Сквозь Пекло (СИ) - Страница 3

— Правитель, я могу сказать?

Отец повернул голову к наследнику, посмотрел на него ясными зелеными глазами и ответил:

— Да, Святозар, ты можешь сказать.

Наследник тихо кашлянул, прочищая горло и спокойным, ровным голосом начал говорить:

— Это было много веков назад. Тогда, когда жил Богомудр. В восурский город Сугорье, что стоял на берегу Северного моря, стали приплывать из-за моря люди их звали керты. Сначала они приплывали, как гости, но видя нашу прекрасную и богатую землю, стали посылать юношей вроде как для мены и торговли. Те юноши селились в Сугорье, строили избы, привозили жен, рожали детей. А когда восуры оглянулись, то увидели вокруг себя воинов с мечами, пиками, луками. И скоро землю нашу керты прибрали себе, восуров они заставили работать на себя. А еще через какое-то время керты велели восурам поверить в своих Богов, тех же кто не подчинялся… тех изгоняли, словно псов каменьями. И земля та издревня бывшая восурской окертилась. И тогда ДажьБог сказал: «Как же вы, восуры, проспали землю свою, проспали веру свою. Иди теперь Богомудр в Сугорье и прогони кертов туда за Северное море, где лежат их земли». Богомудр собрал большое войско, подошел к Сугорью, и призвал к себе живших там и обращенных в яремников восуров. Сказав им, что лучше быть мертвым, чем живым яремником, что никогда не живет невольник, лучше хозяина, и что надо биться за свою волю и землю, как велит ДажьБог. И началась битва, и много восуры побили кертов, а оставшихся посадили на ладьи, и отправили в Северное море. — Святозар на миг прервался, наморщил лоб так, что он покрылся мельчайшими паутинками, надсадно выдохнул, и слегка покачнувшись, продолжил, — не зачем было тебе Добромир, принимать у себя неллов не посоветовавшись с правителем. Ибо сейчас они пришли на нашу землю, как несчастный и униженный люд, но однако сохранивший свою веру и традиции, а значит неизвестно, что хранящий в своей душе. И не ведомо вообще кто им подсказал явиться в Восурию… Думаю, я, раз ты их принял, теперь не следует изгонять, а нужно поступить так… Когда я был в гостях у царя Альма в чудесной стране Эвлисии, то он поведал мне, что неллы раньше верили в Сварога, Семаргла и Перуна, но один из их правителей решил изменить веру и принять другую. Это был пожилой правитель, каковой боялся, что его дети не смогут поделить трон и убьют друг друга. Он построил в своем городе дворец, назвал его жрище и повелел приносить кровавые жертвы людьми. Народ же не призвал на помощь своих Богов, не стал бороться за веру, а смолчав, принял нового господа Есуания, — наследник, вновь замолчал, он положил левую руку на трон правителя и оперся на него.

— Первый раз, такое слышу, — вымолвил Добромир, удивленным взглядом уставившись на Святозара.

— Да, — заметил наследник, и, губы его трепетно дернулись. — Я тоже впервые это услышал от царя Альма. Так, вот, наверно, пришло время напомнить неллам, кто были их Боги… Сказать им, что когда-то отцы их и деды предали Сварога и его сыновей, и приняли чуждую, мертвую и кровавую веру. Пусть те, которые к вам прибыли знают это и сделают выбор. Либо они перестают следовать обычаям вымышленного господа и Бога Есуания и остаются на нашей земле, либо отправляются обратно к неллам. Рассказать это надо всем, и мужчинам, и женщинам, и отрокам, и пусть каждый из них выберет свой путь, туда в Неллию или здесь в Восурии. Потому что их вера, словно язва на теле нашей земли, не успеем мы обернуться, как найдется новый Нук, который начнет учить, обманывать восуров при помощи Есуания. — Лицо Святозар на миг перекосилось, точно он пытался справиться с болью, он даже прикусил губу, но немного погодя добавил, — и можно, правитель отправить к ним моего дружинника Леля. Он был в стране Эвлисии, видел царя Альма. Я поведаю ему сказ о предательстве неллов, а уж его передать им он сможет, как нельзя лучше.

— Что ж, Святозар, — согласно кивнув головой, немедля откликнулся правитель. — В твоих словах много мудрости… Такие люди, которые не могут навести порядок на своей земле, которые не способны бороться за свою веру, Богов и волю, придя на другие земли будут болезнью, поражая кругом все светлое и чистое своими кровоточащими ранами. И это очень плохо, Добромир, что ты принял решение, не посоветовавшись со мной и наследником. А теперь, надо поступить, так как советует мой сын. Отправим с тобой дружинника Леля, а он поведает всю правду неллам о их вере. — Правитель прервался и задумавшись свел брови так, что между ними залегли две глубокие морщинки, обдумывая, что-то, а засим поспрашал у воеводы, — Добромир у вас же там растет великий долгожитель вяз, посаженный первыми восурами поселившимися в тех краях?

— Вяз? — не поняв при чем тут дерево, изумленно переспросил воевода. — Да, у нас растет знаменитый вяз — посаженный в честь Бога Велеса, самый почитаемый в наших краях.

— Вот и славно, что он самый почитаемый в ваших краях, — улыбнувшись, произнес правитель. — Отведите тех неллов к этому вязу, да все им там и поведаете. И добавите, Богиня Макошь, которая в небесной Сварге прядет нити судеб, и велениям которой подчиняются не только люди, но и Боги, всегда дает человеку свободу выбора. Человек сам решает, по какому пути ему следовать, по пути Правды, или по пути Кривды, человек сам выбирает, еще находясь здесь в Яви — Ирий-сад или Пекло. И пусть неллы обдумают все хорошо и выбирают тот или иной путь.

Добромир выслушал внимательно правителя, его лицо радостно посветлело, он широко улыбнулся, поклонился, и отпущенный правителем сел на скамью рядом с вельможей из Славграда.

Когда прием в тронном зале подошел к концу, правитель обратился к писаке Милонегу разместившемуся подле трона на низеньком табурете и записывающему за Ярилом распоряжения в берестяную грамоту:

— Ну, что, Милонег, на сегодня это все?

Милонег словно подсигнул сообща со своим коротконогим табуретом на месте, низко склонил голову, и с полным почтением к правителю, ответил:

— Да, ваша милость, больше докладов не будет.

Правитель по обыкновению хотел было подняться, но Святозар приблизив к его голове свою, поспешно и чуть слышно сказал:

— Отец, обожди, не подымайся.

Правитель повернул голову, недоуменно посмотрел на сына и спросил:

— Ты, что-то хочешь добавить вельможам или воеводам?

Наследник порывисто замотал головой. Натужно дрогнули черты его красивого лица. И справляясь со стоном, оный вырывался из его губ, Святозар торопливо пояснил:

— Отец, я не смогу проводить тебя до дверей… Нога так разболелась, я боюсь, что упаду сейчас.

Правитель переклонился через ручку трона глянул на правую ногу сына и увидел, что наследник стоит, не опираясь на нее.

— Ты думаешь, сынок, рана открылась? — встревоженным голосом вопросил правитель.

— Наверно, отец… наверно, открылась рана, — выдохнув, заметил Святозар и лицо его теперь и вовсе побледнело.

Правитель развернул голову в сторону писаки, и, подозвав его к себе негромко велел:

— Милонег, там, у дверей тронного зала стоит дружинник наследника Искрен, сходи, позови его ко мне, да поторопись.

Милонег подошедший к правителю, низко поклонился, а выслушав его, немедля поспешил к распахнутым дверям тронного зала, где со стороны коридора стояло два воина: один из дружины правителя, другой из дружины наследника. Через мгновение в зал вошел в темно-синем парадном долгополом терлике, с короткими рукавами Искрен. Это был высокий и крепкий в плечах юноша, с белокурыми волосами и редкой бородой да усами. Он быстрым шагом миновал зал, и, подойдя к трону правителя, поклонился, готовый выслушать его повеления.

— Искрен, — обратился к нему правитель. — Помоги наследнику выйти из тронного зала, у него разболелась раненная нога.

Искрен кивнул головой и стремительной поступью направился к бледному Святозару, крепко держащемуся одной рукой за спинку трона. Юноша подставил свое мощное плечо другу, и когда наследник отпустив спинку трона перехватился, при том тяжело покачнувшись, Искрен тотчас приобнял Святозара за стан. Да засим медленно повел друга к потайной двери, находившейся за троном.