Скованы страстью - Страница 2

Они явно предлагали обставить ее возвращение так, словно вообще ничего особенного не случилось. И теперь, если с ее головы упадет хоть один волосок, виновата будет Альсаба и лично он.

И тогда без войны уже точно не обойдется.

Предложив все деньги до последнего гроша, что у него были, Зафар объявил:

− Это моя цена. Торговаться я не стану.

− Договорились. − Джамал протянул руку, и Зафар, даже на секунду не подумав, что мерзавец хочет пожать ему руку, вытащил из складок одежды старомодный мешочек для монет, который в современном мире уже давно уступил место кожаным кошелькам и модным сумочкам.

Но сам он уже целых пятнадцать лет жил вдали от современного мира и привык к совершенно иной реальности.

Он слегка подкинул мешочек и ловко его поймал.

− Женщина. − Крепко сжав монеты в кулаке, Зафар вытянул руку. − Сперва женщина.

Когда пленницу подвели, Зафар крепко прижал ее к себе и отдал деньги Джамалу.

− Пожалуй, на ночевку я оставаться не стану.

− Так не терпится побыстрее ее опробовать, шейх?

− Ну конечно, − усмехнулся Зафар, − как ты сам заметил, это верный способ развязать войну.

Крепко держа за руку тихую женщину, Зафар повел ее к загону, одновременно пытаясь понять, что с ней. Может, это шок? Пристально посмотрев ей в глаза, рассчитывая увидеть в них стеклянный блеск или замешательство, Зафар вдруг с удивлением понял, что она внимательно оглядывается по сторонам, изучая обстановку.

− Не стоит, принцесса, − заговорил он по-английски. − Вам некуда бежать, но, в отличие от этих людей, я не причиню вам зла.

− И я должна поверить вам на слово?

− Пока что у вас нет выбора. − Зафар вывел коня из загона. − Вы можете сесть на лошадь? Вы не ранены?

− Я не хочу садиться на лошадь.

Устало вздохнув, Зафар подхватил заупрямившуюся женщину на руки и одним плавным движением вскочил на коня, усадив пленницу перед собой.

− Сочувствую, но я слишком дорого за тебя заплатил, чтобы просто так бросить посреди пустыни. − С этими словами Зафар пустил коня рысью.

− Ты… ты купил меня?

− Учитывая обстоятельства, я совершил весьма выгодную сделку.

− Выгодную… выгодную сделку!

− Правда, я тебе даже зубы не осмотрел, так что продавцы тоже неплохо нажились. − У Зафара не было ни малейшего желания разбираться с истеричными женщинами. Да и вообще с любыми, если уж на то пошло. Но от этой теперь так просто не избавиться.

Что-то подсказывало Зафару, что ему стоило бы ее пожалеть. Или хотя бы посочувствовать. Вот только он уже давно разучился.

− Не осмотрел. А кто ты вообще такой?

− Ты не понимаешь арабского?

− Я не понимаю тот диалект, на котором выговорили. Некоторые слова я опознала, но далеко не все.

− Язык местных бедуинов весьма своеобразен, а у многих родов есть свои собственные устоявшиеся формы.

− Спасибо за историческую справку, я обязательно потом все запишу, но ты-то кто такой?

− Я шейх Зафар Неджем и по совместительству твой спаситель.

− Думаю, мне было бы гораздо лучше, если бы ты просто оставил меня медленно умирать в пустыне.

Крепко ухватившись за мчащуюся галопом лошадь, Анна не чувствовала ничего, кроме прохладного вечернего воздуха и скрипа песка под конскими копытами. Наверное, именно такое состояние и называется шоком.

Человек, называвший себя шейхом Альсабы и закутанный в одежды так, что она смогла разглядеть лишь его обсидиановые глаза, теперь молчал. Но когда ее похитили, а случилось это всего пару дней назад, Альсабой правил Фарук Неджем, создавая бесконечные проблемы Шакару.

− Зафар, − начала она. − Зафар Неджем. Что-то я не помню такого имени, и вообще я думала, что Фарук…

− Уже нет, − коротко отрезал Зафар, переводя лошадь на шаг, и Анна удивленно огляделась, пытаясь понять, зачем они останавливаются посреди бесплодной пустыни, когда вокруг нет ничего, кроме бесконечного песка, из-за которого она и не пыталась бежать, отлично понимая, что без должной подготовки лишь обречет себя на медленную мучительную смерть.

Об этом их многократно предупреждали местные гиды, и стоило Анне впервые провести в пустыне всего полдня на спине верблюда в составе туристической группы, как она сразу же и безоговорочно им поверила.

Но как все весело начиналось… Выбраться в пустыню с друзьями, никого ни о чем не предупреждая, накануне того дня, когда должны были во всеуслышание объявить о ее помолвке с Тариком. Вот только теперь ей уже совсем смеяться не хотелось, и она в очередной раз убедилась в том, что и так всегда подозревала: стоит хоть на минуту забыть о строгих правилах и слегка расслабиться, как обязательно случится что-нибудь плохое.

А если она сейчас попытается куда-то бежать, то просто изжарится под безжалостным полуденным солнцем, не оставив после себя ничего, кроме горстки пепла…

О побеге мечтать не приходится, но зачем же они все-таки останавливаются? Анна занервничала еще сильнее, чем раньше. К счастью, похитители решили, что им гораздо выгоднее ее продать, чем причинить какой-либо вред, но как узнать, что собирается делать этот человек?

Глубоко вдохнув сухой воздух, Анна постаралась не обращать внимания на саднящее горло и жжение в легких. Сколько же усилий здесь требуется, чтобы просто выжить… Вот и еще одно подтверждение того, что бежать ей не стоит.

Грациозно соскользнув на землю, Зафар любезно предложил ей руку, и Анна не стала упрямиться, отлично понимая, что сама она сейчас в состоянии лишь мешком свалиться на землю и расплакаться от отчаяния. Но это было бы уже слишком… В конце концов, ее только что продали какому-то совершенно незнакомому человеку, и на сегодня с нее унижений и так хватит.

− Почему мы остановились?

− Потому что пора обустраиваться на ночевку.

− Что? На ночевку? Прямо здесь? − Анна беспомощно огляделась, надеясь отыскать хоть какие-то следы цивилизации.

− Прямо здесь. Это место меня вполне устраивает, и я уже восемь часов не слезал с седла.

− А раз ты − шейх, почему у тебя нет машины? − Анна уже даже не пыталась сдерживать растущее в ней раздражение.

− Потому что я живу посреди пустыни, а там такие игрушки бесполезны. Маловато бензина.

Ну конечно. Бензин. Нефть. Являясь дочкой главного нефтяного магната Соединенных Штатов, Анна с самого детства отлично знала, что все и всегда в этом мире сводится к нефти. Отец нутром чуял, где искать черное золото, и, как настоящий бизнесмен до мозга костей, никогда не останавливался на достигнутом, неустанно продолжая поиски.

И именно эта его неуемная тяга к обогащению и свела ее с Тариком, закинув сперва в Шакар, а теперь и в Альсабу.

Если бы не нефть, она бы могла и дальше спокойно жить в Америке, и никто не стал бы торговать ею посреди бескрайней пустыни…

Но не стоит отчаиваться. Тарик обязательно ее спасет. Вспоминая его темные глаза и теплую улыбку, Анна всегда чувствовала внутри какой-то сладостный трепет, правда, сейчас он был каким-то не слишком заметным. Да и неудивительно. Жара, пыль, усталость, да еще и обнимающий ее незнакомец, только что стащивший ее с лошади…

Выпрямившись, Анна резко отстранилась, пристально всматриваясь в глаза Зафара, так не похожие на глаза Тарика. И у того и у другого они были чернильно-черные, но у шейха Шакара в них ясно читались тепло и забота, и поминутно сверкали смешинки, тогда как эти были совершенно пусты, но при этом еще и дерзко бросали вызов всему миру.

− Где мы? − Анна еще раз огляделась по сторонам.

− Посреди пустыни. Могу назвать точные координаты, но, думаю, тебе это ничего не скажет.

− Не скажет. − Прищурившись, она смотрела, как пурпурное солнце скрывается за едва угадывавшимися вдали горами. − Когда мы доберемся до цивилизации, и я смогу связаться с отцом или Тариком?

− А кто сказал, что я позволю тебе с ними связаться? Ты не думала, что я приобрел тебя для своего гарема?

− Но ты называл себя моим спасителем?