поведении, и Торин наконец отвлекся от мыслей об эльфах и впервые задумался о том, что ничего не знал о хоббите, с которым провел так много времени. Вспоминая их путешествие, он не мог не признать, что некоторые моменты действительно порой внушали подозрение.

Когда Торин наконец спустился вниз, вокруг царила тишина. Гадая, где расположились на ночлег его товарищи, которых ему удалось отыскать у подножья Мглистых гор и которые направились на Совет вместе с ним, Торин направился к кострам, у которых грелись стражники, переходя от одного к другому по всему периметру, пока не выяснил, что эльфы предложили гномам переночевать в их палатках. Удивленный этим открытием, Торин направился к шатру Трандуила, гадая, не слишком ли поздно для визита. На самом подходе одолела и еще одна мысль, весьма неприятная – о странном поведении эльфийских владык в башне. Мысль заставила замереть и снова нахмуриться, но к его изумлению, стражники молча подняли полог, будто были предупреждены о его приходе.

Внутри было приятно тепло, и царил полумрак. Раздвинув портьеры, Торин заглянул в жилую часть шатра. Трандуил спал, раскинувшись на походном ложе. Удивленный, Торин не знал, что делать, пока не обратил внимание на кушетку, видимо, приготовленную для него и застеленную мохнатыми шкурами. Не чувствуя особой усталости, он просто сел и принялся изучать взглядом спящего, гадая, что же не так с его обликом. Усомнившись в правильности того, что видел, он приблизился к ложу Трандуила. Так и есть - лицо короля лесных эльфов было чистым и гладким, будто и не было на нем никакого шрама. Так вот что делала Галадриэль! Торин слабо усмехнулся, сообразив, как глуп он был, надумав самое плохое, – Владычица Золотого леса всего лишь поделилась с Трандуилом своей магией, вернувшей ему прежний, идеальный облик. Хотя и со шрамом он был идеальным…

Неведанная ранее нежность обуяла его сердце с новой силой. Осторожно устроившись на самом краю ложа Трандуила, Торин не мог оторвать от него взгляда. Никогда прежде он не думал, что может назвать что-то более красивым, чем был Аркенстон. Но эльф был просто.. прекрасным, живым, теплым и.. совсем беззащитным в своем сне. Его губы раскрылись, и Торин прильнул к ним своими в бессознательном жесте, чувствуя себя умирающим от жажды, приникшим к источнику. Губы Трандуила были теплыми и сухими. Твердыми. Торин зажмурился, желая навсегда запечатлеть в своей памяти их вкус. Это было так странно - целовать мужчину. Эльфа. Того, кого на протяжении почти двух веков считал своим врагом. Странно было от понимания. Но ощущения были пронзительно.. правильными. Внезапно осознав, что он делает, Торин распахнул глаза и встретился взглядом с Трандуилом. Тот смотрел на него странно - удивленно и немного напуганно, но не делал попыток отстраниться. Воодушевленный покорностью, Торин рискнул продолжить и скользнул по его губам языком, проник вовнутрь, оглаживая мягкие стенки, лаская чужой язык. Не отрывая глаз от лица эльфа. И тот, наконец, закрыл глаза и ответил на поцелуй. Он был мягким и нежным. Ласковым, как весеннее солнце. В нем не было напора. Поцелуй был подобен знакомству, неуверенной попытке заслужить доверие. И он был коротким. Осторожно прихватив губами губы эльфа в последний раз, Торин чуть-чуть отстранился, опускаясь на бок. И закрыл глаза. Наверное, стоило перебраться на свое ложе, однако сон сразил незаметно. Гном и не заметил, как заснул, а проснувшись обнаружил, что эльфа уже нет, а сквозь стены шатра пробивается утренний свет.

Наскоро ополоснувшись в полном теплой воды тазе, Торин вышел наружу – как раз вовремя, чтобы встретить посланца Галадриэль, приглашавшей его к себе в шатер. Члены совета были уже в сборе. Торин попытался поймать взгляд Трандуила, но эльфы и волшебник уже вовсю обсуждали дальнейший план действий. Кольцо было решено уничтожить. Саурона нужно было задержать в Эреборе, пока кольцо не будет сброшено в Ородруин.

- Но все это не будет иметь смысла, если мы ошиблись насчет Бильбо Бэггинса, - заметил Гэндальф.

- Именно поэтому вы с Элрондом сейчас же отправитесь в Ривенделл, где гостит наш маленький друг, и пошлете нам весточку. – Галадриэль окинула взглядом присутствующих, остановив взгляд на Торине. – Но даже если наши ожидания не оправдаются, битвы при Эреборе все равно не миновать. Одинокую гору нельзя оставлять врагу, и Белый совет на твоей стороне, Торин. Мы поможем тебе отвоевать дом, когда придет время.

Взгляды участников обратились в его сторону. Торин кивнул, понимая, что должен делать, и увидел на лице Трандуила слабую улыбку.

***

Участники совета разъезжались в разные стороны. У каждого теперь была своя цель. Торину предстояло объединить семь родов гномов, чтобы вывести их на битву. Трандуилу и Галадриэль – готовить войска. Гэндальфу – пробраться в Мордор и уничтожить кольцо. И во все стороны от сторожевой башни, находящеся в устье реки Сир Нинглор, разлетелись птицы, неся весть о том, что гномы и эльфы готовятся к битве за Эребор, дабы временно отвлечь внимание Саурона от поисков кольца.

========== Часть 7 ==========

Аркенстон…. Камень государя. Однажды он сам сказал Гэндальфу, что только владеющий Аркенстоном способен сплотить вокруг себя семь родов гномов. Только ему они принесут присягу верности. Сейчас Королевский бриллиант был у него в руках. Торин рассматривал его в тишине своих покоев, облокотившись на стол. Аркенстон сиял, будто пронизанный лунным светом, купающийся в нем и сам же его источающий. Вызывающий такой трепет, что владение им способно было объединить вокруг не только отдельных гномов, но и целые рода, армии. Сплотить и повести на смерть. Трандуил понимал, что делал, когда вернул камень. Торин усмехнулся – эльф такой проницательный. Он знал, с чем отправлять Торина в путь…

Здесь, в Железных холмах, путешествие Торина заканчивалось. Подготовительный этап битвы за Эребор был пройден. Все роды присягнули ему на верность. Все обязались выставить свои армии. Торин знал, что уже сейчас гномьи отряды стягиваются к границам Лихолесья, откуда они пойдут вместе с эльфами к Одинокой горе. А там уже Торин сам встретит их во главе армии Даина.

Кузен, как и стоило ожидать, встретил известие о союзе с эльфами бурно и с возмущениями. Без проклятий в адрес «Лесной феи», сбежавшей от пламени дракона и каким-то удивительным образом изловчившейся попасть в плен к оркам, из-за чего была проиграна битва за Эребор, не проходила ни одна трапеза. Торин едва сдерживался, чтобы не задать братцу хорошую взбучку. Кроме того, он не мог забыть, что Даин отказал ему в поддержке, когда он собрал отряд для похода на Одинокую гору.

- Не называй Трандуила лесной феей! – оборвал он Даина на очередной обильной на оскорбления фразе, прозвучавшей за обеденной трапезой.

Кузен подавился, расплескав эль на бороду. Молча вглядываясь в мрачно взиравшего на него Торина, он в очередной раз подозрительно прищурил глаза, открыл рот, чтобы высказаться, и.. промолчал. В настроении Торина чувствовалась некая каменная решимость, которую Даин почему-то совсем не хотел испытывать на прочность. Сменив тему, он спросил: