Скрюченный домишко - Страница 10

– Ты прекрасно справилась, дорогая, – ласково произнесла София.

Магда задумчиво заправила локон за правое ухо и посмотрела на себя в зеркало.

– Да‑а‑а, – протянула она, – я думаю, так это и надо было играть.

София взглянула на меня и спросила:

– Разве ты не должен идти вместе со старшим инспектором?

– Послушай, София, что мне полагается…

Я замолчал. Я не мог в присутствии матери Софии прямо спросить ее, какая роль мне отводится. Магду Леонидис я до сих пор ничуть не интересовал, разве только в качестве зрителя, выслушивающего ее финальную реплику по поводу дочерей. Я мог быть репортером, женихом ее дочери, или неизвестным сотрудником полиции, или даже служащим похоронного бюро – для Магды все они, как один, попадали под общее определение зрителей.

Посмотрев на свои ноги, миссис Леонидис недовольно произнесла:

– Эти туфли сюда не подходят. Слишком легкомысленные.

Повинуясь повелительному кивку головы Софии, я поспешил за Тавернером и догнал его в холле, когда он открыл дверь, ведущую на лестницу.

– Как раз собираюсь повидать старшего брата, – объяснил он.

Отбросив колебания, я объяснил ему свою проблему.

– Послушайте, Тавернер, кем я здесь являюсь?

Он выглядел удивленным.

– Кем вы здесь являетесь?

– Да, что я делаю в этом доме? Если меня кто-нибудь спросит об этом, что мне сказать?

– А, понимаю. – Он на секунду задумался, потом улыбнулся. – Вас кто-нибудь об этом спрашивал?

– Ну… нет.

– Ну и не волнуйтесь. Никогда ничего не объясняйте. Это очень хороший девиз. Особенно в таком взбудораженном доме, как этот. Все слишком полны собственных, личных тревог и страхов, чтобы задавать вопросы. Они будут принимать ваше присутствие как нечто самой собой разумеющееся, пока вы будете держаться уверенно. Большая ошибка говорить что-нибудь, если в этом нет необходимости… Гм, а теперь пройдем в эту дверь и поднимемся по лестнице. Ничего не заперто… Конечно, вы понимаете, надеюсь, что все эти вопросы, которые я задаю, – полная чушь! Не имеет ни малейшего значения, кто был в доме, а кого не было, или где они все были в тот день…

– Тогда зачем…

– Потому что это, по крайней мере, дает мне шанс посмотреть на них всех, оценить их и послушать, что они скажут. Я надеюсь, что совершенно случайно кто-нибудь даст мне полезную подсказку. – Он на несколько секунд замолчал, потом прошептал: – Держу пари, миссис Магда Леонидис могла бы многое рассказать, если бы захотела.

– И на ее слова можно было бы положиться? – спросил я.

– О, нет, – ответил Тавернер, – нельзя. Но на их основании можно было бы выстроить возможную линию расследования. У всех в этом проклятом доме были средства и возможности. А мне нужен мотив.

На верхней площадке вход в коридор справа преграждала дверь. На ней имелся медный дверной молоточек, и старший инспектор Тавернер послушно постучал им.

Дверь с пугающей внезапностью распахнул человек, который, должно быть, стоял прямо за ней. Он был похож на неуклюжего великана, с могучими плечами, темными растрепанными волосами и с чрезвычайно уродливым, но в то же время довольно приятным лицом. Мужчина быстро взглянул на нас, потом поспешно и смущенно отвел взгляд, как часто делают застенчивые, но честные люди, и произнес:

– О, вот те раз… Входите. Да входите же, прошу вас. Я собирался выйти, но это не важно. Проходите в гостиную. Я позову Клеменси… о, вот и ты, дорогая. Это старший инспектор Тавернер. Он… сигареты еще остались? Погодите минутку. Если вы не возражаете. – Он наткнулся на ширму, нервно произнес «прошу прощения», обращаясь к ней, и вылетел из комнаты, словно огромный шмель.

Миссис Роджер Леонидис стояла у окна. Меня сразу же заинтриговала ее личность и атмосфера комнаты, в которую мы попали.

Стены были окрашены в белый цвет – настоящий белый, не цвет слоновой кости или светло-кремовый, который обычно имеют в виду, когда говорят «белый» об отделке дома. На них не было никаких картин, кроме одной над камином – геометрической фантазии из темно-синих и серовато-синих треугольников. В комнате не было почти никакой мебели, кроме самой необходимой: три-четыре стула, столик со стеклянной столешницей, одна небольшая книжная полка. Никаких украшений. Только свет, пространство и воздух. Она так же отличалась от большой гостиной с ее парчой и цветами этажом ниже, как мел – от сыра. А миссис Роджер Леонидис так же отличалась от миссис Филипп Леонидис, как может одна женщина отличаться от другой. В то время как чувствовалось, что Магда могла быть – и часто была, – по крайней мере, полудюжиной разных женщин, Клеменси Леонидис не могла быть никем, кроме себя самой. Она имела очень ярко выраженную индивидуальность.

Ей было около пятидесяти лет, как я полагаю; ее седые волосы были подстрижены очень коротко, почти «под мальчика», но они росли так красиво на ее маленькой, хорошей формы головке, что не производили впечатления уродства, которое в моем представлении ассоциировалось с этой стрижкой. У нее было умное, подвижное лицо со светло-серыми глазами, которые смотрели со странной, пытливой напряженностью; простое, темно-красное шерстяное платье, идеально сидящее на ее стройной фигуре.

Она сразу же внушила мне тревогу; наверное, я понял, что те стандарты, по которым она живет, не присущи обычной женщине. Я сразу же понял, почему София употребила слово «жестокость» по отношению к ней. В комнате было холодно, и меня пробрала дрожь.

– Садитесь, прошу вас, старший инспектор, – произнесла Клеменси тихим, любезным голосом. – Есть какие-то новости?

– Смерть была вызвана эзерином, миссис Леонидис.

– Значит, это убийство, – задумчиво сказала она. – Это не мог быть несчастный случай, не так ли?

– Нет, миссис Леонидис.

– Пожалуйста, говорите с моим мужем очень мягко, старший инспектор. Эта смерть очень сильно на него повлияет. Он обожал своего отца, и очень остро все переживает. Он очень эмоциональный человек.

– Вы были в хороших отношениях с вашим свекром, миссис Леонидис?

– Да, в довольно хороших. – Она тихо прибавила: – Мне он не очень нравился.

– Почему так?

– Мне не нравились его цели в жизни и его методы их достижения.

– А миссис Бренда Леонидис?

– Бренда? Я с ней не очень часто виделась.

– Вы считаете возможным, что между ней и мистером Лоренсом Брауном что-то было?

– Вы хотите сказать – нечто вроде любовной связи? Я так не думаю. Но я действительно ничего не знаю об этом.

Голос ее звучал совершенно равнодушно.

Роджер Леонидис прибежал обратно так же поспешно и так же напоминал шмеля.

– Меня задержали, – сказал он. – Телефон. Ну, инспектор? Ну? У вас есть новости? Что стало причиной смерти моего отца?

– Смерть последовала в результате отравления эзерином.

– Неужели? Боже мой! Тогда это сделала та женщина! Она не могла ждать! Он, можно сказать, вытащил ее из грязи – и вот благодарность… Она хладнокровно убила его! Боже, у меня кровь закипает при мысли об этом.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.