Скрытая бухта - Страница 2

Сержант Ривейро припарковал патрульную машину, без полицейских знаков не отличимую от авто туриста, у ворот, рядом с которыми висела небольшая табличка: Вилла “Марина”.

Удивительно, что кости нашли в доме, мимо которого каждый день проходили десятки людей, направляясь к маяку Суансеса, к Пляжу безумцев и к прочим достопримечательностям небольшого полуострова, выдающегося в море. Особняк стоял у самого перешейка, на последнем изгибе Ракушечного пляжа.

Да и сам Ривейро, вместе с женой и двумя маленькими детьми, много раз проходил тут, полагая, что дом необитаем, владельцы его, должно быть, умерли, а для всякого нормального человека цена на него неподъемна. Однако теперь все выглядело так, будто дом наконец-то обзавелся хозяином, который пытается вдохнуть жизнь в эту развалину, но вдруг наткнулся на мертвеца.

Ривейро работал в отделе убийств Сантандера, в полицейском округе Кантабрии, так что, когда тело обнаружили, старший лейтенант Валентина Редондо, шеф отдела, отправила на старую виллу именно его – не только из-за опыта по части расследования убийств, но и потому, что несколько лет назад сержант служил в Суансесе и хорошо знал городок и его окрестности.

Выйдя из машины, Ривейро потянулся и внимательно посмотрел на Оливера: тот, не проявляя к нему никакого интереса, нервно расхаживал по саду, в глубине которого стояло внушительное здание, прикрытое зарослями из одичавших гортензий, инжировых деревьев, пальм и разросшихся кустов мирта.

Понаблюдав за ним, сержант направился к капралу Антонио Масе, служившему в Суансесе, – тот первым приехал в сопровождении патрульного. Капрал с задумчивым выражением смотрел на открывающийся внизу Ракушечный пляж, усыпанный разноцветьем зонтиков, несмотря на то что день был будний. Масу, улыбчивого рыжеватого парня под тридцать, явно интересовали не зонтики, а женские формы под ними.

– Эй, Маса, очнись.

– Извините, сержант, загляделся на пляж. Живут же люди! Представляете, отсюда есть собственный спуск к берегу.

Он указал на тропинку, сбегавшую по крутому склону и едва различимую в зарослях. За садом, как и за домом, явно очень давно никто не ухаживал. Ривейро проследил взглядом: тропка начиналась от боковой темной двери особняка и исчезала в буйно разросшейся зелени, выныривая там, где деревья отступали перед нагретым солнцем песком Ракушечного пляжа.

У тропинки, тоже прикрытое деревьями и кустами, темнело еще одно строение – довольно необычное, нечто среднее между бревенчатой хижиной и крепким каменным кантабрийским домом. Стены небольшого строения были из крупного камня и бревен. Странное, на взгляд Ривейро, сооружение, словно бы из другой эпохи. Наверное, этот дом гораздо старше большого особняка, в подвале которого нашли кости. Он перевел взгляд на впечатляющее здание, стоявшее на самом верху холма, – рамы широких окон, выкрашенные в коричневый цвет, контрастировали с белыми стенами. Не слишком обычно для здешних краев, есть в этом то ли что-то французское, то ли южноамериканское. Интересно, когда его построили? С полвека назад, а то и раньше, наверное.

Он снова оглядел Ракушечный пляж, устье вдававшейся в море реки, каменистый Кроличий остров, угрюмо темневший вдалеке. От этих видов и в самом деле захватывало дух.

– Маса, расскажи, что уже известно.

– Только то, что я сообщил по рации. Останки, похоже, детские. Завернуты в старое тряпье, точно мумия. Выглядят очень старыми.

– Ясно, – кивнул Ривейро. – Ты, полагаю, проследил, чтобы никто там ничего не трогал, а место огородили. – Он вопросительно посмотрел на капрала.

– Конечно. И сразу же уведомил Управление Сантандера, попросил связать нас с криминальным отделом.

– Криминалисты уже выехали? Прекрасно, ты молодец. А судья и судмедэксперт?

– Их тоже предупредили, они едут. Все под контролем. – Маса едва каблуками не щелкнул.

– Черт, Маса, да тебе медаль полагается сегодня. А внутри кто… Мартин? – Ривейро имел в виду патрульного, которого знал по прежней службе в Суансесе.

– Да, следит за всем, а заодно опрашивает рабочих, которые нашли кости.

– А чем они тут занимаются? Перестраивают дом, как я понимаю, – сказал Ривейро, оглядывая строительные леса, бетономешалку и груды стройматериалов.

– Да, работы ведутся уже два месяца. Хозяин вон тот, что все ходит-бродит. – Маса ткнул пальцем в Оливера, который, словно услышав его, вдруг остановился и посмотрел на них.

– Ты его уже опросил? – спросил Ривейро.

– Нет, взял только личные данные. Ждал вас, сержант.

– Хорошо. Сначала я взгляну на находку, а ты пока предупреди этого типа, что я хочу задать ему несколько вопросов. И еще… Маса, можешь сделать мне одолжение? Перестань мне “выкать”. Мы уже лет восемь знакомы.

– Да, сержант. С сегодняшнего дня буду обращаться к вам на “ты”.

Ривейро улыбнулся:

– Ну, вперед.

Маса, кивнув, направился к Оливеру, а Ривейро зашагал к дому. Внутри его встретил Мартин, охранявший место возможного преступления.

Войдя, Ривейро ощутил разочарование: он ожидал чего-то невероятного, замысловатой старинной мебели, накрытой пожелтевшими холстинами, но вместо этого увидел только разложенные повсюду стройматериалы. Пустые комнаты заливал солнечный свет.

Мартин указал Ривейро на лестницу, ведущую в подвал, и они вместе спустились туда. Внизу, среди очередных груд стройматериалов, свежего цемента и бесконечной паутины труб, полицейский показал на перегородку, которую рабочие начали сносить утром, закрепив подпорки, – видимо, чтобы расширить пространство. Внутри снесенной стены и обнаружилось спеленатое тело.

У Ривейро вдруг возникло чувство, будто он вторгается во что-то личное, очень интимное. Воздух в подвале был плотный и тяжелый, в лучах света, лившихся сверху от двери, плясали пылинки.

Нечто, похожее на череп, цвета слоновой кости в бурых разводах, взирало на полицейских из погребального кокона пустыми глазницами.

– Взгляните, сержант, тут все истлело, одни кости. – Мартин указал на то, что проглядывало из-под пожелтевшего, изъеденного савана.

– Похоже, так. Вы, надеюсь, ничего не трогали? – спросил Ривейро.

Мартин глаз не мог отвести от маленького свертка, из которого на них смотрело существо, покоившееся сейчас на фанерном щите, который строители положили подле стены, служившей мумии саркофагом.

– Разумеется, нет, сержант.

– Отлично. Надо вызвать судебного антрополога, судмедэксперт вряд ли что-то сможет определить.

– Хорошо.

– И биолога.

– Чтобы взять ДНК? – удивился Мартин. – Но, сержант, ведь это, может, лежит тут со времен гражданской войны, шут его знает.

Ривейро взглянул на почти двухметрового полицейского, на его чернильную острую бородку, и вздохнул.

– Как знать, Мартин, как знать. К тому же, хоть тело и выглядит человеческим, может, это и не так.

– Думаете, это может быть животное? – Патрульный пригляделся. – Да нет, сержант, череп явно человеческий. Но пусть это решает эксперт.

– Пусть, – согласился Ривейро. – Ладно, я пойду в сад, поговорю с владельцем дома. Ты с ним знаком, видел его раньше?

– Нет, думаю, он нездешний. Тот еще франт. Красавчик упакован исключительно в дорогие бренды, а пострижен как итальянский модник. Вы, кстати, видели его тачку?

– Какую? Тот черный “фиат” снаружи?

– Ага, он самый. С такой тачкой и с такой внешностью стопроцентно педик.

– Мартин, держи себя в руках. Не завидуй. А то потом окажется, что ты от него без ума, – улыбнулся Ривейро.

И, не дав тому возможности ответить, развернулся и стал подниматься по лестнице.

Снаружи, несмотря на жару, Ривейро ощутил легкость и свежесть, как это бывает, когда выйдешь из склепа после похоронной церемонии, на которую пришлось тащиться из чувства долга. К своему удивлению, слева от дома и чуть выше Ривейро обнаружил теннисный корт, потрескавшийся и заросший травой. Поскольку участок занимал склон горы, владельцы дома соорудили террасы, спускавшиеся к пляжу: на верхнем уровне – теннисный корт, на следующем – дом. Чуть ниже – бассейн изогнутой формы. Его огибала тропка, нырявшая в заросли. Выныривала она у хижины, а обрывалась уже у самой кромки песка.